Победы Японии в Японо-китайской войне 1894-1895 гг. отрезвили русское общество. Либералы включились в общий хор, призывавший помешать Японии утвердиться на материке и подчинить Китай и Корею своему влиянию. Правда, «Вестник Европы» считал, что «Япония уже по своему объёму и численности не может соперничать с Россией или грозить ей» (368, 1895, № 5, с. 413), забывая свои прежние утверждения, что территория и численность населения не могут рассматриваться как военные преимущества. В то время остальная либеральная пресса уже видела в Японии потенциального противника России и призывала к сближению с Англией для противостояния японской активности.

После разгрома Китая японское влияние в Корее усилилось. В ночь на 8 октября 1895 г. японские агенты и наёмные бандиты — соси зверски убили королеву Мин и многих её сторонников и образовали послушное Японии марионеточное правительство. Однако в феврале 1896 г. король Кочжон бежал из-под японской стражи в русскую миссию, а марионеточное правительство было объявлено незаконным. Был создан новый кабинет из сановников, ориентировавшихся на Россию. Политическое влияние Японии основательно пошатнулось. По соглашению 1896 г. между Японией и Россией (меморандум Вебера — Комуры и протокол Лобанова — Ямагаты) обе стороны признали друг за другом равные права в Корее. Тем не менее к исходу XIX в. Стране восходящего солнца с помощью Соединённых Штатов и Великобритании всё же удалось несколько потеснить положение России в Корее.

Важно подчеркнуть, что в конце XIX в. началась миграция корейцев, прежде всего крестьян в Россию, так же как в Японию и Китай. Постепенно на российском Дальнем Востоке возникли многочисленные корейские деревни, прежде всего в долинах рек Фаташи, Янчихэ, Тизинхэ, Сидими. Тогда же корейцы появились на острове Сахалин. Традиционным занятием для них было пашенное земледелие с культивированием риса и огородничество. Русские исследователи отмечали высокую культуру обработки полей, свойственную корейцам. В то же время корейцы знакомились с достижениями русского народа, в частности с более передовой сельскохозяйственной и строительной техникой.

При Александре III произошло некоторое обострение положения России на Дальнем Востоке вследствие усиления японской экспансии, политики Великобритании и Соединённых Штатов. Так же как и в предыдущее царствование, в отличие от западных держав, Петербург все спорные вопросы стремился решать дипломатическим путём. Вооружённые силы России на Дальнем Востоке были незначительны. В 1891 г. Россия начала строительство Великой Сибирской магистрали одновременно с запада и востока. Постройка этой дороги диктовалась не только стратегическими соображениями, но и экономическим развитием Сибири и Дальнего Востока, освоением новых рынков, поощрением торговли со странами Азии, переселенческим движением.

Большая работа была проведена по уточнению границы с Китаем. Торговля между Россией и Небесной империей при Александре III, которая велась в основном сухопутным путём, возросла более чем в 2 раза по сравнению с 70-ми гг.

Петербургский договор 1881 г. был продлён в 1891 г. без изменений.

МИД России способствовал пересмотру неравноправных договоров Японии с европейскими державами и с Соединёнными Штатами. 27 июля (8 августа) 1889 г. был подписан русско-японский торговый договор, который должен был войти в силу после отказа всех договорных держав от прежних неравноправных трактатов.

Петербург выступал за укрепление независимости Кореи, остерегаясь подчинения её Англии или другой враждебной державе. Введение же собственного контроля над Кореей, чего неоднократно добивалось королевское правительство, превышало силы и возможности Петербурга. 25 июня (7 июля) 1884 г. был заключён русско-корейский договор о дружбе и торговле, который во многом напоминал трактаты, заключённые Кореей с Великобританией и Германией. Подписание 8 (20) августа 1888 г. правил для сухопутной торговли России с Кореей способствовало расширению объёма торговых и культурных отношений между двумя странами. Вплоть до Японо-китайской войны 1894-1895 гг. петербургский кабинет ошибочно считал Китай потенциальным соперником России в Корее.

В 80—90-е гг. XIX в. на арене политической жизни России явно обозначились три основных направления в общественном движении — консервативное, либеральное и радикальное. Каждое из этих направлений имело свои морально-этические позиции, политические цели, формы и методы борьбы.

Консерваторы (от лат. conservo — «сохраняю, охраняю») были вооружены своей системой воззрений на мир, оберегали и поддерживали исторически сформировавшиеся формы государственной и общественной жизни, её морально-правовые основания и связанные с ней социально-политические движения. Социальную основу консерватизма составляли титулованная сановная знать, привилегированное дворянское сословие, высшие правительственные слои, чиновничество и офицерство, духовенство, купечество, значительная часть мещанства и крестьянства.

Вот почему в советские годы идеологический климат не благоприятствовал научной разработке истории русского консерватизма. Как правило, и идеологи, и особенно практики консерватизма рассматривались не только вне контекста историографического процесса, но уже априори третировались как махровые реакционеры и контрреволюционеры, а если и изображались, то в виде монстров, всячески тормозивших исторический процесс (371, 1998, № 10, с. 162).

Следует подчеркнуть, что идеология консерватизма в период царствования Александра III опиралась всецело на теорию «официальной народности», разработанную ещё в начале 30-х гг. XIX в. видным государственным деятелем, президентом петербургской Академии наук С. С. Уваровым. Основой этой теории считается триада — православие, самодержавие и народность. Главные идеологи государственного консерватизма рассматриваемого нами периода — К. П. Победоносцев, М. Н. Катков, Д. А. Толстой, В. П. Мещерский — о которых немало говорилось в предыдущих главах, центральное положение в этой триаде отводили самодержавию. Они убеждённо отстаивали монархическую форму правления, при которой носителю верховной власти — Божьему помазаннику, правителю государства принадлежали верховные права в законодательстве. Только царь один мог утверждать законопроекты. Ему одному принадлежало право назначать и увольнять высших чиновников, верховное руководство центральными, местными учреждениями и органами управления. Он располагал правами верховного командования армией и флотом. Только он мог принять окончательное решение по бюджету страны и вынести решающий вердикт в высшем суде — утвердить приговор или помиловать. Известно, что в первые же месяцы царствования Александра III Катков ясно и определённо сформулировал свою новую программу. «Предлагают много планов, — писал он, — но есть один царский путь… В прежние века имели в виду интересы отдельных сословий. Но это не царский путь. Трон затем возвышен, чтобы пред ним уравнивалось различие сословий… Единая власть и никакой иной власти в стране и стомиллионный, только ей покорный народ, — вот истинное царство… Да положит Господь в сердце Государя нашего шествовать именно этим, воистину царским путём и иметь в виду не прогресс или регресс, не либеральные или реакционные цели, а единственно благо своего стомиллионного народа» (249, т. 11, с. 559).