– Да, перевод выглядит крайне любопытно. Давайте на этом и остановимся.

– У вас имеются еще какие-нибудь информаторы? – спросил я.

– Я как раз работаю над этим. Ситуация деликатная, но есть пара вещей, над которыми мы сейчас работаем.

– В Даннеморе?

– И еще кое-где, – сказал Сантуччи. – Мы говорили о Бруклине. Недавно я также узнал от информатора, что Берковиц не стрелял в Стейси Московиц и того парня, Виоланте. Вы и без нас уже убедительно это доказали. Но то Бруклин – а мне нужны дела Квинса.

– Погодите минутку… ко мне эти проклятые границы не имеют отношения. Что вам известно о Бруклине?

Сантуччи на секунду умолк, размышляя, стоит ли со мной делиться.

– Мне сообщили, что тогда стрелял «парень из больницы», – сказал он. Затем окружной прокурор упомянул знакомое имя.

– Да ладно! – присвистнул я. – Он и правда вписывается в общую картину.

– Да, но я не уверен, что это он, – объяснил Сантуччи. – Имени мне не назвали – сказали только «парень из больницы». Но мы оба отлично знаем связи Макса* с этим делом, и что он и правда работал в больнице. Однако это может быть другой сотрудник больницы, которого мы еще не установили. Впрочем, мне бы хотелось, чтобы Макса задержали в Квинсе за какое-нибудь правонарушение, и мы могли бы использовать случившееся как предлог для его допроса. Просто пригласив его зайти, мы ничего не добьемся.

– И вся эта информация пришла изнутри?

– Да.

– И вы считаете, это правда?

– У меня нет причин считать иначе. Я был бы признателен за любые имеющиеся у вас сведения о Максе, потому что это может быть он.

– Боже, я полагал, что в Бруклине есть доказательства, и знаю, что Берковицу понравилась та наша большая статья о Московиц. Теперь все сходится… но что насчет других дел?

– Занимаемся Квинсом. У меня есть серьезные вопросы по поводу нападения на Ломино – ДеМази, убийства Кристин Фройнд и девочки Воскеричян в Форест-Хиллз, – сказал Сантуччи.

– Угу, на месте убийства присутствовали и Лыжная шапка, и Берковиц, а Берковиц пытался заявить, что он сам и был Лыжной шапкой. Это ж полная чушь! Мы с Хербом оба думаем, что Лыжной шапкой, возможно, была женщина.

Сантуччи посмотрел на Лейфера, который кивнул в знак согласия.

– Вполне возможно, – ответил Сантуччи. – Но что касается остальных дел Квинса, тут я не знаю, что и делать. Никто ничего не видел, когда стреляли в Денаро, и в «Элифасе» у нас тоже ничего нет на стрелка. Известно, что там фигурировала какая-то желтоватая машина и парень с усами, который в нее запрыгнул. Он якобы был свидетелем инцидента, а затем уехал в том же направлении, что и стрелок – так?

– Угу, и с выключенными фарами.

– Но это не дает нам стрелка, – объяснил окружной прокурор. – Всего лишь очередной пример, доказывающий, что в произошедшем участвовали стрелок и кто-то еще.

– У Меролы был всего один свидетель, готовый опознать Берковица, – сказал я. – Один-единственный. Джоди Валенте, которую ранили в машине, когда убили Донну Лория.

– Ну, мы не сомневаемся, что Берковиц виновен в убийстве и участвовал в заговоре, – ответил Сантуччи. – Он замешан во всем, и я уверен, что он не раз нажимал на курок.

– Он даже не пытается этого отрицать, – сказал я. – Он ни от чего не старается отвертеться. Я бы сказал, что это повышает его кредит доверия.

– Не поспоришь, – ответил Лейфер.

– А что насчет дела Арлис Перри? – спросил Сантуччи.

– Я только что записал в Стэнфорде сюжет с Кеном Каном, полицейским, занимающимся расследованием дела. Жутковатая история. Ее положили прямо под большим крестом, вырезанным в проклятой церковной стене. Во всем, что делают эти люди, есть символизм. Кан под запись заявил, что они верят Берковицу. А что им остается? Там же есть все… Знаете, это ведь означает, что картина несколько шире того, что мы наблюдаем в Нью-Йорке.

– Ты сейчас имеешь в виду парня, которого Берковиц называет Чарли Мэнсоном II, – констатировал Лейфер.

– Ну, как я уже говорил, думаю, они действовали и до, и после инцидентов с Сыном Сэма, – согласился Сантуччи. – Но мое внимание должно сосредоточиться на Квинсе. Это чрезвычайно запутанное расследование, но я не мог его игнорировать. Там было слишком много нерешенных вопросов, важных вопросов.

– А теперь? – спросил я.

– Многие из них мы смогли решить, это одна из целей расследования. Аресты – совсем другое дело. Нам нужна пауза, и нам нужна помощь Берковица или кого-то еще из тех, кто, черт их дери, в этом замешан. Мы пытаемся работать в нужном направлении, но никто из нас не виноват, что прошло уже много времени, и теперь это очень непросто. Но мы попробуем, – сказал окружной прокурор.

– Так вы согласны принять участие в телешоу?

– Да. Когда мы возобновляли дело, я сказал, что придет время, и мы обнародуем выводы нашего офиса. Понимаю, вам бы хотелось получить что-то и раньше, но мы не могли на это пойти. Я не смогу сказать всего, по-прежнему существуют темы, относящиеся к конфиденциальным. Но, думаю, мы сможем внести свой вклад в эту программу.

* * *

В субботу вечером, 26 сентября 1981 года, в эфир вышел очередной выпуск программы «Что происходит, Америка?» Наряду с несколькими откровениями по делу Арлис Перри, в ней выступил Сантуччи, который впервые публично заявил, что по результатам проведенного его офисом расследования он убедился: Берковиц действовал не один. Облетевшая все информационные агентства и многие СМИ цитата гласила следующее:

«Я считаю, что Дэвид Берковиц действовал не в одиночку – что на самом деле существовали другие люди, состоявшие с ним в сговоре, помогавшие ему и подстрекавшие его к совершению этих преступлений. По факту, вполне вероятно, что пистолет 44-го калибра, который послужил орудием в различных случаях стрельбы, переходил из рук в руки».

«Это мог быть один пистолет, а могло быть и несколько, – продолжил Сантуччи. – Баллистическая экспертиза не дала однозначных результатов, хотя я не сомневаюсь, что в части нападений использовался пистолет Берковица. Но до тех пор, пока я не смогу доказать, что в преступлениях использовалось более одного пистолета, не имеет особого смысла поднимать этот вопрос».

Известные Сантуччи со слов информаторов сведения о том, что как минимум в ранних нападениях использовалось более одного пистолета 44-го калибра, ни к чему не привели, и эта тема больше ни разу не поднималась публично до момента написания настоящей книги. Фактически из-за заявлений полиции Нью-Йорка предполагалось, что оружие Берковица было в деле единственным.

Однако откровения информаторов подтверждались идентичными по содержанию