Он оказался на краю, там, где поверхность скалы вдавалась внутрь, образуя что-то вроде крутой ниши. Из-за снега и ветра невозможно было понять, тянется ли ниша, по которой он двигался, дальше. Если нет – то едва ли он сумеет вернуться тем же путем. Он остановился, чтобы согреть дыханием руки – сначала одну, потом другую. Часы его провалились куда-то в рукав; он не стал доставать их, боясь потерять равновесие, и потому не знал, сколько времени прошло. Ясно было одно: до рассвета еще далеко, и если он прекратит двигаться, то очень скоро замерзнет.

Внезапно – на миг! – в просвете между тучами показалась полная луна. Но за этот миг Осборн успел разглядеть в десяти-двенадцати футах под собой скальную полку. Она казалась обледеневшей, но довольно широкой; по ней Осборн мог вернуться на гору. Он заметил также узкую извилистую тропу, ведущую вниз, к леднику, и на ней – человека с рюкзаком.

Луна исчезла, и налетел новый порыв ветра. Колючий снег обжигал лицо. Осборн повернул голову к горе.

Полка там, под тобой, думал он. Она широкая и выдержит тебя. Та сила, что завела тебя сюда, дает тебе еще один шанс. Не упусти этот шанс, Пол!

Осборн осторожно опустил ногу. Нога повисла в воздухе. Ты видел эту полку, Пол. Доверься собственным глазам. Не упусти свой шанс!

Осборн оттолкнулся от края ниши и прыгнул во тьму.

Фон Хольден почему-то вспомнил Шолла и его необъяснимый, панический страх перед тем, что его увидят голым. Ходили разные слухи, что Шоллу, когда он был подростком, в какой-то аварии отрезало член; что Шолл – гермафродит, и у него, наряду с членом, есть влагалище и женские груди…

Сам фон Хольден видел причину в другом. Шолл испытывал отвращение к обнаженному телу. Интеллект и власть интеллекта – это имело значение для Шолла; физиология его раздражала, хотя, конечно, он подчинялся ей, как и всякий человек… Фон Хольден постарался отогнать от себя эти мысли и сосредоточиться. Впереди тянулась узкая тропа, слева на много миль раскинулся ледник.

В просвете облаков показалась луна. Фон Хольден посмотрел вверх и увидел на скале движущуюся тень. Осборн! И под ним – широкая скальная полка. Если Осборн заметит ее и спрыгнет вниз, то сразу обнаружит на снегу свежие следы фон Хольдена.

Луна скрылась за тучами, и снова стало темно. Он еще раз посмотрел вверх. Осборн все-таки прыгнул! Фон Хольдену оставалось всего ярдов пятьдесят до входа в вентиляционную шахту, и Осборн может легко догнать его. Хватит, подумал фон Хольден. Убить его сейчас же и сбросить тело в шахту. Там его не найдут никогда.

* * *

Спрыгнув на полку, Осборн несколько минут не мог прийти в себя. Наконец он приподнялся на одно колено и посмотрел вниз, туда, где в последний раз заметил фон Хольдена. Он различил тропу, ведущую вдоль скалы, но фон Хольдена там не было. Осборн встал на ноги и тут его охватил страх – ему показалось, что он потерял револьвер. Но нет, револьвер по-прежнему был за поясом. Осборн достал его и взвел курок. Держась одной рукой за скалу, а другой сжимая револьвер, он двинулся вперед по уступу.

* * *

Фон Хольден снял с плеч рюкзак и удобно расположился на снегу с автоматическим пистолетом в руке, так, чтобы хорошо видеть цепочку собственных следов. Он ждал.

* * *

Когда Осборн приблизился к тропе, полка резко сузилась. В этот момент снова показалась луна. Осборна словно осветило лучом фонарика. Он инстинктивно припал к земле – и тут же по скале над его головой ударила автоматная очередь. На Осборна посыпался град камней и осколки льда. Луна скрылась; из темноты доносился только вой ветра. Осборн не понимал, откуда стреляли, и не слышал звука выстрела. Значит, у фон Хольдена оружие с глушителем. Если фон Хольден над ним, то Осборн виден ему как на ладони. Он подполз к краю уступа и заглянул вниз. В пяти футах под ним торчал выступ породы – хоть и плохонькое, но прикрытие. Осборн выпрямился, пробежал несколько шагов и прыгнул вниз. Тут что-то твердое хлестнуло его по плечу, отбросило назад и он услышал страшный грохот. Огромный снежный ком ударил Осборна в спину, и все погрузилось во тьму.

Открыв глаза, Осборн увидел только вершину скалы. Пахло порохом. Осборн понял, что потерял револьвер. Он вытянул руку вперед, пытаясь встать, и в тот миг над ним нависла тень.

За плечами у фон Хольдена был рюкзак, в руке – пистолет необычной формы.

– В спецназе нас учили улыбаться в лицо палачу, – тихо сказал фон Хольден. – Это – путь к бессмертию.

Осборн понял, что сейчас умрет. И все, что привело его сюда, теперь кончится – через несколько секунд. Печально и трагично было то, что он ничего не мог с этим поделать. Однако он все еще был жив, и оставалась надежда, что хотя бы перед смертью он узнает у фон Хольдена то, из-за чего пришел сюда.

– За что убили моего отца? – спросил Осборн. – За скальпель, который он изобрел? Из-за Элтона Либаргера? Ответь! Пожалуйста.

Фон Хольден нагло улыбнулся.

– Fur «Ubermorgen», – с торжеством ответил он. – За «Послезавтра»!

Внезапно фон Хольден вскинул голову. Вверху из тьмы раздался оглушительный рев, словно небесный свод с грохотом рухнул на землю. Грохот становился все оглушительнее; посыпались камни; лавина накрыла фон Хольдена и Осборна и понесла их вниз. Как щепки в водовороте, они летели в узкое ущелье. В какое-то мгновение Осборн увидел лицо фон Хольдена: в нем смешались ужас и недоумение, словно он не верил в происходящее. Затем фон Хольден скрылся из виду, его увлек ревущий вал из камней, снега и льда.

Фон Хольдена бросило на плоский камень. Придя в себя, он с трудом встал на ноги и огляделся. Он увидел стены узкого ущелья и след лавины, по которому все еще сбегал поток снега и льда. Обернувшись, фон Хольден понял, что ледник там же, где и прежде. Но все остальное казалось незнакомым. Где тропа? Где он сам? Он посмотрел вверх, надеясь, что луна вновь покажется из-за туч. Небо было уже не серым и не затянутым облаками, а кристально чистым и прозрачным. Однако на нем не было ни луны, ни звезд, а колыхались лишь огромные красно-зеленые всполохи полярного сияния – его кошмар и проклятие.

Фон Хольден закричал, повернулся и побежал прочь, к тропе, которая выведет его к шахте. Но он не узнавал ничего вокруг. Он никогда прежде здесь не был! Охваченный смятением, он бежал, пока не наткнулся на стену и не понял, что попал в каменный мешок, где скалы на сотни футов уходили ввысь, в красно-зеленое небо.

У фон Хольдена перехватило дыхание и бешено забилось сердце. Он повернул назад, но красные и зеленые сполохи становилось все ярче и вот уже начали спускаться к нему. В то же время они медленно извивались, скользя вверх и вниз, стремясь схватить в огромные клешни его кошмаров.

Сполохи приблизились, заливая его своим разноцветным сиянием, угрожая окутать его как саван.

– Нет! – завопил он, пытаясь снять заклятие. Голос его эхом отразился от скал и полетел над ледником. Но чары не рассеялись; напротив, сполохи надвигались все ближе, пульсируя, словно живой организм, поглотивший небеса. Внезапно они стали полупрозрачными, как омерзительные щупальца медузы, и спустились ниже, будто желая задушить его. В безмолвном ужасе фон Хольден повернулся и бросился прочь, туда, откуда пришел.