— Есть и хорошая новость.

Я раскрыла сжатую в кулак ладонь, показывая воину маленькую серебряную птичку на зеленой шерстяной нитке. Которую я уже видела. Множество раз до этого. В голову, лишенную посторонних мыслей, приходили правильные воспоминания. Дедуля-дворник в Районе Правителей, два парня обменивающиеся кулонами перед вчерашним пожаром в Торговом районе. Теперь эта птичка. Кристально-чистый и очевидный вывод напрашивался сам собой — у нас в руках оказался самый настоящий символ Поджигателей. У меня созрел план.

Майло покосился на украшение и недоверчиво спросил:

— Что это? Его личная вещь?

Я кивнула. Он протянул руку к птичке, но я снова сжала ладонь в кулак и отрицательно покачала головой. Это мой трофей. Губы Майло сжались в тонкую ниточку. Он предложил мне опереться об него и «куда-нибудь удалиться», так как вокруг нас собиралась толпа зевак. Я не отказалась — координация движений сбоила, а перед глазами все расплывалось, и мы медленно двинулись согласно направлению толпы.

Как и обещал, Майло проводил меня прямо до дома. Он погрузился в размышления, я тоже старалась не травмировать горло. По его нахмуренному выражению лица наверняка можно было утверждать только то, что сгущающаяся ситуация его сильно волновала. Однако вместо того, чтобы вернуться на место происшествия или сразу же доложить наверх, он сдержал слово, данное мне.

— Минати, ты опросила свидетельницу? — сухо спросил он, в конце концов. Я отрицательно покачала головой. — Может ты узнала, где ее найти?

Я кивнула.

— Тогда скажи мне хотя бы адрес. А лучше напиши, так будет надежнее.

Писать на метариконе, я могла не очень хорошо, хоть и усиленно училась по вечерам. Поэтому, напрягая пережатые голосовые связки, просто прошептала:

— Гостевой район, улица Саза́ра, дом 15. Сэнья Лива́да Монро́.

— Не нужно утруждать себе горло, я же просил. Что за упрямство? — с легким стоном ответил Майло, вновь сбросив маску. Затем, помявшись у входных дверей, продолжил. — Знаешь что. Я сам дойду до сэньи, расспрошу ее, а потом занесу тебе болотных трав, чтобы ты лечила горло. До скорого. И не ложись спать, не дождавшись меня.

Ошарашенная такой внезапной заботой, выраженной в приказном тоне, я почти забыла о гениальном плане, который хотела осуществить, продвинув расследование вперед. А Майло уходил. Догнав, я остановила воина и жестами попросила выслушать. Угрюмо оглядев меня и сложив руки на груди, он приготовился «слушать».

— У меня есть план, как можно выследить Поджигателей, — просипела я. Ибо я уже не сомневалась, что это были они.

— Опять ловить на живца, как сегодня? Сразу нет, — отрезал Майло. — И я сомневаюсь, что в другой раз попадется такой же идиот, как этот… Хм, явно одно из двух — либо идиот, либо проклятые Поджигатели слишком осмелели.

— Ты меня не дослушал! — обиду в голосе Майло не услышал. — У меня есть кулон, принадлежавший Поджигателю. И я смогу обнаружить его след.

— Обнаружить след по кулону? Ты что задумала, Минати? — он спрашивал удивленно-недоверчиво. После моих неудач неудивительно такое отношение. Но мне очень нужно доказать этому отстраненному холодному мужчине, что я могу помочь. Должна помочь.

— Ты забываешь о том, что я — маг! — настаивала я. — Может, не настолько сильный, как Акшар, но я тоже кое-что умею.

— Например, искать людей по предметам? — продолжил удивляться Майло, внимательно вглядываясь в мои глаза. Я закусила язык. Но находясь на волоске от возможности навести на себя подозрения, я не могла разрешить себе оставить невинных жителей города в беде. А семью Ингельды — неотомщенной. Этих Поджигателей, кем бы они ни были, нужно найти.

— Что тебе нужно от меня? — со вздохом спросил Майло, не дождавшись ответа. Воистину — великое терпение.

— Чтобы ты взял меня в свою команду по расследованию Дела Поджигателей. Чтобы помог.

Парень задумался. Правда, ненадолго.

— Нет, — строго ответил Майло. Но он больше не отпирался, что не имеет отношения к Делу. — Лучше отдай кулон мне. Сейчас. Это — доказательство вины Поджигателей, и мы не можем оставлять такие вещи где попало. Я отдам его Аксельроду, и он решит, что делать дальше.

Я застонала. Только не ему! И, заламывая руки, продолжила надрывным шепотом убеждать воина помочь мне:

— Майло, послушай! Пока ты запустишь эту бюрократическую машину, произойдет еще множество поджогов. Пострадают невинные люди и их смерти будут только на нашей совести. Не забирай его, я смогу помочь, обещаю! Того требует справедливость, ведь не Аксельрод, а мы с тобой заполучили кулон первыми, значит нам с ним и работать! — под конец моего монолога едва прорезавшийся голос вновь оказался сорванным, и я закашлялась, глаза вновь наполнились слезами. Дождавшись, когда я приду в себя, охотник, немного смягчившись ответил:

— Ты просишь, чтобы я оставил тебе ценную улику? Вдруг ты его потеряешь? Или поломаешь? Или уничтожишь? — Майло говорил жестокими словами, но я понимала, что его холодная решимость покачнулась.

— Да. Я прошу немного доверия. Одолжение. Я обещаю, что к завтрашнему утру создам заклинание, которое позволит выследить владельца кулона, и мы с тобой сможем поймать его.

— Никаких «мы с тобой». Ты больна и неопытна. Я сделаю все сам.

— Ты колдовать не умеешь, — пробурчала я.

— Позову Аксельрода, это не проблема.

— Но заклинание должен произносить тот, кто его создал! — теперь я откровенно блефовала, надеясь, что мой оппонент не в курсе магических тонкостей.

Майло вновь глубоко вздохнул. Я, затаив дыхание, ждала его реакции. Но, обгоняя саму себя и его, вновь ринулась в атаку первой, стремясь закрепить призрачный успех.

— Мы договорились? Майло? — улыбнулась я своей самой лучезарной улыбкой. — К утру будет готово заклинание, а ты отпросишь меня с занятий лиджев Тильгенмайера. И ничего не скажешь Аксельроду! Только так мы сможем найти Поджигателей.

— Ты ставишь мне условия? — возмутился Майло.

Во время беседы маска холодности спала с него окончательно, явив вдруг мужчину, способного удивляться. И даже покоряться воле женщины. Я знала, что теперь он на моей стороне. Ведь ему важен успех в этом деле не меньше, чем мне.

— Но ведь ты уже согласен.

И я крепко сжала серебряную птичку на зеленой шерстяной нитке в своем кулаке. Вернув лицу прежнее самообладание, Майло развернулся и быстрым шагом направился к лестнице,