— Чертов ремень, — пробормотал Собачник.

Я старалась не смотреть, но он так широко открывал рот, что я видела там разжеванную булочку с маслом.

— Чертов — это ключевое слово.

— Мне иногда кажется, что ты проглотила словарь, — съязвил он, роняя крошки изо рта, когда проходил мимо.

— В таком случае ты, должно быть, проглотил книжку «Собачка по кличке Спот». — Огрызнулась я. — У тебя словарь четырехлетнего ребенка.

Он ухмыльнулся, и я снова увидела обслюнявленный кусок булки у него во рту.

— Думай, что говоришь, — нахмурилась Полл, — у Дикки никогда не было твоих возможностей. Его отец постоянно колотил его, если видел, что он читает хотя бы комиксы. У него никогда не было своей спальни, он всегда спал на лестничной площадке, попробовала бы ты так. — Собачник скорбно кивнул. — Думай, когда говоришь. И переключи канал. Он пришел посмотреть бега.

Пора линять отсюда.

— Пойду в библиотеку. Надо там кое-что посмотреть.

Полл не особенно жаловала библиотеки.

«Захламление полезной площади» — вот ее вердикт. Во времена ее молодости школьная библиотека представляла собой шкаф высотой семь футов, которым пользовалась вся деревня. «Этого было вполне достаточно для нужд местного населения, — говорила она мне много раз, когда я собиралась туда. — Не понимаю, зачем тебе тащиться в такую даль. Сегодня вечером хорошая программа по телевизору».

С тех времен, когда библиотека Бэнк Топ помещалась в шкафу, многое изменилось. Снаружи — современное дымчатое стекло и шлакобетон, внутри — уютные помещения с оранжевыми коврами и синими стульями, аквариумом, постерами, привычными мобильниками. А самое главное — в дальнем углу стоят три компьютера, потому что библиотека Бэнк Топ наконец-то подключена к Интернету.

— Дай мне знать, если он зависнет, — сказала мисс Мегера, с недоверием уставившись на экран. — С утра барахлит. Надо позвонить. Посмотри, как пойдет дело, и позови меня, если будет сбой.

Когда она отошла, я проводила ее взглядом. Я почти люблю мисс Мегеру, вернее, мисс Стокли. Это женщина с каменным лицом, твердым характером и в старомодной одежде. Всем своим видом она как будто говорит: «Я здесь не для того, чтобы нравиться, а для того, чтобы обеспечить хорошую работу библиотеки». Вестерн, политическая болтовня, исторический роман — мисс Мегера всегда подскажет, где это найти. Стоя у стола для выдачи литературы, она окидывает хмурым взглядом читателей, листающих книги грязными руками. Она всегда носит одну и ту же ситцевую блузку, а поверх нее длинный трикотажный жакет. Ее седые волосы коротко острижены.

Но если бы вы решили, что она просто старая зануда, то оказались бы неправы.

Когда Полл сослепу уронила «Гордость и предубеждение» в полный таз воды для мытья посуды, мисс Мегера была очень мила со мной.

— Такие вещи я делаю сама, — сказала она, когда я стала объяснять, что пыталась сушить книгу в раскрытом виде на батарее.

Она сказала, что рада встретить девушку, которая интересуется классикой, и спросила, читала ли я Диккенса. Я сказала, что начала читать «Дэвида Копперфилда» и бросила, тогда она дала мне почитать «Холодный дом» и сказала:

— В следующий раз, когда придешь сюда, я спрошу твое мнение об этой книге.

Я пришла через три дня.

— Ну, как, — спросила она, — тебе понравилось?

— Нет, — сказала я, — мне захотелось плакать.

— Было бы лучше, если бы ты ее не читала? — озадачила она меня.

— Нет.

Казалось, она довольна моим ответом.

Через месяц после этого разговора я была с позором исключена из начальной школы Бэнк Топ, и именно мисс Мегера помогла мне восстановиться. Она даже предложила прийти на мой первый родительский вечер в средней школе, когда узнала, что Полл туда не собирается. Иногда я смотрю на мисс Мегеру и думаю, что она никогда бы не смогла бросить своего грудного ребенка и исчезнуть в никуда.

Она разрешает мне первой выбирать самые интересные книги из тех, что они распродают, и спрашивает мое мнение о новых поступлениях. Ей интересно мое мнение. Вообразите. И когда я попросила ее называть меня Кэт, она не стала смеяться.

— Кейт? — Она поднесла ладонь к уху.

— Нет, Кэт.

— Категорически?

— Катастрофически.

— Надеюсь, что нет. Я внесу это в реестр своей памяти, хотя моему языку потребуется время, чтобы переключиться.

Я знала, что мисс Мегера не стала бы препятствовать моим поискам, а если бы кто-нибудь спросил, я ответила бы, что делаю школьную работу. Я напечатала адрес, подождала, когда откроется страничка. Полистала, нашла нужный указатель и щелкнула мышкой.

Вот оно, подумала я.

Булимики — люди, которые заболевают от переедания, — часто имеют ЗАНИЖЕННУЮ САМООЦЕНКУ. Возможно, они испытали СЕРЬЕЗНЫЙ СТРЕСС в своей жизни. У них могут быть трудности с негативными эмоциями, такими, как гнев или чувство одиночества. Некоторые люди, страдающие от булимии, говорят, что испытывают потребность контролировать свою жизнь, строго дозируя прием пищи. Почти все говорят, что находятся под СОЦИАЛЬНЫМ ДАВЛЕНИЕМ, ведь телевидение, журналы, знакомые и т. д. проповедуют стройность и отсутствие лишнего веса.

Авторами этого сайта явно была целая бригада отщепенцев.

Осложнения, возникающие при искусственно вызываемой рвоте: головокружение, слабость, потеря ориентации, чувствительность к переменам температуры, низкое кровяное давление, высокое кровяное давление, низкое число тромбоцитов, гиперактивность, синдром хронической усталости, ломкость ногтей, выпадение волос, отек конечностей, потеря мышечной массы, судороги, запоры, диарея, недержание мочи, болезни брюшной полости, остеопороз, артрит, дегенерация тканей челюстной мышцы, прекращение менструальных циклов, бесплодие, разрушение зубов, лопнувшие капилляры на коже, пониженное содержание сахара в крови, диабет, анемия, респираторные инфекции, повышенный рост волос, временный паралич, язва желудка, прободение желудка, желудочное кровотечение, рак желудка, рак гортани, потеря сознания, почечная недостаточность, цирроз печени, слабоумие, слепота, инсульт, аритмия, сердечная недостаточность, смерть.

Ну ладно, ладно, главное, чтобы вес уменьшался.

Я щелкнула, чтобы перейти на следующую страницу, но там говорилось лишь, как вырваться из круга и что надо любить и ценить себя, и ни слова о том, чем можно воспользоваться для достижения эффекта. Так что я нажала на кнопку поиска и задала поиск на расстройства пищевого поведения. Я хотела найти что-то вроде руководства для пользователя.

Внезапно уголком глаза уловила какое-то движение. Мисс Мышь, то есть мисс Оллертон, слонялась по комнате, прижимая к груди стопку книг и имея при этом не очень веселый вид. Она ужасно нервная, никогда не смотрит в глаза. Я не могла представить ее выполняющей какую-нибудь другую работу, кроме этой, и живущей где-нибудь в другом месте, кроме этой обители слов. Я на всякий случай наклонилась вперед, закрывая собой экран. Иногда выгодно быть такой большой. Мисс Мышь медленно продрейфовала мимо в своем подобии балахона, одарила меня полуулыбкой