– Вон там! – прошептала Амандина, махнув рукой в сторону пещеры. – Вишневые косточки!

На самом деле вместо косточек перед входом в пещеру громоздилась здоровенная куча блестящих жемчужин. Они сияли так ярко, словно излучали какой-то собственный странный свет. Я никогда еще не видела такого ровного, такого крупного жемчуга. Самые старые из жемчужин были дочиста отмыты дождевой водой, а более свежие еще сохраняли следы вишневого сока и частицы фруктовой мякоти. Если я по ошибке коснусь хоть одной из них пальцем, я умру на месте…

Великан установил перед входом в пещеру табличку, на которой корявым детским почерком было выведено:

Настоящее ведьмино варенье – натуральный продукт без косточек.

Экологически чистое производство без искусственных добавок и консервантов.

– Подождем, пока он заснет, – шепнула Амандина. – Хотя про великанов часто говорят, что они могучи и неутомимы, на самом деле они быстро устают и много времени тратят на сон.

Мы запаслись терпением и принялись ждать. От головокружительного запаха варенья меня начало подташнивать. В какой-то момент нам пришлось натерпеться страху, когда великан уселся на пороге пещеры и принялся надрезать только что собранные вишни одну за другой, ловким щелчком отправляя каждую косточку в кучу. Целился он не очень старательно, так что многие из них пролетели всего в паре сантиметров от моего лица; если бы хоть одна меня задела, я бы скончалась на месте. Эти проклятые жемчужины были не менее опасны, чем отравленные стрелы. Мне ужасно хотелось отползти подальше, но я боялась, что великан заметит мое движение. Так что пришлось мне остаться на месте, вжавшись в густую листву, и вздрагивать от ужаса всякий раз, когда великан выбрасывал очередную косточку.

Стоит ли говорить, что когда он наконец закончил возиться с вишнями, я вздохнула с облегчением. Я была вся в поту и больше всего боялась, как бы он меня не учуял. К счастью, мощный аромат варенья перебивал все остальные запахи.

Когда варенье было готово, Обадар разложил его по банкам, а затем растянулся под деревьями, закинув руки за голову и приготовившись вздремнуть.

– Теперь наш выход… – прошептала Амандина.

Поскольку я не была уверена, что подобные приключения ей по плечу, я ответила:

– Оставайся здесь, я сама этим займусь.

И прежде чем она успела возразить, я выбралась из своего укрытия. Конечно, я сознавала, что сильно рискую. Если бы людоед проснулся, мне ни за что не удалось бы провести его, назвавшись ведьмой. Я ничего не знаю ни об их условных знаках, ни об их манере разговаривать. А кроме того, застав меня за кражей жемчуга, он бы живо смекнул, что я не та, за кого себя выдаю.

Несмотря на это, мне удалось прошмыгнуть к самой груде жемчуга. Я внимательно следила за тем, чтобы по ошибке не дотронуться до жемчужин с остатками ядовитой мякоти, и это весьма осложняло мою задачу, так как приходилось выискивать те, которые безопаснее. В конце концов я сумела добраться до самых старых, хорошо промытых жемчужин, и насыпала в карман целую горсть. К моему ужасу, при трении друг о друга они издавали пронзительный скрип, которого я не предусмотрела. Я была уверена, что людоед вот-вот проснется.

С трясущимися руками я поспешила назад к Амандине.

– Уходим, – прошептала она. – Нам и так уже сильно повезло.

Со всей быстротой, на которую были способны, мы спустились с холма. Нам не терпелось покинуть этот колдовской край. Мне до сих пор не верилось, что я осталась жива.

Увы, на полдороге до границ равнины удача отвернулась от нас. За поворотом дороги мы увидели трех ведьм в красном, которые разводили костерок на обочине, чтобы перекусить. Заметив нас, они призывно помахали руками.

– Бежим? – предложила Амандина.

– Нет, – пробормотала я. – Это насторожит их, и они наложат на нас парализующие чары. Остается только сделать вид, что мы очень спешим. Будем держаться любезно, но задерживаться не станем.

– Думаешь, это сработает?

– Понятия не имею. В любом случае что-либо предпринимать уже поздно, они идут нам навстречу.

– Если они нас разоблачат, то непременно выдадут великану.

– Тише!

Три ведьмы стащили свои капюшоны, приветствуя нас. Все они были старухами, и их улыбки отнюдь не давали забыть о злобности их взглядов.

– Так что, девчонки? – нетерпеливо воскликнула наконец самая безобразная из них. – Никаких понятий о вежливости, как я погляжу!

Я сообразила, что мы, со своей стороны, забыли снять капюшоны, и тут же исправила это упущение.

– Ух ты! Да вы совсем молоденькие! – удивилась вторая ведьма, тоже весьма жуткого вида.

– Мы ученицы, – принялась импровизировать я. – Пришли купить варенья для наших хозяек, но великан оказался в плохом настроении и прогнал нас, потому что еще не наполнил банки. Напугал нас ужасно.

– Хм, неудивительно, – проворчала старуха. – В самом деле, лучше подождать, пока он не подобреет немного. Разгневанный великан может натворить бед. Что ж, раз так, подождем вместе… Как раз и перекусим, скоротаем время. У меня осталось ровно полбанки варенья, самой последней. Вот и разделим ее. От такого не отказываются! Думаю, вам оно по вкусу, а, маленькие сладкоежки?

– Да, да… – пролепетала я. – Такая вкуснятина.

Ответить иначе я просто не могла. Амандина была на грани обморока. Она знала, что едва ложка варенья коснется наших губ, мы тут же упадем замертво с почерневшими от яда лицами.

Однако деваться нам было некуда, и мы чинно расселись вокруг костра. Три старые гарпии[10]по очереди представились; их звали, соответственно, Андреа, Джакома и Хелеа. На вид им было каждой лет по сто, и, судя по всему, у каждой на совести была не одна смерть. Джакома извлекла из своей сумки упомянутую банку варенья и ковригу хлеба-«грязнеца». Так называется хлеб, который пекут из теста, замешанного с пауками. Как известно, для ведьм это как для нас изюм в булке. Вопрос вкуса.

– Последняя баночка, – повторила Джакома. – Жить не могу без этого лакомства. Именно благодаря тому, что я каждый день съедаю по три ложечки, мне удалось дожить до столь преклонного возраста без единой болезни. Послушайте совета умудренной жизнью ведьмы, девчата! Без вишневого варенья вы быстро лишитесь всей вашей силы!

Она проворно отрезала толстый ломоть хлеба, потом второй, потом третий… В мякише чернели залипшие в тесте пауки.

Я лихорадочно пыталась придумать, что делать, когда она протянет мне смертельно ядовитый бутерброд. Бежать? Но далеко мне не уйти… Она парализует меня заклинанием, а потом преподнесет в качестве гостинца людоеду, который тут же сожрет меня.

Опасный момент неумолимо приближался. Джакома открыла банку и принялась намазывать хлебный ломоть толстым слоем варенья.