— Все равно я буду ближе к нему, — со вздохом произнесла Мэри. — Не знала, что влюбилась, пока король не отослал его прочь.

Дезидерата, обнимая расплакавшуюся подругу, продолжала размышлять над письмами супруга. Он переживал. Она это почувствовала, несмотря на его глупую браваду или как раз из–за нее. Она была нужна ему, чтобы напоминать, кто он такой.

Дезидерата, засыпая, вспомнила о Мэри с Гэвином, а когда проснулась, оказалось, что она стала адмиралом флотилии из сорока речных судов, двадцати гребных лодок с крепкими мачтами и отвесными бортами, способных разворачиваться на скорости и перевозить тяжелые грузы. Когда солнце взошло высоко над берегами реки, ее флот уже выдвигался на север. Городские жители были рады увидеть спины гребцов, от которых было больше неудобств, чем от десятка наемных солдат. Несмотря на вчерашние планы, с ней остались все ее леди, набор шатров, доспехи и сушеное мясо для армии. А еще отряд из членов гильдий Лорики в ужасных пурпурно–золотых ливреях и арбалетчики, которые, все как один, никогда раньше не бывали за пределами города. То были единственные солдаты, которых удалось разыскать епископу.

— Все весла на воду! — раздалась команда рулевого.

Одетая в белое, она откинула голову назад, позволив солнцу озолотить свои волосы.

«Осада Лиссен Карак. День шестой.

В лесах вокруг крепости тишина. Неужели у чудовищ траур?

Позавчера капитан одержал великую победу. На юге мастер Гельфред обнаружил прорывавшийся в нашем направлении караван, поэтому большая часть войска, перейдя Кохоктон, двинулась к нему. Купцов сильно потрепали до того, как отряд капитана ударил противнику в тыл и уничтожил его. По подсчетам командира, наши убили более пяти сотен врагов, включая четырех огромных чудовищ, точнее, трех каменных троллей и мастодонта.

Рассказывают, что Красный Рыцарь в одиночку сразился с мастодонтом. И то был величайший ратный подвиг, который воины когда–либо видели.

Вчера целый день ожидали очередной атаки, но ее так и не последовало. Люди остались спать на своих постах во всеоружии.

Многие фермеры и монахини полагают, что на этом все и закончится — враг постарается ускользнуть. Настоятельница созвала всех офицеров на большой совет».

По приказу настоятельницы внесли стол. Вероятно, самый внушительный из тех, которые доводилось видеть капитану, длиною во весь большой зал от камина до помоста в конце. За ним могли разместиться одновременно человек тридцать. Но тридцати не набралось. Всего шестеро. И настоятельница.

Тут был Красный Рыцарь, расположившийся на одном стуле и закинувший ноги на другой; рядом сидел, будто аршин проглотив, сэр Йоханнес; мастер Джеральд Рэндом, после спасения половины каравана неожиданно избранный представителем всех купцов в крепости, занял следующие два стула; сэр Милус, командовавший людьми в Замке у моста, опустил голову на руки. Отдельно от всех уселся мастер Гельфред, решив подчеркнуть социальные различия между присутствующими. А еще священник — отец Генри, подготовивший стилос и восковые дощечки, чтобы записывать принятые решения. Настоятельница восседала справа от капитана, позади нее встали сестры. Две молчаливые фигуры — ее заместительница и сестра, отвечавшая за послушниц, и, как догадался Красный Рыцарь, они же были наиболее влиятельными распорядительницами в монастыре. Сестра Мирам и сестра Анна.

Когда все мужчины расселись по местам, настоятельница прочистила горло.

— Капитан?

Он убрал ноги со стула и выпрямился.

— Ну что ж. Теперь мы по уши в осаде. Наш враг, поняв, насколько мы малочисленны, перекрыл все дороги. Честно говоря, это самое удручающее поражение, которое мы потерпели до сей поры. После вчерашней невероятной удачи он должен был…

— Божьего провиденья! — поправил мастер Рэндом.

— …враг должен был поверить, — продолжил капитан, — что у нас большой гарнизон и много мощных заклинаний, чтобы провернуть подобную вылазку. Вместо этого под покровом темноты он уничтожил все мои заставы. Прошлой ночью, дамы и господа, я потерял трех отличных воинов.

Капитан оглядел присутствующих. Установленные в нейтральной полосе тяжелые орудия–самострелы, считавшиеся хорошо замаскированными, были каким–то образом обнаружены противником, и это стоило жизни Гийому Длинному Мечу, одному из его офицеров, его пажу и лучнику, а юный Уилл, оруженосец Гийома, рыдал в лазарете над вываленными из распоротого живота кишками.

— Вчера мы снова понесли значительные потери.

Наемники закивали.

— Есть всего одна хорошая новость — мастер Рэндом привел с собой дюжину латников и шестьдесят лучников.

«Правда, это весьма спорная величина, поскольку вчера все они, так или иначе, спасались бегством. Все, кроме одного», — горько отметил про себя Красный Рыцарь. Сэр Гэвин до сих пор не соблаговолил прийти в сознание.

— Моих гильдийцев с большой натяжкой можно назвать лучниками, — поправил мастер Рэндом.

Капитан откинулся на спинку стула и оценивающе посмотрел на него.

— Знаю, — произнес он, — но на время осады, мастер, мы вынуждены причислить их к солдатам.

— К слову, я тоже могу рубиться мечом, — сказал Рэндом.

Красный Рыцарь давно заметил его добротный клинок, да и люди говорили, что во время нападения купец проявил себя с лучшей стороны.

— Итого, — продолжил молодой человек, — у нас сорок латников, способных носить доспехи, и оруженосцы, это около шестидесяти рыцарей. Благодаря стараниям фермеров и гильдийцев лучников у нас почти втрое больше. Численность противника составляет по меньшей мере пять тысяч существ: боглинов, ирков, людей и других союзников вместе взятых.

— Господи Иисусе! — встрепенулся сэр Милус.

Сэр Йоханнес состроил кислую мину. А когда капитан перевел взгляд на мастера Гельфреда, тот кивнул.

— Не меньше, учитывая то, что я видел сегодня утром. Враг способен одновременно перекрыть все дороги и тропы, более того, они меняют караулы каждые несколько часов, — сказал егерь. — Наблюдал, как боглины копают траншеи вне зоны досягаемости наших требушетов. Они похожи на термитов. И их… Огромное множество.

— Более того, мы обременены сотней купцов и простолюдинов и четырьмя сотнями женщин и детей. — Красный Рыцарь улыбнулся. — Будь мы на Востоке, чтобы избавиться от лишних ртов, я бы отослал их прочь прямо сейчас. Но здесь они в буквальном смысле окажутся в животах врагов.

Его юмора никто не оценил.

— Ты ведь это не всерьез! — воскликнула настоятельница.

— Нет, я не отправлю их на верную смерть. Но нужно заставить купцов и их людей работать, еще я бы хотел отобрать дюжину лучников и двух латников, чтобы обучить их сражаться. Если мы не можем избавиться от дармоедов, то должны как можно сильнее загружать их работой. Запасов еды на тысячу ртов хватит не более чем на сорок дней. За счет урезанных рационов этот срок можно удвоить.