– Он будет магом, – заметил Эрик, прислушиваясь к ребенку.

– Она, – поправила Алира. – Это девочка.

– Девочка, – повторил Эрик. Дочь! У него будет дочь! Принцесса!

– Ты такая красивая. – Он хотел сказать не это. Хотел поблагодарить за счастье отцовства, но сказал то, о чем думал.

– Я люблю тебя, Эрик. – И она сказала то, что было на сердце. – Мне так больно было терять тебя. Так больно. – Алира тихо заплакала: слезы сами сорвались с ресниц, наконец рану прорвало: он должен знать, что она страдала без него, по нему страдала.

– Не плачь, – он поймал кончиком пальца прозрачную слезинку. – Я не стою этого.

Алира сжала его крепкую руку. Она должна знать!

– Ты счастлив? Скажи, что ты хотя бы счастлив! Что хоть кто-то счастлив!

– Тише, – он притянул ее к себе, осторожно поглаживая по голове, целуя в висок. В нос тут же ударил аромат гардении, незримо окутывавший свою госпожу. Такой же сладкий и дерзкий, как и его хозяйка. Он опьянял, как не пьянит ни одно, даже самое крепкое вино. Она подняла на него глаза, а спелые губы оказались так близко… Опасно близко. И Алира такая доверчивая, нежная, даже сейчас горячая и страстная. Она горела, сияла для него. Бесконечно желанная, малиново-алая с запахом цветов и вкусом дикого меда. Его Алира.

Эрик накрыл ее губы, испытав пьянящий восторг, а она от неожиданности покорно прильнула к нему, но, не успев осознать, осталась одна. Он уже стоял возле двери, настолько быстро оторвался от нее, что и глазу не заметить движение.

Алира закрыла лицо руками, скрывая вновь подступившие слезы, и в сердцах воскликнула.

– Зачем ты приехал?! Зачем?!

Эрик уже взял себя в руки и стоял спокойный и бесстрастный, только сердце у него с груди рвалось, душа на изнанку выворачивалась, но этого не видно.

– Уезжай, – устало откинувшись на подушки, попросила Алира. – Когда ребенок родится, я сообщу тебе.

Когда за Эриком закрылась дверь, Алира, упорно смотревшая в стену, повернула голову. Она не была готова к этой встрече и сейчас чувствовала себя разбитой и потерянной. Порывисто стерев непрошенные слезы, тяжело поднялась: нужно умыться и… Острая боль, пронзившая поясницу, скрутила пополам, а по ногам хлынуло что-то теплое. Стало страшно. Алира закричала. А затем пришла боль, и крик перешел в рев.

– Госпожа, что с вами? – в комнату ворвалась обеспокоенная инда.

– Найди Галандиль и быстро приведи ее! – Инда замешкалась, боясь оставлять Алиру одну. – Ну, что ты стоишь, бегом! – повторила, затем ее снова скрутило.

Галандиль нашлась неподалеку – все же караулила встречу с владыкой Роутвуда – и сразу поняла, что к чему.

– Ложись, девочка моя, все в порядке. У тебя начались схватки.

– Какие схватки? До родов еще несколько недель!

– Не волнуйся, такое бывает, в этом нет ничего страшного.

Галандиль отошла к двери и начала быстро отдавать приказы девушкам:

– Принесите теплой воды и чистых полотенец. И крикните управляющего: пусть мужчины принесут родильный стол.

***

Эрик быстро шел по коридору, направляясь в кабинет Дарэла. Им еще нужно обсудить вопросы касаемо рождения и дальнейшей жизни их с Алирой дочери. Она принцесса! И Эрик сделает все, чтобы никто никогда не сомневался и не забывал, чья она дочь. Если Алира пожелает, он построит для них дворец, где она сама будет хозяйкой и госпожой. А он, Эрик, будет навещать их так часто, как будет возможно в их ситуации. Если бы все зависело только от него, то… Так нельзя, совсем нельзя.

Он был взволнован встречей с Алирой, но если реакция на ее близость ожидаема – она всегда дико возбуждала его, – то ментальная зависимость стала открытием. Его сила тянулась к ней, сплеталась в объятиях с ее сущностью. Эрик чувствовал, как она одним взглядом, улыбкой, прикосновением разгоняет тучи в его душе. Алира поразительная, таких женщин просто не бывает.

Пробежавшая мимо Галандиль вывела из сосредоточенной задумчивости, а инда, казалось, даже не заметила его.

Лорд Дарэл оторвался от бумаг, сухо посмотрел на Эрика и предложил присесть.

– Нам нужно обсудить будущее моего ребенка, – начал он, как у дверей зашумели, и после короткого стука ворвалась запыхавшаяся инда.

– Владыка, у госпожи начались роды.

– Так рано? – одновременно воскликнули высокородные правители. Девушка развела руками. Нужно ждать.

Эрик в который раз отказался от предложенного вина. Уже три часа он мерил шагами комнату, ожидая долгожданного известия. Он волновался: роды были преждевременными и казались безумно долгими. Говорят, первые роды всегда тяжелые, а Алира такая хрупкая. Совсем тоненькая. Но сильная! Внутри – посильнее многих мужчин.

– Долго, – сказал Дино, приложившись к кубку.

Эрик напрягся. Какого беса он вообще здесь делает? Волнуется, словно это его женщина рожает ему ребенка!

– Это точно не опасно?

Все, терпение Эрика лопнуло.

– Хочешь предложить ей перестать рожать? – фраза, как ядом, пропиталась сарказмом.

– Нет, не хочу, просто волнуюсь.

– Алира – не твоя забота.

– А чья? – надменно поинтересовался Дино. – Ваша? – Он покачал головой. – Она – не твоя больше, – отбросил условности и регалии.

– Что он вообще здесь делает? – Огромным усилием воли сдержав желание отхлестать по щекам Дарэловского сосунка, спросил Эрик, обращаясь к его отцу.

– Это мой дом и находиться я могу, где хочу. А Алира…

– Моя, – отрезал Эрик. – И всегда будет моей.

– Не твоя…

– Хватит! – взорвался лорд Дарэл. – Ведете себя, как вздорные мальчишки! Ну ладно он, – Дарэл указал на сына. – Но ты, Эрик!

Оба воздыхателя Алиры насупились, но перестали кидаться друг в друга завуалированными и не очень оскорблениями. Кабинет погрузился в тяжелое молчание и нарушил его еще один тихий стук. Все та же молоденькая инда вошла и обратилась именно к Эрику:

– Ваше величество, поздравляю, у вас родилась дочь.

Эрик и Дарэл вошли в комнату и сразу услышали, как Галандиль кудахчет над младенцем. Все были так заняты, что и не заметили прихода господ.

– Какая хорошенькая! Ты была очаровательна, когда родилась, но она лучше, – заключила инда.

Она вытерла малышке личико и замотала в белоснежную пеленку, вышитую серебряной нитью, такой же, как волосы новорожденной.

– Даже нет сомнения, чья она дочь, – проговорила Галандиль, погладив девочку по редким серебристым кудряшкам. – А ты молодец, хорошо справилась. Роды были легкими.