Сицилийский в шестнадцатой книге «Исторической библиотеки», одного из главных источников о царствовании Филиппа, сообщает, что царь созывал македонян на различные собрания. Подняв их пошатнувшийся боевой дух вдохновенными речами, он заручился поддержкой и начал воплощать смелые планы военной реформы. Слишком долго Македония была раздробленным краем, неспособным сдерживать окружающих врагов. Пришло время перемен, время перейти в наступление. Вероятно, Филипп опирался на опыт, полученный во время своего пребывания в Фивах. Он изменил боевые единицы, перевооружил пехоту, проводил постоянные маневры и учения, по существу создавая новую македонскую фалангу, или боевое построение[167]. Другие источники содержат более подробные сведения: тяжелая пехота была разделена на подразделения, состоящие из рот численностью около 500 человек каждая (лохой), и ряды, состоявшие из 10, а позднее 16 человек в глубину (декадес)[168]. Первоначально Филипп запретил использовать вспомогательный транспорт и брать в походы больше одного слуги на низовое подразделение пехотинцев[169]. Форсированные дневные переходы на 300 стадий (около 50 километров) по пересеченной местности увеличили выносливость воинов, которые сами несли военное снаряжение, кухонную утварь и продовольствие[170]. Филипп также отказался от обычая вести войну в течение полугода. Ему было все равно – зима сейчас или лето[171].

Основным наступательным оружием македонской фаланги была сариса – гигантская деревянная пика длиной 15–18 футов (4,5–5,5 метра)[172]. Ряды пехоты, одновременно выставлявшие вперед эти мощные копья, сбивались в практически несокрушимую массу, выглядевшую со стороны врага как спина дикобраза, причем через передний ряд торчали пять или шесть наконечников копий нескольких линий пехотинцев[173]. Длина сарисы намного превышала длину стандартного греческого копья, и македонские тяжелые пики наносили ужасные повреждения еще до того, как противник оказывался на расстоянии, позволявшем дать отпор. Чтобы удержать сарису, требовались обе руки, поэтому щиты были уменьшены в размерах и перекинуты через плечо с помощью ремня[174].

Сарисой можно было действовать только при условии невероятной силы и мастерства, поэтому дисциплина стала необходимым условием успеха фаланги. Филипп разместил самых опытных бойцов впереди и сзади отдельных рядов, образуя прочный панцирь, который поддерживал и направлял остальных бойцов. На тренировочных площадках македоняне отрабатывали различные построения, меняя расстановку в соответствии с предполагаемыми сценариями боя, иногда удваивая или утраивая глубину шеренги или смыкая ее, чтобы создать стену из щитов – построение, которое Филипп, по-видимому, заимствовал из эпоса Гомера[175]. Команды подавались сигналами труб: «Сарисы вверх! Сарисы вниз!» Воины двигались в относительной тишине, единственными звуками, которые они издавали, были топот ног и странное мычание. Вступая в бой, они выкрикивали мощный боевой клич во славу бога войны Эниалия: «Алалалалай!»[176] Для врага это было предвестьем надвигающейся гибели. Один римский полководец позже описывал наступление македонской фаланги как самое ужасающее зрелище, которое он когда-либо видел[177]. Тяжелая пехота настолько овладела своим новым оружием, что могла использовать его и для расчистки зарослей во время марша, раскачивая пики взад-вперед рубящим движением, сносящим любое препятствие между македонянами и их врагами. Но решающее значение для эффективности этого оружия имел рельеф местности. Если македоняне продвигались по пересеченной или холмистой территории, в линии фаланги могли появиться просветы, куда потенциально мог прорваться враг. Филипп должен был выбирать правильную топографию для предстоящего сражения[178].

С присоединением территорий Верхней Македонии к своему царству Филипп смог создать новые батальоны (таксис), состоявшие из 1500 человек, в которых совместно сражались родственники, а возглавляли их зачастую люди, хорошо знакомые воинам. Иерархия власти оставалась прежней, за единственным исключением: царь из династии Аргеадов теперь занимал главенствующее положение. Филипп отобрал из армии самых сильных и высоких, чтобы сформировать новый элитный корпус численностью 3000 человек, так называемых «пеших Спутников» или «пеших гетайров» (педзетайров). Этот корпус делился на меньшие группы по 500 человек, среди которых была и постоянная царская дружина (эгма), окружавшая царя в бою. Этим воинам поручали самые сложные задания, и они могли менять доспехи в зависимости от ситуации. В стандартных боях они располагались справа от линии, образуя ключевое связующее звено между фалангой и конницей. В отличие от других частей, которые набирались по мере необходимости, служба педзетайров, судя по всему, была круглогодичной, и они быстро превратились в высококвалифицированный профессиональный отряд сильнейших античных воинов. Помимо них, царя защищал элитный отряд телохранителей из семи человек, занимавших привилегированное положение. Впервые их существование засвидетельствовано при Филиппе, хотя не исключено, что подобный отряд сопровождал и прежних царей[179].

Македония славилась превосходными всадниками, которые учились ездить верхом раньше, чем ходить, и наслаждались общением с лошадьми, как их мифический предок, бог Македон. Среди первых серебряных монет аргеадских царей, чеканившихся при Александре I, была монета с изображением конного воина на одной стороне и передней половины козла на другой[180]. Спутники царя составляли ядро тяжелой кавалерии и дополнялись другими элитными воинами. Их вооружение включало копье из прочной древесины кизила (ксистон), а для более близких столкновений предназначался саблевидный рубящий меч (копис) с острым как бритва лезвием. Интенсивность их обучения под руководством Филиппа была схожа с подготовкой пехоты, а координацию действий и дисциплину они оттачивали при личном участии царя. Спутники разделялись на эскадроны численностью около 200 человек с царским эскадроном (агемой), отборной конной «гвардией» (300–400 человек), набранной из уроженцев Верхней Македонии, которые составляли внутри армии еще один эскадрон[181]. На неком этапе была заимствована система организации войска, существовавшая у фракийцев и скифов, и это превратило конницу в главную атакующую силу армии[182]. Несмотря на отсутствие седел и стремян, вооруженные всадники отлично умели управлять конями, их мастерство было исключительным, они могли наносить противнику сокрушительные удары.

Командиры, возглавлявшие различные формирования, направляли атаки на бреши в обороне вражеской армии, а навыки всадников позволяли вступать в рукопашный бой. Это была тактика, ранее редко применявшаяся древней кавалерией[183]. Однако этим нововведения Филиппа не ограничились. Он продолжал совершенствовать армию на протяжении всего своего правления, добавляя новые специализированные бригады, например отряды легкой кавалерии, в которую входили копейщики и разведчики, стрелки, вооруженные дротиками и пращами, лучники, набранные на Крите и в Македонии, наемные и союзные отряды, а также небольшой флот и инженерный корпус, архитекторы и саперы которого могли обрушить стены любого города. Такое разнообразие и сбалансированность армии сделали македонцев грозными и одинаково эффективными в обычных сражениях, партизанской войне и длительных осадах. Во время своего первого крупного сражения с иллирийцами Филипп смог собрать только 10 тысяч пехотинцев и 600 кавалеристов. К 338 году до н. э. его войско увеличилось до 30 тысяч пехотинцев и 2000 всадников (включая силы союзников)[184]. Такая армия могла завоевать не только Грецию, но и самые отдаленные уголки известного тогда мира[185].

Военная реформа оказала глубокое влияние на македонское общество. Служба в армии для многих стала основным ремеслом, поскольку само войско превратилось в профессиональную организацию, где доход обеспечивался и жалованьем, и грабежами. Земли, приобретенные в результате завоеваний, сдавались в аренду или дарились Спутникам, чтобы прочнее привязать аристократию к царю. Ее поместья попадали под защиту армии и приносили дополнительные доходы, которые облагались налогом в пользу царя[186]. Но не только богатые извлекли выгоду из государственной политики Филиппа. Он основал множество поселений на новых границах, позволив обычным гражданам разорвать связи с прежними землевладельцами и получить свою землю, так что простой люд тоже был обязан своим благополучием царю. Позднеантичный автор Юстин, написавший в III веке н. э. краткое изложение ныне утраченной «Истории Филиппа» Помпея Трога, сообщает, что македонскому правителю удалось создать «одно царство и один народ из большого числа различных кланов и племен»[187].

Особенности управления македонским царством становятся понятнее для нас благодаря развитию эпиграфики. В новаторском исследовании «Македонские учреждения при царях» (1996) греческий ученый Мильтиадес Хацопулос опровергает старые представления о том, что Македония оставалась племенным царством, управляемым исключительно царями и кланами. Он показал, что многие города и общины имели органы гражданского управления, такие как собрания, советы