Женщины сбились в кучу между ящиков и мешков на якорной стоянке; сквозь дымку дождя проглядывала дюжина уродливых зданий.

– Так это и есть Нэйт? – спросила Персефона.

– Нет, – ответил Мороз. – Это Кэрик, портовый город. Нэйт – за ним.

– Где? – удивилась Брин. – Там же просто гора.

Мороз скупо улыбнулся.

– Вы видели лишь вход в великий город. Нэйт лежит внутри. – Последнее слово он произнес с нажимом, будто оно имело особое значение. – Теперь держитесь вместе. Потоп, иди сзади и смотри, чтобы никто не отстал. Отгони любого, кто подойдем к ним слишком близко.

– Зачем нужно… – начала Персефона.

– Ладно, двинули! – крикнул Мороз, направляясь к проходу между зданиями. – Идите гуськом, держитесь правой стороны!

Причина приказа стала ясна, когда мимо них прогрохотала ватага гномов с пустыми тележками.

– Тележки! – воскликнула Роан.

Первый подкатчик пронесся мимо, второй заметил их и охнул. Третий замер и уставился на них.

– А ну поживей! – приказал Мороз и ринулся бежать.

Женщины пустились рысью, стараясь не отставать, и вскоре добрались до дверей под стрельчатой аркой. Мороз толкнул створки и выбежал в длинную колоннаду: целую галерею с колоннами и нишами, уходящую вглубь скалы. В полумраке виднелись груды коричневых мешков, светлых сосновых ящиков и двухколесных тележек. Все было залито зеленым свечением, напомнившем Персефоне дхергские ролы.

Мороз быстро провел их мимо снопов пшеницы, ячменя и ржи к каменной лестнице. Они пошли наверх без единого слова. Персефона и Потоп по-прежнему замыкали шествие, приглядывая за остальными. Воздух в пещере был ледяной, и все дрожали в промокшей под дождем одежде.

«Хвала Мари, здесь нет ветра». Чтобы не удариться в панику, Персефона отчаянно пыталась сосредоточиться на положительных моментах. Что-то было не так. Она не знала, почему вскрикнул гном с тележкой и куда ведет их Мороз. Ох, не к добру эта беготня.

Остановившись на очередной площадке с несколькими дверями, Минна наконец отряхнулась. Персефона последовала ее примеру и отжала мокрые волосы. Хотя с бороды Мороза текло в три ручья, он поспешно закрыл и запер за ними двери и продолжил подъем.

Мойя оглянулась на запертую дверь и посмотрела на Персефону с тревогой. Та лишь пожала плечами. Роан вновь погрузилась в восторженное созерцание всего вокруг и даже один раз коснулась осветительного камня, вмонтированного в стену. Арион брела вперед, прикрыв рот рукой, и ее кожа была белее снега. У Брин глаза слипались от усталости. Сури, как всегда, шла хмуро и сосредоточенно.

Миновали помещение с большими деревянными телегами, затем кладовую с бочонками. На новой площадке снова остановились, чтобы запереть за собой двери.

– Зачем ты это делаешь? – спросила Персефона.

Потоп досадливо махнул рукой.

– Некогда объяснять! Времени в обрез!

– Почему?

Потоп посмотрел на Мороза, который странно улыбнулся, и добавил:

– Как я сказал, некогда объяснять. Пошли!

Стремительный подъем по лестнице помог согреться. На самом верху уже никто не дрожал, Персефоне так и вовсе стало жарко. Очередные двери вели в большой зал. По углам стояли деревянные скамьи и столики. С потолка свисали длинные стяги размером не меньше паруса на корабле, выкрашенные в яркий зеленый и золотой. Персефоне доводилось видеть подобные ткани в Алон-Ристе, но она понятия не имела, чем их красят.

Мороз молча вытянул руку, не давая войти в зал. Миг спустя раздалось эхо простучавших по камню каблуков. Они подождали, пока шаги стихнут.

– Почему мы таимся? – прошептала Персефона.

Мороз не ответил и повел их мимо зала в коридор.

Потоп оставил свое место в конце процессии и побежал вперед посоветоваться с Морозом.

Мойя оглянулась, удивленно подняв брови; Персефона покачала головой и направилась к гномам за объяснениями. При ее приближении Мороз сердито потряс головой, ожесточенно шепчась с братом на дхергском.

– Мы не двинемся с места, пока вы не объясните, что происходит! – заявила Персефона.

– Нужно найти Гронбаха, – ответил Мороз на рхунском.

Потоп проговорил что-то по-дхергски и указал на другую, гораздо более широкую и помпезную лестницу справа от них. Мороз осклабился и топнул, огласив каменные своды громким стуком, потом ответил брату на дхергском.

– Что происходит? – повторила Персефона.

Мороз сделал вид, что не слышит, и продолжил разговор на дхергском.

Персефона отыскала Дождя, который стоял рядом с Мойей со сложенными на груди руками и ждал.

– О чем они говорят?

Дождь посмотрел на споривших.

– Нам нужен Гронбах, но он сейчас наверху в Роствэлле, ужинает. Поэтому мы думаем, где бы вас спрятать, пока Гронбах не закончит трапезу. Если его потревожить, он будет сильно не в духе, однако совсем плохо, если мы попадемся, не переговорив с ним.

– Попадемся? Кому? Мы же ничего не сделали! Мороз сказал, что несколько женщин не представляют ни для кого угрозы…

Сзади раздался шумный вдох, и Персефона обернулась как раз вовремя, чтобы заметить, как пухлый дхерг уронил поднос с деревянными мисками. Раздался ужасный грохот, миски разлетелись по всему полу. Серебряный поднос громко звякнул.

Щекастый гном вскочил и, оглашая каменные коридоры громкими воплями, понесся по широкой лестнице. Персефона усомнилась, что события развиваются должным образом. Очевидно, Мороз о многом умолчал.

Она посмотрела на Мороза и Потопа. Оба застыли от ужаса, глядя вслед удирающему дхергу.

– И что нам делать теперь? – спросила Персефона.

Побледневший Мороз нервно сглотнул.

– Только не умирайте! Иначе конец всему!

– Мы пойдем на завтрашний сбор? – спросил Малькольм. Бывший раб уселся на поленницу рэнских дров, чтобы не намокнуть в ручейке, текущем по краю лагеря.

– Нет, – ответил Рэйт с упрямством своенравного ребенка.

– Уже третье пропускаем. Ты подводишь клан, мой вождь.

Малькольм поглядел с улыбкой на Тэша, который выстругивал из деревяшки некое подобие черепашки.

Дожди вернулись, и Рэйту пришлось прервать обучение мальчика. Прежде они целыми днями возились на пляже, изучая все тонкости боя от правильной стойки до умения падать. Из пла́вника сделали учебные мечи и копья. Выяснилось, что мальчик не только быстро учится, но уже многое знает. Тэшу дважды удалось поставить подножку и несколько раз свалить на песок противника гораздо более крупного, чем он сам. Стоило Рэйту зазеваться, как в наказание за оплошность он тут же получал синяк. Однако под дождем продолжать спарринг не имело смысла – видимость плохая, соображать трудно. Пришлось сделать перерыв на целый день.