30 сентября, во вторник, через девять дней после того, как Адам из Аска отобедал с королем, лорды и члены палаты общин собрались в Вестминстер-холле. Это был полноценный парламент во всем, кроме названия, потому что собрание, не подкрепленное властью короля, не могло претендовать на официальный статус. В конце зала стоял пустой трон, накрытый золотой парчой. Ричард все еще находился в Тауэре.

Ричард Скроуп, архиепископ Йоркский, встал и зачитал официальное заявление. Король Ричард, сообщил он, согласился отречься от трона по причине своей несостоятельности. Поднялся Томас Арундел, восстановленный в должности архиепископа Кентерберийского; он спросил, угодно ли народу принять отречение. Если верить официальным записям, все лорды ответили согласием. Затем шумно выразили свое одобрение общины.

Действительно ли Ричард отрекся? Похоже, выбора у него не было. Официальные записи составлены так, чтобы создать представление, будто он добровольно уступил корону: там сказано, что король в своем отречении «признал, что заслужил низложения». Но «Предательство и смерть», сочувствующий королю источник, предполагает иное. Там описан ожесточенный спор между Болингброком и Ричардом, который произошел накануне «парламента». Король сквернословил, выкрикивал проклятия и требовал встречи с женой, а Болингброк отказывался выпустить его из Тауэра или вообще предпринимать какие-либо действия вне рамок парламентского процесса. Вот что пишет «Предательство и смерть»:

Это не возымело результата. Ассамблея, собравшаяся с целью принять низложение короля, не медля инициировала беспрецедентный правовой процесс. Епископ Сент-Асафа зачитал 33 пункта документа о низложении: весь длинный перечень ошибок Ричарда – с восхождения на трон и до последних дней тирании. Документ упоминал его «порочное правление» в 1380-х; расправу с апеллянтами («к которым король питал злобу, потому что они хотели, чтобы король подчинялся надлежащему руководству»); сбор армии под командованием де Вера для войны с собственным народом; использование «огромного множества преступников» из Чешира против своих подданных; грабительскую торговлю помилованиями; фальсификацию парламентских записей; отказ Болингброку в правосудии; злоупотребление налогами и займами; отказ «соблюдать и защищать справедливые законы и обычаи королевства»; бесчисленные примеры вымогательства и обмана; перевозку королевских регалий и драгоценностей в Ирландию; нарушение Великой хартии вольностей. В заключительном, убийственном пункте прямо говорилось, что «король был настолько непостоянен и лицемерен в своих словах и письмах, особенно к папе римскому и правителям других стран, что никто не мог доверять ему».

Дочитав до конца, епископ Сент-Асафа вынес приговор о низложении. Затем Болингброк поднялся со своего места, перекрестился и объявил королевство своим, сказав по-английски:

Он достал печать Ричарда II, показал ее народу теперь уже своего королевства и взял за руку архиепископа Арундела.

Архиепископ Кентерберийский подвел Генриха Болингброка к золотому трону. Генрих преклонил колена и помолился. Когда он совершил молитву и открыл глаза, архиепископы Кентерберийский и Йоркский взяли его за руки и усадили на трон. Огромный Вестминстер-холл – сердце монархии Плантагенетов – взорвался приветствиями и аплодисментами лордов и представителей общин.

Воздух вибрировал от криков и гомона народа Англии. Шум устремлялся ввысь, к готической крыше с консольными балками, построенной Генри Йевелем за баснословные деньги. Он обтекал белых оленей, окаймляющих стены, и отражался от статуй 13 королей, правивших Англией – от Исповедника до Ричарда II. Он отзывался звоном в ушах первого монарха новой династии: Генриха Болингброка, первого короля из дома Ланкастеров.

Новый король был избран. Или, если смотреть на дело под другим углом, нагло узурпировал трон. 1 октября 1399 года Ричарда II официально лишили присяги на верность и самой короны. Через четыре месяца его уже не будет в живых – он умрет от голода в тюрьме в замке Понтефракт. Тем временем 13 октября, в день Эдуарда Исповедника, Генрих, герцог Ланкастерский, короновался под именем короля Генриха IV. Дата была выбрана неслучайно: Генрих хотел подчеркнуть свое королевское происхождение. Но это не помогло ему скрыть очевидного факта: спустя восемь поколений и 245 лет правления ненарушенная преемственность рода Плантагенетов прервалась. Теперь ничто не мешало крупным магнатам королевской крови силой отбирать корону друг у друга, сообразуясь с текущей политической ситуацией. Ричард II – недальновидный, алчный, абсолютно превратно понимавший чуть ли не каждый аспект монархии, избавился от людей, способных укротить его жажду власти, – и бросил все, что унаследовал, в костер истории.

Начинался новый век английской монархии.

Когда Генрих IV узурпировал трон, горячий сторонник нового короля архиепископ Арундел сравнивал его с Иудой Маккавеем, библейским героем, который поднял богоизбранный народ на бунт против угнетателей, изгнал нечестивых из Иерусалима и очистил оскверненный Храм. Меткое сравнение: подобно Генриху, Маккавей выдвинулся в лидеры благодаря личной отваге и военному таланту. Он взошел на престол, опираясь на свою правоту, а не только на право по рождению.

Начало царствования Генриха ознаменовалось настойчивой пропагандой, которая особо подчеркивала праведность нового короля, а также его практическое соответствие этой должности. Он не только короновался в день памяти святого Эдуарда; Генриха помазали святым миром из фиала, который, по легенде, архиепископ Томас Бекет получил от самой Девы Марии и который затем перешел во владение к деду нового короля – Генри Гросмонту, прославленному полководцу Эдуарда III. Кульминацией праздничного пира в честь коронации Генриха стало прибытие в Вестминстер-холл рыцаря, сэра Томаса Даймока, который объявил гостям, что является защитником короля и что если кто-нибудь оспаривает право Генриха на английскую корону, то «он готов лично доказать это право здесь и сейчас». Никто не принял вызова.