вновь задвигались хаотично.

«Так не пойдёт», — прикусив нижнюю губу, подумала Тан Сюэхуа.

Она закрыла глаза, выпустила собственные духовные силы чуть дальше и вздрогнула вместе с учеником.

Его энергия оказалась горячей. Не обжигающей как огонь, который он недавно разжигал для котла, а согревающей, манящей, даже защищающей. Впервые за долгое время, и за те дни, что Тан Сюэхуа провела здесь, и за годы, что прожила в другом мире, она почувствовала себя дома, в тепле и уюте. Не давая своим силам выйти из-под контроля, Тан Сюэхуа ошарашенно смотрела на сосредоточенного ученика. Почему она так хорошо чувствовала себя вместе с Ху Цюэюном, своим будущим убийцей? Она не мазохист! И умирать не хочет!

Её собственная духовная энергия оказалось холодной словно лёд, поэтому поначалу испугала главного героя, но со временем лёд начал таять.

Ученик не слышал ничего вокруг, он полностью сосредоточился на формировании золотого ядра. Для него не существовало ни деревьев вокруг, ни травы, на которой он сидел, ни заклинателей, ни демонов, ни даже учителя. Даже своего тела он не чувствовал, осталась лишь духовная энергия. Он старался правильно направить потоки и соединить их.

Шли часы, дни. Спасибо, что не годы.

Тан Сюэхуа не настолько ушла в себя, поэтому замечала, как сменялись день и ночь. Однако она не чувствовала ни голода, ни какой-либо ещё нужды. Становилось понятнее, как заклинатели в новеллах могли годами сидеть в пещере в уединении и совершенствоваться без воды, еды и сна.

Всё бы ничего, только глава пика Мрачной Яблони заскучала.

«Роди ты уже чёртово золотое ядро!» — подумала она и надула губы, покачиваясь на месте и не зная, чем себя занять.

Она попыталась пошевелиться и приподняться с земли, но неведомые силы не дали ей этого сделать.

«Что-то новенькое. Сначала барьер, потом вынуждают говорить всякое, теперь это?»

Значит, не придётся искать противоядие, раз встать не давали. Оставалось только сидеть и ждать, когда главный герой сформирует золотое ядро, сердце заклинателя, с которым он станет сильнее и могущественнее.

Тан Сюэхуа постаралась посильнее покачаться на месте, хоть как-то сдвинуться, но вскоре осознала, что вообще ничего не может сделать. Как будто гипнотизирующая пилюля приковала её, а не Ху Цюэюна.

«На что ты намекаешь, новелла?»

Ученик её не видел и не слышал. Он полностью сосредоточился, изредка сжимая руки сильнее и стараясь сдавить невидимую сферу.

Его волосы то становились пепельными, как у демонов, то вновь приобретали чёрный цвет. На лбу несколько раз проявлялся алый цветок — метка демонов.

«Я и так уже поделилась с ним своей духовной энергией. Мне тоже совершенствоваться надо, что ли?»

Других занятий всё равно сейчас не придумаешь, нормально пошевелиться не давали, поэтому Тан Сюэхуа вздохнула и прикрыла глаза. Она перестала безучастно наблюдать, а тоже сосредоточилась на духовной энергии. Сначала пропало пение птиц и другие посторонние шумы, вскоре затихли и мысли. Тан Сюэхуа перестала чувствовать своё тело, больше не осознавала себя. Остались лишь потоки духовных сил, и она была их частью.

Мощнейший всплеск заставил её очнуться и открыть глаза. Пока Тан Сюэхуа оглядывалась по сторонам и пыталась прийти в себя, ученик бессильно упал головой ей на колени.

— Ху Цюэюн! А-Гэн!

Глава пика Мрачной Яблони обеспокоенно потрясла главного героя за плечи, как вдруг услышала его сопение. Он спал.

Непонимающе заклинательница встряхнула головой. Мощные потоки духовной энергии исчезли, они больше не переплетались, а вернулись к своим хозяевам. Тан Сюэхуа не удержалась и погладила ученика по мягким и пушистым волосам, вновь окрасившихся в чёрный, по дрожащей спине, которая долгое время оставалась напряжённой и наконец-то смогла расслабиться. Вдруг Тан Сюэхуа почувствовала золотое ядро.

Он смог!

Только сформированное, а уже излучало необычную силу.

«О нет… Я сама приблизила себя к своей смерти…»

Первым порывом Тан Сюэхуа было вскочить и убежать, покинуть орден Хэйлун Тан, спрятаться где-нибудь вдали. Мир новеллы большой, лучше вообще на другой континент убежать, вдруг мстящий ученик не найдёт её там!

Но его рука во сне слегка сжала одеяния учителя, а с губ еле слышно сорвалось:

— Шицзунь.

В этом слове не слышалось никакого гнева и скрытой злости, одно тепло и уважение. В груди Тан Сюэхуа всё сжалось. Она не знала, что делать — бежать или оставаться на месте.

Во сне главный герой казался таким милым и хорошим — верный пёс, спавший на коленях хозяина.

— Как же поступить? — одними губами спросила Тан Сюэхуа, продолжая поглаживать ученика, потерянная в сомнениях и планах на будущее. Она и не заметила, как сама заснула сидя.

На рассвете Ху Цюэюн с трудом разлепил глаза. Тело ныло от усталости, зато теперь он чувствовал, как по меридианам двигались куда более мощные потоки духовных сил, чем раньше. Вдруг до носа Ху Цюэюна донёсся приятный запах, а сам он понял, что лежит не на земле, а на чём-то тёплом и мягком.

— Шицзунь?

Главный герой увидел, как над ним нависала глава пика Мрачной Яблони. Глаза её мирно закрыты, дыхание ровное и спокойное. Она спала, рука её лежала на спине Ху Цюэюна. Тот побоялся двигаться, поэтому застыл на месте и опустил взгляд. Однако учитель не убирала руку и никуда не убегала, не отталкивала его. Через некоторое время Ху Цюэюн вновь осмелился взглянуть на неё. Спящей она не выглядела строгой, наоборот, казалась беззащитной девушкой. Сложно было представить, какой она могла стать, когда дело доходило до изготовления пилюль — совсем другой человек.

Грудь главного героя наполнилась незнакомым ему раньше теплом. Поскольку рука учителя расположилась на его спине, он тоже решил аккуратно погладить её ногу, на которой лежал. Стараясь не шуметь, он осторожно провёл пальцами по мягкой ткани. Тан Сюэхуа вдруг шмыгнула носом и открыла глаза:

— Ты очнулся!

В её голосе не было никакого упрёка или недовольства, однако Ху Цюэюн вмиг вспыхнул, щёки и уши покраснели, он резко отпрянул назад, чуть не упав на спину, но вовремя опёрся на руки. Главный герой ещё больше покраснел, отполз на несколько шагов назад и упал лицом в землю.

— Этот глупый ученик очень виноват перед шицзунем, этот недостойный ученик просит прощения и нижайше благодарит шицзуня.

С высоко поднятыми бровями Тан Сюэхуа удивлённо смотрела на Ху Цюэюна, как вдруг улыбнулась, приподнялась с земли, отряхнула свою одежду и протянула руку.

— Не надо сидеть передо мной на коленях, А-Гэн, ты всё правильно сделал. Посмотри на меня, вставай.

Никаких упрёков.

Главный герой слишком старательно пытался проявить своё уважение и выразить признание в