Люси медленно кивнула.

– «А ведь я тебя знаю. Ты вторая».

– Тогда я не придала этому значения. Слова демона показались мне вполне естественными – ведь ты второй ребенок Эрондейлов, – продолжала Грейс. – Но потом я начала подозревать, что здесь скрывается нечто большее. Я пробралась в кабинет матери и порылась в ее бумагах. Я давно знала, что она водится с демонами, причем некоторые из них – очень могущественные создания. Увидев заклинание с его именем, я все поняла. Велиал. Ты его внучка, вторая из детей его дочери.

– А Джеймс знает? – прошептала Люси. – О том, что твоя мать служит Велиалу?

Грейс отрицательно покачала головой.

– Я не хотела, чтобы он знал, – ответила она. – В конце концов, что общего у Велиала и моей матери, кроме ненависти к вашей семье? Но мать так сильно ненавидит вас… она убедила себя в том, что в союзе с Принцем Ада нет ничего предосудительного или опасного. Однако я никогда не думала… – Голос ее дрогнул. – Я была уверена, что она все-таки любит одного человека на этом свете. Что она любит Джесса.

– Возможно, она ничего об этом не знает, – неуверенно возразила Люси. Меньше всего ей хотелось защищать Татьяну. – Она наняла Гаста для проведения ритуала потому, что ненавидит Безмолвных Братьев, а не потому, что хотела угодить Велиалу. Может быть, она даже не знает о том, что Велиал использовал ее ребенка для проникновения в этот мир, что он вселяется в его тело.

– Ты думаешь, она об этом не догадалась даже после того, как Джессу нанесли руну? После того, как он умер? – жестко произнесла Грейс. – Она убила его. Ее недоверие, безумие, нелепая ненависть убили его. И она не считает себя виноватой, ни разу не сказала, что сожалеет о содеянном, продолжает во всем винить нефилимов. Но это целиком и полностью ее вина. Джесс погиб из-за нее.

– Позволь мне уйти, – сказала Люси. – Мне нужно найти Джесса… остановить его…

– Как ты собираешься его остановить? – воскликнула Грейс. – Я никуда не отпущу тебя, если ты намерена причинить ему вред – он вернется сегодня вечером, он должен вернуться…

– И ты допустишь, чтобы погиб кто-то еще? Грейс, так нельзя.

Она слишком поздно сообразила, что избрала неверную тактику. Грейс упрямо сжала губы.

– Я не говорила, что верю тебе. Только потому, что в сарае была кровь…

Люси наклонилась к ней.

– Грейс. У каждого Сумеречного охотника исчезло по одной руне; и эти руны не просто выцвели, они испарились без следа, как будто их никогда не было. Элиас Карстерс лишился руны Ясновидения. У Филомены ди Анджело не хватает руны Силы; у Лилиан Хайсмит – руны Точности. У других пропали руны Быстроты, Ангельской силы – и точно такие же руны появились у Джесса. Я знаю, это может показаться тебе невероятным…

Лицо Грейс стало серым.

– Демон переместил руны с одного Сумеречного охотника на другого? Это возможно, – пробормотала она. – Но зачем?

– Я не знаю, – призналась Люси. – Но я могу сказать одно, Грейс: все ищут убийцу. Город патрулируют даже днем, дюжины Сумеречных охотников обыскивают каждое заброшенное здание, каждую подворотню. Они могут наткнуться на Джесса. И первое, что они сделают – это уничтожат тело. Я едва не сделала это сама…

– Ты не такая, как другие Сумеречные охотники, – произнесла Грейс. Зрачки ее расширились, глаза казались черными. – Ты можешь видеть Джесса, ты способна говорить с мертвыми. Чувствовать их присутствие, призывать их и заставлять отвечать на вопросы. Что это, Люси? Откуда у тебя такое могущество?

Что-то мешало Люси правдиво ответить на этот вопрос. Она не могла говорить об этом с Грейс; сначала она должна была рассказать все Корделии, Джеймсу, родителям. Она уже поступила нехорошо, намекнув на свой необычный дар Малкольму, постороннему, малознакомому магу. Корделия имела право узнать первой.

– Я не могу тебе сказать. Тебе придется мне довериться.

– Довериться тебе? Я никому в этом мире не верю.

– Ты же доверяешь Джессу, – возразила Люси. – Ты знаешь Джесса. Лучше, чем кого бы то ни было. Он за тебя волнуется; он говорил о тебе… сказал, что ты его понимаешь. Что без тебя он сошел бы с ума в этом доме, наедине с Татьяной.

На глазах у Грейс выступили слезы, но она по-прежнему не сводила упрямого взгляда с лица Люси.

– Я не могу позволить тебе причинить ему вред, – прошептала она.

– Ему уже причинили вред, – тяжко вздохнула Люси. – Он пленник демона. Раб. Его вынуждают совершать преступления. Грейс, прошу тебя. Представь, что будет, если Джесс узнает.

Грейс закрыла глаза. Слезы текли по ее лицу, перепачканному пылью и паутиной, оставляя светлые дорожки, но она не замечала этого. «Прошу тебя, помоги мне, – мысленно умоляла ее Люси. – Прошу, пойми, что речь идет о жизни невинных людей». Но могла ли Грейс понять? Ведь она выросла в полуразрушенном доме, населенном призраками, ее воспитала сумасшедшая, ненавидящая всех на свете, не знающая, что такое сострадание.

Наконец, Грейс поднялась со стула.

– Идем со мной, – сказала она, и Люси, охваченная отчаянной надеждой, поднялась на ноги. Грейс пригрозила ей кочергой.

– Иди, – приказала она тоном школьной директрисы. – Мы сейчас посмотрим на него. На Джесса.

И она грубо подтолкнула Люси к выходу из зала. Они спустились вниз по широкой главной лестнице и прошли через вестибюль, увешанный пыльными портретами предков – темноволосых мужчин и женщин с надменными лицами. Должно быть, Татьяна развесила их здесь, пытаясь утвердить свои права на Чизвик-хаус. Под портретами на стене были укреплены позеленевшие медные пластинки с именами: Феликс Блэкторн, Джон Блэкторн, Аделаида Блэкторн. На одной из пластинок было выгравировано имя Аннабель, но портрет был изрезан ножом, на месте лица зияла дыра. Подходящее украшение для дома Татьяны, подумала Люси.

– Поторопись. – Грейс взмахнула кочергой, как рассерженный старик зонтиком. – Люси!

– Но это же Джесс, – произнесла Люси, остановившись перед другим портретом. Она была поражена. Здесь он выглядел здоровым, цветущим: лицо было покрыто загаром, зеленые глаза блестели.

– Нет, – грубо сказала Грейс. – Это его отец, Руперт. А сейчас иди, иначе я ткну тебя в спину кочергой.

– Ничего подобного ты не сделаешь, – уверенно заявила Люси. Грейс недовольно пробурчала что-то, но не стала возражать, и вместе они сбежали по ступеням в сад. Солнце уже взошло, на улице стало немного теплее. Под ногами хрустели покрытые изморозью сорняки. Через несколько минут девушки пересекли парк и добрались до пресловутого сарая.

Люси заранее приготовилась к тому, что ждало их там, и все равно сердце у нее заболело, когда она увидела это. Гроб был открыт. Тело и меч Блэкторнов исчезли.

Грейс в отчаянии всхлипнула. Люси подумала: может быть, до этого момента она не верила в козни демона?

– Он действительно ушел, – прошептала она. – Мы опоздали. Мы его никогда не найдем…