— О, неужели ты считаешь, что все рассуждают так же, как ты? — Ренельд чуть наклонился вперёд. — Тебя тоже поманили пальцем, когда ты решила, что рядом с принцем теплее, чем рядом со мной? Что тебя вообще ещё держало в наших отношениях, когда ты вовсю крутила роман с  Лорреном?

— Мы всё выяснили, — Оли пожала плечами. — Да, я оказалась в трудном положении. И не могла понять, что чувствую на самом деле.

— Ты не могла понять, что лучше: стать возможной женой маркиза или любовницей принца? И правда, тяжёлый выбор!

— Любовницей… — хмыкнула девушка.

— А кем же ещё? — Ренельд развёл руками. — Или ты думала, что Лоррен женится на тебе? На девушке, которая не имеет достаточно высокого титула, чтобы претендовать на это?

— Он поддержал меня, когда я лишилась магии! — повысила голос Оли. —  В отличие от тебя!

— Да! Потому что ты бросилась искать утешения у него. А меня обвинила в том, что я просто таков, каким родился. Не с твоей ли руки по Санктуру пошли именно эти слухи?

— Сколько раз повторять! Я не имею к этому отношения! Тем более, если бы я начала пускать как ты выразился, слухи твой отец стёр бы меня в порошок.

— У тебя был неплохой защитник, — прервал её Ренельд. — Но Лоррен погиб. Наверное, тебе очень жаль.

Он усмехнулся, чувствуя, как неохотно внутри стихает волна гнева. Проклятье! Зачем она снова явилась и начала всё это ворошить? Казалось бы, давно уже прошло, а сейчас вся эта смесь чувств — ярких и отравляющих одновременно, вновь всколыхнулась в памяти, будто всё случилось вчера.

Наверное, он до сих пор многое не мог понять. Отследить тот момент, когда всё свернуло не туда.

— А тебе? Хоть немного было жаль, что всё так закончилось? — Оли всё продолжала распаляться. Как будто воспоминания до сих пор задевали и её тоже. — Может, прояви ты чуть больше участия…

— Я не хотел того, что ты затеяла. И предупреждал тебя, что с тёмной аурой шутки плохи — особенно при ограниченном резерве светлой энергии. Я сам толком не умел управлять потоками… — Ренельд усилием заставил себя прерваться. — Зачем мы вообще снова об этом говорим? Что ещё ты не выяснила тогда? Я только отчасти виноват в том, что случилось. Виноват в том, что не был достаточно настойчив, чтобы тебя переубедить.

— Ты виноват в том, что я любила тебя слишком сильно, чтобы остановиться. Не попытаться изменить баланс твоей ауры. Ведь так тебе было бы лучше… — Оли всё же потупилась. Подошла к столу и налила себе воды в стакан.

Выпила резким движением и замерла, почти касаясь локтем руки Ренельда.

— Это ты так решила, что мне будет лучше. Но, поверь, что и с тёмной аурой я живу неплохо. И нашёл себя.

— Да? — Оли посмотрела на него искоса. — Если бы ты оставил прошлое за спиной, то не решил бы жениться на Мари. Разве не потому ты с ней, что она напоминает меня?

Было бы обманом не признавать, что поначалу Мариэта и правда напоминала Ренельду её сестру. Он много раз ловил себя на этой мысли, на ощущении дежавю — в отдельных жестах графини, словах, наклоне головы или тому, как она улыбается. Но со временем это прошло.

— Вы совсем разные.

— Ты так хорошо успел её узнать? Вы знакомы меньше месяца! — воскликнула Оли. — Она стала женой графа д’Амрана. Как? А теперь… у неё есть всё. Она словно я несколько лет назад — идёт той дорогой, которую избрала, и не видит препятствий. Как будто движется по моему списку стремлений. Она даже с тобой встретилась. И сумела то, что не смогли многие другие женщины.

Оли осторожно провела ладонью по предплечью Ренельда вверх — на грудь и остановилась, юркнув кончиками пальца под ворот жилета. Её плавные движения даже как-то завораживали. Заставляя ожидать, что будет дальше, как далеко она решит зайти.

Да, Оли это не Мари, которая пугается собственных порывов, чувств и эмоций, каждый раз выпуская колючки в тот миг, когда перестаёт себя понимать. Оли осознаёт, что делает — и её желания ясно написаны на лице.

— Ты ничего не знаешь. И лучше тебе в это не влезать, если ты и правда просто проходила мимо. Просто приезжала в гости к сестре. И просто останавливалась у неё на пару дней. Та часть жизни, что нас связывала, давно прошла. Теперь ты просто сестра той, кого я хочу защитить.

— Я не могу это принять. Иначе не была бы здесь.

Ренельд прислушался к шагам и приглушённым голосам, что раздались за дверью. Повернул к ней голову — и упустил тот миг, когда Оли потянулась вверх и прижалась губами к его губам. Поймала его лицо в ладони — и на какое-то мгновение в голове ударило вспышкой разом возникших перед внутренним взором эпизодов. Самых разных — связанных с ней. Удивительно, как память может бережно хранить всё это — чтобы подбросить в нужный миг.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ Ренельд поймал запястья Оли и толкнул, пытаясь отстраниться, но она изогнулась, прижимаясь лишь теснее — всего одна короткая заминка перед тем, как оторвать её от себя. Лишний вдох.

— Ваша светлость, — проскрежетал войт на столе. — К вам…

Дверь едва не грохнула, отворившись так резко, что по кабинету пронёсся сквозняк.

— Я сам доложу, — хриплый голос Ксавье ударил в спину.

Поцелуй уже прервался, оставив на губах лёгкую горечь дыхания Оли. Девушка теперь стояла в стороне  — и мало кто мог бы сказать, что ещё мгновение назад она была к Ренельду так вопиюще близко.

— Знаешь, а заставать тебя в провокационных ситуациях с женщинами становится моей привычкой, — похоже, Ксавье всё же успел что-то увидеть. — Однако, если вспомнить, что ты уже сделал предложение другой - моей женщине! — всё это выглядит весьма паршиво.

По кабинету поплыл резковатый хмельной душок.

— Разгар дня, а ты напился? — Ренельд подошёл к брату, приглядываясь и пытаясь понять, насколько всё серьёзно.

— Что ты! — тот вытаращил глаза. — Это я ещё не протрезвел.

— Так пойди и проспись, пока спьяну не увидел здесь того, чего нет, — Ренельд попытался подхватить его под локоть, но тот вырывался. —  Зачем ты вообще пришёл в таком состоянии?

В конце концов, боевые маги под хмелем могут быть опасны не только для окружающих, но и для самих себя. Но беспокоило ещё и не это. А то, что Ксавье вообще столько выпил: он никогда не славился тягой к хмельному. Сейчас же он выглядел так, словно не отрывался от бутылки уже несколько дней кряду.

— Я в отличном состоянии! Как раз для разговора с тобой обо всём, что ты сделал. И, кажется, ещё собираешься сделать!

Ксавье обогнул его по неверной дуге. Окинул притихшую Оли подозрительным взглядом. Та всем своим видом теперь выражала чистейшую невинность.