Джейми. Я была в его доме, в его постели. Мы только что занимались любовью, и это было невероятно изысканно и приятно, даже несмотря на наш не слишком многообещающий первый опыт. Сейчас Джейми, наверное, внизу – ждет, пока я проснусь.

Почему же мне так грустно? Ведь все было хорошо. У нас был отличный секс. Пожалуй, я даже могла бы надеяться на новое начало с новым партнером и хорошим человеком (Джейми, безусловно, был хорошим человеком). И главное, я сумела сломать унылую рождественскую рутину, которую создавала почти всю жизнь.

Мне хотелось, чтобы все было именно так. Увы, я никак не могла забыть злые слова Грейс: «…Может, ты намерена встречать Рождество в этом доме до тех пор, пока Ричард и Сильвия не состарятся и не умрут?» Я никак не могла забыть руку Марка на плече Грейс. Не могла забыть влюбленных взглядов, которыми они обменялись, когда вручали друг другу рождественские подарки.

О, господи!

Я быстро спустила ноги с кровати и огляделась в поисках халата или чего-то такого, что можно было бы накинуть. Но поблизости ничего не было, крючок на внутренней стороне двери тоже был пуст. Нашарив на стене выключатель, я зажгла свет и принялась собирать с пола свою разбросанную одежду. Наскоро одевшись, я спустилась в гостиную и обнаружила там Джейми. Он сидел в кресле голышом и смотрел по телевизору «Эта замечательная жизнь»[8].

– А вот и ты! – воскликнул он, нисколько не смутившись. – Я решил дать тебе немного поспать – мне показалось, тебе не помешает отдохнуть как следует. Ну а теперь, когда ты проснулась, как насчет того, чтобы перекусить? Я как раз собирался приготовить нам пару сэндвичей. И кава, наверное, уже охладилась.

С этими словами он легко поднялся из кресла и направился на кухню. Его пенис болтался при ходьбе из стороны в сторону, но он, казалось, не обращал на это ни малейшего внимания. Подобное отсутствие стыдливости с его стороны странным образом заставило меня почувствовать себя так, будто это я стояла перед ним голышом. Признаться, мне было очень не по себе, и все же я не могла заставить себя не глазеть. Его болтающийся пенис буквально загипнотизировал меня, и я чувствовала себя беспомощной, как кролик перед удавом.

– Как тебе мой загар? – спросил Джейми, обернувшись через плечо. – Нравится?

Я молча кивнула. Загар, да… Именно на него я уставилась.

– В октябре, когда у девочек были осенние каникулы, я возил их в Грецию, – пояснил Джейми. – Нам тогда очень повезло с погодой. Ну и, конечно, я стараюсь воспользоваться каждой возможностью, чтобы подзагореть еще немного. Грейс, наверное, сказала тебе, что я натурист?

Я вспомнила, как на прощание Грейс говорила мне что-то насчет «хобби» Джейми. Тогда я не поняла, почему у нее такой вид, будто она вот-вот лопнет от смеха.

– Нет, – ответила я. – Она как-то не упомянула об этом. Наверное, забыла.

Черт побери, если у нас такое Рождество, что́ будет на Новый год?

Зима вторая

Глава 7

Кембриджский скорый летел на полном ходу, и я крикнула спущенному с поводка бордер-колли:

– Мило! Ко мне!

Куда там! Поезд уже почти поравнялся с нами, и Мило, чьим любимым занятием было бегать с поездами наперегонки, сорвался с места и понесся вперед словно мохнатая, черно-белая лающая комета. Слава богу, Тото и Лили – две таксы, которых я также выгуливала – оставались на сворке, к тому же они были наделены философским складом характера: зная, что поезд им все равно не догнать, они не особенно стремились посостязаться с ним в скорости. Что касалось Мило, то ему ничего страшного на самом деле не грозило. Я уже знала, что рано или поздно он признает поражение и вернется ко мне, к тому же железнодорожная линия проходила по противоположному берегу реки, так что угодить под колеса пес не мог бы при всем желании.

Грохот удаляющегося экспресса и лай Мило были единственными звуками, нарушавшими тишину. Кроме меня и собак, поблизости никого не было. Я уже немного привыкла к провинциальному безлюдью, хотя по временам мне очень не хватало лондонской шумной суеты. И́ли, правда, тоже считался городом – хоть маленьким, но все же городом (думаю, исключительно благодаря кафедральному собору), но жителей в нем было немного. Здесь нельзя было прыгнуть в автобус и отправиться в Уэст-Энд, чтобы посмотреть новейшую театральную постановку. Здесь и в помине не было ни ресторанов с национальной кухней разных стран, ни рынков, ни магазинов с одеждой самых разных направлений и стилей, как в Долстоне. В общем, скучноватое место, по правде говоря, и все же в Или была своя прелесть. А еще здесь жил Джейми, который пылал ко мне неослабевающей страстью и всегда был готов заняться жарким сексом. Помимо этого мне весьма импонировали его добродушное отношение к жизни и мягкая улыбка, то и дело озарявшая его лицо. По характеру он был мужчиной семейного склада, обожавшим своих девочек. Ради него я отказалась от предвзятого отношения к сельской жизни и постаралась справиться с тоской по моей прежней работе и коллегам. В конце концов, разве мне не повезло найти работу по выгулу собак, коль скоро в Или не было ни одной вакансии для квалифицированной ветеринарной медсестры? Как ни суди, я продолжала работать с животными и даже приносить немалую пользу, поскольку без меня всем этим таксам, бордер-колли и прочим собакам пришлось бы по целым дням томиться взаперти.

Признаюсь откровенно: проводить время на природе мне все больше и больше нравилось. А если в течение нескольких недель каждый день гуляешь одним и тем же маршрутом, то понемногу начинаешь замечать детали, какие обычно не бросаются в глаза. Когда мы с Джейми водили его дочерей на обучающие экскурсии, я видела на берегах реки тропы, которыми пользовались выдры, видела заводи, где велик был шанс заметить охотящегося зимородка. Самих выдр я, правда, пока еще ни разу не встречала – даже если они и были где-то поблизости, их, возможно, пугали собаки, – но вот зимородков я наблюдала едва ли не каждую неделю, и каждый раз, когда я видела несущуюся к воде сверкающую голубую молнию, у меня буквально занималось дыхание. В Долстоне ни о чем подобном не приходилось и мечтать.

Девочек, впрочем, прогулки на природе занимали мало. Оливия любила животных, но предпочитала ходить в контактный зоопарк, а не продираться сквозь