Командующему 5-й ВА генералу Горюнову следовало прикрыть главные группировки 53-й и 57-й армий, содействовать их наступлению штурмовиками и бомбардировщиками; не допустить подхода резервов противника на рубеж Люботин – Безлюдовка.

При этом Конев детально регламентировал артиллерийское наступление на направлениях главных ударов, выстроенное по следующему плану:

1) 6.00—6.05 – огневой налет по переднему краю, батареям и всей глубине тактической зоны обороны огнем всех средств пехоты, артиллерии и реактивных установок;

2) 6.05—7.00 – контроль и пристрелка, проверка прицела;

3) 7.00—8.10 – методическое подавление и уничтожение целей на переднем крае и в ближайшей тактической глубине обороны, уничтожение артиллерийских и минометных батарей противника;

4) 8.10—8.20 – огневой налет по артиллерийско-минометным позициям и по переднему краю противника минометами всех калибров и орудиями прямой наводки;

5) 8.20—8.40 – атака, нарастающий до предельного режима огонь артиллерии впереди атакующей пехоты;

6) 8.40—9.20 – заранее спланированный огонь артиллерии по узлам сопротивления в глубине обороны противника.

Как видно, командование СтепФ решило нанести новый удар на Харьков именно тогда, когда немецкий 3-й тк уже утратил благоприятные возможности для дальнейшего успешного развития наступления на Богодуховском направлении, вследствие чего германское командование могло свободно перебросить часть его сил для обороны Харькова. Именно так немцы и поступили.

В ночь с 15 на 16 августа и днем 16 августа войска СтепФ продолжали боевые действия отдельными отрядами с целью изматывания противника и раскрытия системы его обороны. В ходе подготовки к наступлению, ведя позиционные бои, войска 53-й А к 17 августа полностью овладели поселком Полевое и вышли на окраины Семеновки. В то же время перегруппировка войск армии перед наступлением проходила неудачно – части 116-й сд генерала Ивана Матвеевича Макарова не успели в ночное время сменить 28-ю гв. сд, их перемещения в светлое время суток были обнаружены противником, и оба соединения подверглись ударам немецкой авиации.

На фронте 69-й и 7-й гвардейской армий в период с 14 по 17 августа шли упорные бои на достигнутых рубежах. Войска 57-й А к 17 августа основными силами заняли рубеж на линии Горбачев – Федорцы – Лялюки – Васищево – Введенское, выйдя на северный берег реки Уды, однако захватить Васищево и Безлюдовку и форсировать Уды им не удалось. Командование немецкого 8-го авиакорпуса вновь своевременно поддержало свою оборону, перенацелив во второй половине дня 16 августа значительные силы бомбардировщиков и пикирующих бомбардировщиков в полосу 42-го ак, однако без необходимого прикрытия истребителями. В результате немецкие ударные самолеты подверглись атакам истребительной авиации 4-го иак 5-й ВА, которым командовал генерал Иван Подгорный. В этих боях летчик-истребитель 240-го истребительного авиаполка 302-й истребительной дивизии полковника Бориса Ивановича Литвинова из состава 4-го иак – младший лейтенант Иван Кожедуб, в будущем прославленный советский ас, – записал на свой боевой счет сбитый пикирующий бомбардировщик врага.

Как отмечает Манштейн[958]Гитлер потребовал из политических соображений при всех обстоятельствах удержать Харьков, поскольку падение этого города, заявлял он, могло неблагоприятно сказаться на позиции Турции и Болгарии. По его распоряжению 15 августа 1943 года генерал Вернер Кемпф был отстранен от должности в связи с упразднением возглавляемого им оперативного объединения – оперативной группы «Кемпф» (фактически Кемпф был отстранен за свое требование немедленно оставить Харьков). Оперативная группа преобразовывалась в 8-ю полевую армию вермахта (формально – с 22 августа)[959]Командующим 8-й А 16 августа назначили генерала Отто Велера (Otto Wöller), ранее служившего начальником штаба 11-й полевой А под командованием фельдмаршала Манштейна, а затем бывшего начальником штаба ГА «Центр». Соответственно, Манштейн свидетельствует[960]что хотя он хорошо сработался с генералом Кемпфом, но против данной замены, сделанной по указанию Гитлера, не возражал, поскольку в сложившейся ситуации особенно ценны были спокойствие и осмотрительность Велера, проявленные им не раз в Крыму в периоды тяжелых кризисов.

Командование ГА «Юг» включило в состав 8-й А следующие силы[961]11-й ак генерала Эрхарда Рауса – 3-я танковая, 167, 168, 198, 106, 320-я пехотные дивизии (к 20 августа также танковая дивизия СС «Рейх»); 42-й ак генерала Франца Маттенклотта (Franz Mattenklott) – 6-я танковая, 39, 282, 161-я пехотные дивизии (к 19–20 августа также 355-я пд и кд СС); два отдельных батальона штурмовых орудий (228-й и 905-й батальоны); ряд отдельных частей и подразделений армейского подчинения (артиллерийские, саперные, строительные, ремонтно-восстановительные), в том числе 560-й тяжелый истребительно-противотанковый батальон, укомплектованный самоходными орудиями типа «Насхорн».

Кроме этого, в оперативное распоряжение генерала Велера поступили два танковых корпуса, действовавшие западнее Харькова на фронте от Люботина до Ахтырки: 3-й тк под командованием генерала Германа Брейта – 223-я пд, тд СС «Викинг», управление 10-й тбр (артиллерийский дивизион, саперные части, 503-й тяжелотанковый батальон); 48-й тк генерала Отто Кнобельсдорфа – 7-я тд, мд «Великая Германия», тд СС «Мертвая голова» (к 20 августа). Как видно, на северном крыле группы армий Манштейн решил передать основные силы Велеру, так что к 20-м числам августа штаб 8-й А фактически объединил управление основной частью танковых и моторизованных соединений, задействованных в проведении контрударов против ВорФ.

В то же время под командованием генерала Гота и штаба 4-й ТА остались только ослабленные боями соединения, обороняющиеся на рубеже реки Псел и западнее Ахтырки под управлением 24-го танкового и 52-го армейского корпусов – 11-я и 19-я танковые дивизии, 57, 112, 255-я пехотные дивизии, сводные боевые группы 323-й и 332-й пехотных дивизий, а также переданные из состава группы армий «Центр» 10-я мд и три пехотные дивизии 7-го ак (68, 75, 88-я дивизии), усиленные 202-м батальоном штурмовых орудий и двумя танкоистребительными дивизионами.

Вместе с тем, хотя в распоряжении 8-й А оказались 6 танковых, 1 моторизованная, 1 кавалерийская и 10 пехотных дивизий, 1 тяжелотанковый батальон, 2 батальона штурмовых орудий и 1 тяжелый истребительно-противотанковый батальон, все эти части и соединения понесли в предыдущих боях серьезные потери, так что некоторые из дивизий фактически представляли собой сводные дивизионные группы. Реальную боевую мощь 8-й А характеризуют данные по ее боевой численности и оснащенности тяжелым вооружением на 24–25 августа 1943 года (без учета мд «Великая Германия»)[962]личный состав – немногим более 61 тыс. солдат и офицеров (около 38 процентов от штатной численности); бронетехника – 158 боеготовых танков и 51 штурмовое орудие (в ремонте 449 танков и 82 штурмовых орудия); артиллерия – 570 полевых орудий, 10 тяжелых реактивных минометов, 545 противотанковых орудий, 293 зенитных орудия. Как видно, по своей боевой мощи 8-я А полностью соответствовала одной штатно укомплектованной советской общевойсковой армии, усиленной танковым корпусом, хотя должна была бороться против четырех общевойсковых и одной танковой армий противника, а также отдельного механизированного корпуса (общее соотношение сил в среднем не менее 4:1 в пользу советской стороны).