Крепко спал. Так и умер, не просыпаясь. Мамай постарался. От дозорного двинулись в разные стороны, обходя бивак по кругу.

М-да… невероятная беспечность. Даже без доклада «секретаря» я узнавал о гибнущих ногайцах, благодаря то и дело раздающемуся тихому вскрику или хрипению. А в лагере никто даже не почесался. Шестерых уже упокоили, а басурмане продолжали дрыхнуть.

Единственное место, где бдели по-настоящему — шелковый шатер мурзы. Его сон сторожили сразу двое нукеров. В полном снаряжении. Кольчуги, мисюрки… Воины даже не сидели, стояли у входа в шатер с обнаженными саблями. Но все же послабление сделали себе и они.

Во-первых, — огонь горел прямо перед входом, а значит нукеры не видели ничего за пределами освещенного круга.

А во-вторых, — их сильно интересовала возня внутри шатра. К которой они внимательно прислушивались и время от времени обсуждали, обмениваясь негромкими репликами.

Я объяснил знаками, что этих беру себе, и Виктор с казаками двинулся дальше, навстречу группе Мамая. Завершив круг, им предстояло заняться освобождением пленников. В первую очередь, казаков. Гусары в ночной вылазке бесполезны.

«Секретарь» исправно вел обратный отсчет. И когда общее количество зарезанных людоловов достигло восемнадцати, я решил, что дольше ждать нет смысла. Оставшихся в живых даже селянки запинают, если свободу получат.

«Пистоль!»

К костру шел совершенно не таясь. Рассчитывая