Старательно борясь с полудремой, я перестала обращать внимание на то, чем занят Агарвэн. Нет, краем глаз подмечала, что эльфийский лорд отложил ножны, стянул с себя куртку и принялся ослаблять шнуровку белой рубахи. Но то, что раздевается — сообразила не сразу.

Спохватилась, когда услышала:

— Иди ко мне, Изабелла.

Напротив сидел обнаженный по пояс мужчина. Кожа светилась светом луны, в распущенных белых прядях мелькали снежные искры. Красивое лицо серьезно; губы сжаты; взгляд хищный, прямой, лишь только на дне светящихся загадочным светом синих глаз играли чуть заметные озорные искорки.

По спине пробежал холодок. Решил пошутить? Надо заметить, выбрал для этого очень не подходящий момент.

— Иди. Или замерзнешь, — повторил красавец настойчивее. И руки развел, приглашая к своему умопомрачительно красивому тренированному торсу.

Мужского плеча коснулась снежника; зашипела, окуталась паром и, превратившись в каплю, медленно потекла вниз, очерчивая бугорки и ложбинки накаченных мышц. Боже, магическое очарование эльфа способно пленить кого угодно!

Я сморгнула и поймала себя на том, что таращусь на него как завороженная. Самое гадкое, мне это нравится!

— Вижу, все же решила замерзнуть. — Наигранно вздохнул Агарвэн.

— Н-нет.

— Чего медлишь?

И правда, чего?

Поняв, что иначе согреться все равно не получится, я перевалилась на бок, и несмело поползла к наблюдавшему за мной с улыбкой мужчине.

Ах, эта ситуация его еще и забавляет?

Фыркнув с досады, остановилась на полпути.

— Может т-ты как в тот р-раз… просто ладонью погр-решь.

Он не дослушал.

Дернул на себя, обхватывая мощными руками и с силой прижимая к мускулистой груди. Едва моя щека прильнула к обнаженному, очень горячему телу, а губы невольно соприкоснулись с рельефами гладкой серебрящейся кожи, сердце забилось в сумасшедшем ритме.

Зажмурилась. Обхватила мужские плечи и попыталась свыкнуться с мыслью, что придется провести в этих обжигающих объятиях до тех пор, пока не забрезжит слабый рассвет.

Надеялась — обнимет, отогреет и на этом закончится.

Нет. Ему было мало.

Эльф приподнял меня и легонько приник горячими губами к виску. Поднырнул рукой под плащ и сквозь тонкий шелк платья обжег спину сильными жаркими пальцами. На мгновенье замер у лопаток и медленно заскользил по шнуровке к моей выгибающейся от этих прикосновений пояснице…

Я вздрогнула от прокатившегося по телу озноба. И поняла, что больше не вынесу. К Лафаэлю или, может, Даэрону прижалась бы без лишних вопросов, но только не к нему.

Высвободив руки, уперлась ладонями в мускулистые плечи напротив и завозилась, пытаясь создать между нами дистанцию. Давно горевшие от мороза (и смущения) губы попросили:

— Я передумала. Не надо меня греть…

Мужчина ослабил хватку и поймал мой загнанный взгляд.

— Все-таки придется тебя связать.

Испуганная новой угрозой я перестала возиться, соображая, шутит он или всерьёз, чем коварный обольститель мгновенно воспользовался. Властно сдернул и снова прижал к своей груди.

Признаюсь, сопротивляться, правда, не осталось сил. Уткнулась в надежное мужское плечо, притихла. Какое-то время Агарвэн отогревал меня бегущим по венам огнем, а потом чтобы хоть немного сгладить нараставшее в тишине напряжение я спросила (хорошо, голос почти не дрожал):

— Почему ты пошел в наемную охрану Виларда?

— Длинная история.

Мы вроде никуда не торопимся. До утра еще часов шесть. К тому же уж лучше пусть говорит, чем вот так молчит и жжет мне макушку кипящим дыханием.

— На мое королевство напали, — услышав его голос, затаилась. Не ожидала, что ответит. — Наши войска бились до последней капли крови, сражались до последнего вздоха, но захватчики привели элитных боевых магов и вырвали победу силой. Король с королевой пали, дворец был предан огню. У выживших не осталось иного, как покинуть Родину и отправиться в изгнание. Одни разбрелись по свету в поисках лучшей доли, другие стали бродячими целителями, третьи подались в наемные войска.

Я заглянула в хмурое эльфийское лицо.

— Ты никогда не хотел вернуться и отвоевать дом?

Он долго молчал, потом отрезал:

— Всему свое время.

Кивнула, приникла щекой к огненной груди и замолчала. Но, чувствуя все ту же неловкость, выдержала от силы минуты две.

— В отряде кроме вас с Лафаэлем еще есть маги?

— Все мои воины — боевые маги, владеющие тем или иным видом стихии.

— Почему тебе подвластны две колдовские науки, а остальным одна?

Агарвэн удивился.

— Этого ты тоже не знаешь?

Ну откуда? Та, настоящая Изабелла, наверняка знала, но я — не она.

Ухмыльнувшись каким-то своим мыслям, он пояснил:

— Два и более видов магии пробуждаются только в тех Одаренных, в чьих жилах течет древняя королевская кровь.

— Твои родители владыки?

— Были, — процедил с натягом. — От отца взял магию огня, от матери дар целительства…

Лорд еще что-то говорил, объяснял, меня же будто молнией оглушило. Раскрыв рот и глупо хлопая глазами, я уже ничего не слышала и не понимала.

Агарвэн — королевских кровей?

Принц!

Это что получается? Полночи меня обнимает полуголый наследник эльфийского трона?

Должно быть, я все-таки сплю.

— Успокойся, — шепнул на ушко мужчина, — ты тоже не простая крестьянка.

Я-то как раз простая!

Папа был хирургом в городской поликлинике, мама — учителем математики в средней школе. Бабушка с дедушкой вообще всю жизнь прожили в старом деревенском доме на окраине небольшого села. Куда мне — вчерашней школьнице, провалившей экзамены в медицинский, до Его Высочества командира?

Прижиматься к нему стало совсем уж неловко. Одно дело воин на службе князя, другое — эльфийский принц, обогревающий своей голой грудью. Осознание этого факта отрезвило и придало сил.

Я дернулась и к удивлению высвободилась из объятий.

Сразу села, собираясь распутать скатавшиеся в бесформенный комок волосы, но опешила — ибо дрожала всем телом от зверского холода. Губы подернулись инеем, кожа покрылась ледяными мурашками, а вместо пара изо рта осыпалось ледянистое крошево.

Не думала, что в ночном лесу настолько похолодало. По правде сказать, к холодам я привычна. Родилась среди снегов и воющих по несколько дней метелей, но Стужа этого мира превзошла пережитые мной морозы в разы.