Ричард и Сильвия всегда оказывались рядом и были готовы меня приласкать. Они обнимали меня до тех пор, пока мое мрачное настроение не проходило. С годами объятия заменили сочувственная улыбка или легкое прикосновение – в словах по-прежнему не было нужды. Одним своим присутствием эти двое – надежные, верные, любящие – словно говорили мне: все будет хорошо, дочка. Все будет хорошо. Мы тебя любим, а остальное не имеет значения. Я тоже полюбила их всей душой, и теперь мне казалось неправильным, что кто-то говорит о Сильвии и Ричарде, что они мои «ненастоящие» родители.

Я провела мыльной рукой по лицу. На вопрос Грейс я так и не ответила, но она, похоже, и не ждала ответа.

– Никто не знает, что ждет его в будущем, да? – продолжала Грейс. – Но мы все равно можем строить планы, на что-то надеяться, ставить перед собой разные цели. Я, к примеру, всегда говорила, что выйду замуж до того, как мне стукнет тридцать и – вуаля! Мне двадцать девять, и у меня есть муж.

На мгновение мне захотелось отвесить ей пощечину – просто для того, чтобы стереть самодовольную улыбку с ее лица. К счастью, мне удалось сдержаться, и я ограничилась тем, что довольно едко спросила:

– Значит, ты вышла за Марка только потому что было пора? Пришло, так сказать, время?

На лице Грейс появилось оскорбленное выражение.

– Разумеется нет. Я люблю Марка!

Интересно, у нее уже назначен точный срок, чтобы родить ребенка? Похоже, что да.

– А как насчет тебя? – перешла в атаку Грейс. – Ты уже распланировала свою жизнь? Когда ты собираешься обзавестись своей семьей? Или, может, ты намерена встречать Рождество в этом доме до тех пор, пока Ричард и Сильвия не состарятся и не умрут?

Я мертвой хваткой вцепилась в противень из-под индейки. От горячей воды мое лицо раскраснелось, но сейчас я почувствовала, как от него отхлынула кровь.

Она знает, поняла я. Знает, что я влюблена в Марка, вот и решила разделаться со мной таким способом. Что ж, очко в ее пользу. Вот только я была вовсе не обязана дожидаться, пока Грейс нанесет последний удар.

– Прошу прощения, – сказала я, кладя металлическую мочалку на бортик раковины. – Мне нужно кое-кому позвонить.

Джейми удивился моему звонку, но был рад меня слышать.

– Твое предложение провести вместе Рождество еще в силе? Я знаю, что день почти прошел, но я могу быть у тебя уже через два часа, если отправлюсь немедленно.

– Конечно, приезжай. Я буду очень рад. Надеюсь, за праздничным столом ты выпила не слишком много и сможешь приехать на машине, потому что по случаю Рождества поезда почти не ходят.

За столом я съела очень мало, а выпила еще меньше. Должно быть, сработало какое-то предчувствие.

– Нет, я выпила всего бокал сухого вина. Все будет в порядке, не волнуйся. Пришли мне свой адрес эсэмэской, ладно?

Через десять минут, не обращая внимания на голос совести, я уже направлялась к двери. Сильвия, разумеется, расстроилась, но очень старалась это скрыть. Ричард, который к этому времени проснулся, демонстрировал полное понимание, отчего мне стало еще хуже. Марк, казалось, был озадачен и удивлен, и только Грейс выглядела довольной. Еще бы, ведь именно этого она и добивалась. Грейс стремилась избавиться от меня и достигла своей цели.

Но мне было наплевать на Грейс.

– Джейми еще не рассказывал тебе о своем хобби? – поинтересовалась она с самым невинным видом, когда я шагала к своему автомобилю.

– Нет, – ответила я. – Кажется, он ни о чем таком не упоминал. А что у него за хобби?

Грейс рассмеялась.

– Ну если он ничего тебе не сказал, я тоже промолчу – пусть это будет сюрприз. Пока, Бет.

* * *

Первую половину пути я проплакала. Нет, я не содрогалась в рыданиях, подвергая себя опасности очутиться в кювете. Просто слезы текли и текли у меня по щекам, и мне то и дело приходилось вытирать их рукавом куртки.

Мои мама и папа погибли, когда отправились в Озерный край[7], чтобы отпраздновать десятую годовщину свадьбы. По дороге они попали в густой туман, и в этом тумане на их машину налетел грузовик, выскочивший на встречную полосу. Оба погибли мгновенно, и в тот же миг закончилась моя жизнь – единственная, которую я тогда знала. После смерти родителей я переехала к папиной сестре, тете Тильде, а это означало новую школу, новые внешкольные занятия и кружки и центр по уходу за детьми по воскресеньям, поскольку тетя часто работала в выходные. В тот период я чувствовала себя очень одинокой и несчастной – я скучала и по своим родителям, и по своим прежним подругам, в особенности по Рози. В конце концов Сильвия предложила тете Тильде брать меня к себе на выходные и после школы. Частенько я мечтала о том, чтобы мне разрешили остаться у Сильвии на ночь; возвращаться домой к тете Тильде, которая приходила за мной вечером, мне не очень хотелось, хотя я и понимала: тетя делает для меня все, что может. У нее была добрая душа, и со временем мы стали достаточно близки. К сожалению, она умерла еще до того, как мне исполнилось тринадцать.

* * *

По случаю Рождества машин на шоссе было мало, к тому же по А-10 до И́ли можно было добраться без особых затруднений. Примерно на половине пути я успокоилась и даже приободрилась. Грейс обошлась со мной грубовато, но в чем-то она была права. Мне нужно строить свою жизнь, а не питаться иллюзиями. Я и сама думала, что в этом году мне не следовало встречать Рождество у Ричарда и Сильвии, но я не послушалась предчувствий, потому что не хотела никого огорчать. В результате я огорчила сама себя. Слава богу, я сумела уехать, избавившись таким образом от необходимости фальшиво улыбаться, склоняясь над какой-нибудь настольной игрой, и жевать бутерброды с индейкой, есть которые мне не хотелось. Что ж, на протяжении нескольких последних недель мне было очень приятно болтать с Джейми по телефону, и я была почти уверена, что не менее приятно мне будет увидеть его во плоти.

Когда я подъехала к Или, уже почти стемнело. Джейми назвал мне главный ориентир – подсвеченный ландшафтными фонарями кафедральный собор, добавив, что, когда я его увижу, мне останется проехать всего несколько миль. Вскоре собор, чем-то похожий на вознесенный над темными полями маяк, показался на горизонте, и я, не удержавшись, восхищенно ахнула. Зрелище было захватывающее. Серебристые шпили