– Благородный Андмир, – сказал он с поклоном.

– Чего тебе? – отозвался Андмир высокомерно.

– Жанширц велел кланяться вам…

Андмир удивился, посмотрел на сестру, потом снова на слугу.

– Мне? С какой стати?

Слуга с поклоном попытался вручить ему ларец, но Андмиротстранился.

– Мне знать не велено, – ответил слуга. – Моедело – передать вам поклон от Жанширца и подарок…

Андмир, брезгливо морща нос, пальцем откинул крышку. Изнутрихлынул свет. Андмир в недоумении вытащил золотую цепочку с крупным талисманом ввиде золотого жука с рубиновыми глазами. Милена взглядом показала, что это емуна шею, но Андмир надевать не стал, морщась, взвесил на ладони.

– Легковато что-то… Настоящее ли золото? Этот… гм…может всучить и дутое. В камнях я не очень, надо спросить у Жарокла, он знаток,настоящие ли это рубины… А это что?

Он запустил руку в ларец, слуга стоял в почтительной ивместе с тем гордой позе, слегка откинувшись назад, словно ларец был забитдоверху тяжелым.

Андмир встряхнул в руках красивую ткань, Итания рассмотреларубашку из тончайшей дивной ткани голубого цвета, пуговицы и застежки изчистого золота, вдоль ворота толстые золотые нити в несколько рядов, а на грудиуже приколота крупная брошь янтарного цвета.

– Ну вот, – сказал он с кривой усмешкой, –теперь уже и ко мне начинает подлащиваться, подлая душа… Знает, что я против.Скотина… Раньше так не делал, а теперь засуетился. Ишь, размер как точно помне, присмотрелся, подлец… Урод, купить меня восхотел! Милена спросилаторопливо:

– А что он, в чем замешан?

Андмир переспросил рассеянно, глаза не отрывались отдрагоценной ткани:

– Что?

– Ну, Жанширц… ты говорил, что он – преступник… Андмирнехотя кивнул.

– Да-да, это верно, но у меня нет доказательств, я жеговорил. А если доказательств нет, то рот лучше на замок. На самом деле многихиз богатых и добропорядочных, если поскрести… такое обнаружишь!.. Так что обэтом лучше не заикаться.

Итания видела по лицу подруги, что та уже заколебалась,готова вернуть Жанширцу слово, разорвать помолвку, если та и была, но Андмирхмурится, уже явно жалеет, что сболтнул, отводит взор…

– Разволновал ты меня, брат, – сказала Миленажалобно. – Так как же поступить мне?

Андмир встряхнул в обеих руках рубашку, взгляд был задумчивый,ответил рассеянно:

– Ты уже взрослая, моя дорогая сестра. Ты умеешь всерешать сама.

Итания тихонько попятилась. Недоставало, чтобы кто-нибудьзастал за таким неблаговидным занятием, как подслушивание. Настроениеиспортилось, на минутку показалось понятным, почему артане с таким презрениемговорят о продажности куявов, их мелочности.

Пышно одетый человек с благородным лицом потомственногобера, а на самом деле – слуга из внутренних покоев относил церемонный поклон исказал жирным голосом:

– Его Величество Тулей Ослепительный, великий исветлейший тцар благославенной Куявии, тцар Малой Куявии и Нижней Куявии, атакже Горной Куявии и Прибрежных Земель, а также островов в Теплом Море…изволит позволить разрешить благородному Придону, сыну артанского тцараОсеннего Ветра, посетить малый Внутренний Зал… Черево подхватился, сказалбыстро:

– Пойдем. Быстрее! Тцаров нельзя заставлять ждать.Придон уже на ногах, тут же двинулся за слугой, тот шествовал медленно и важно,спросил жадно:

– Малый Внутренний?

– Ты уже был там, – сообщил Черево. – Когда утебя, дерзкого, язык повернулся…

– Знаю, – сказал Придон счастливо. – Помню! Стого дня я начать жить.

Черево покосился на его сияющее лицо, вздохнул, глазапогасли, дальше шел молча. Слуга провел через анфиладу залов, остановился уодной двери, ее охраняли огромного роста воины, слуга кивнул им, дверьотворилась. Все трое вошли, слуга поклонился и тут же вышел. Дверьзахлопнулась.

Придон узнал тут же комнату, в которой, как говорил Черево,у него, дерзкого, язык повернулся просить руки Итании. Тулей и сейчас возлежална том же месте и в той же позе. Даже чаша с крупными орехами стояла та же.Тулей рассеянно давил их в ладонях, слышался хруст, но на этот раз Тулей простораскладывал на две кучки скорлупу и очищенные ядра. При нем находился старыйоднорукий маг. Он с неудовольствием взглянул на Придона и Черево, но смолчал.

Тулей указал Придону на свободное кресло за столом, а Черевоостался на ногах. Наконец Тулей изволил заметить бера, кивнул, тот низкопоклонился и поспешно плюхнулся на обитую шелковой тканью лавку.

– Я уже все слышал, – сказал Тулей. – Ты всамом деле… Покажи то, что добыл.

Придон встал, сидя непристойно доставать меч, вытащил смедленным достоинством, глаза Тулея расширились при виде обломка лезвия, носами зрачки сузились от нещадного света.

– Как… горит, – произнес он, – Барвник, что внем за свет?

Барвник проговорил с трудом, лицо стало напряженным, на лбувыступили мелкие капельки пота:

– Не знаю… Тулей изумился:

– А кто у нас самый могучий маг? Кто знает?

– Боюсь, – проговорил Барвник тихо, – никтоне знает. Могу только сказать, что этот свет уже был… еще до тогоблагословенного дня, когда Творец создал мир.

Тулей в изумлении покачал головой. Пальцы разжались, измельченныескорлупки посыпались на пол. Глаза не сводили взгляда с меча.

– Так чей же это меч?

Барвник помолчал, глаза его загадочно мерцали, он предложилнегромко:

– Вашего гостя, Ваше Величество, больше интересует нето, кому он принадлежал… что героям-артанам история?.. а где последний обломокэтого меча. Ведь верно, Придон?

Придон, которому было, конечно же, жгуче интересно, чей этомеч, а то, получается, вроде бы принадлежность к Хорсу уже под сомнением,вздрогнул, сказал поспешно:

– Да-да, мне нужно знать, где последний осколок. Япройду и возьму. А потом возьму Итанию!

Тулей поморщился, Черево шумно вздохнул, Придон ощутилсильный толчок в бок. Скосил глаза, Черево показывал кулак. Жирный такойкулачок, хоть и маленький. Храбрец этот Черево.

Он медленно вложил металл в ножны, свечение погасло. Тулейсмотрел на него исподлобья. Барвник прокашлялся, Тулей сказал неприятнымголосом:

– Говори.

Барвник сказал неуверенным голосом:

– Я привлек два десятка чародеев, перерыли все древниезаписи…

– Это опусти, – сказал Тулей нетерпеливо.

– Как скажете, Ваше Величество.