ним и укрыли плечи жениха и невесты синими одеялами. Это должно было символизировать бремя одиночества, печали, слабости. В руки им дали по плоской плетеной корзине. У Коры в корзине лежал хлеб и початки кукурузы, у Джейса — куски вяленой оленины и выделанной оленьей кожи.

Джейс и Кора подошли вплотную друг к другу. Кора глянула глаза в глаза мужу и, протягивая ему свою корзину, произнесла:

— Джейс, любовь моя, беру тебя в мужья и обещаю заботиться о тебе и о нашем доме и поддерживать тебя до конца наших дней. Твоя радость — моя радость. Твоя печаль — моя печаль. Что бы нас не ждало в будущем, мы пройдем этот путь вместе.

Джейс в ответ протянул ей свою корзину и пообещал:

— Кора, любимая, беру тебя в жены и клянусь стать тебе защитой и опорой, беречь и защищать тебя и наш дом. Ты — моя жизнь, мой свет. Я сделаю всё, чтобы нас не коснулась нужда, а все беды прошли стороной!

Инола и другая почтенная матрона подошли к ним и сняли с их плеч синие одеяла. После этого Алехандро и Инола взяли одно большое бело одеяло и укутали обоих молодоженов так, что ткань теперь оборачивала их обоих плотным белым коконом. Оба родителя просто светились от счастья, когда они практически обнимали обоих "детей" за плечи: Алехандро — свою дочь, а Инола — Джейса.

Если до сих пор Джейс не до конца проникся происходящим, то сейчас в груди расцвело что-то светлое, теплое и доброе. Белое плотное покрывало, укрывшее их плечи, вдруг создало для них замкнутое общее пространство, отделив от всего мира. Но в этой замкнутости не было ничего, способного вызвать клаустрофобию, а то, что оставалось пока за пределами их мирка больше не казалось таким страшным и отталкивающим.

Тем временем старейшина, проводивший церемонию начал читать молитву чероки:

— Отец-Создатель, чтим тебя и просим защиты для тех, кого мы любим! Чтим Мать-Землю и просим, чтобы этот союз был богатым и креп с каждой сменой времени года! Чтим Огонь и просим, чтобы этот союз был теплым и светился любовью в наших сердцах. Чтим Ветер и просим, чтобы он нес двух влюбленных по жизни бережно и спокойно, как на руках нашего Отца! Чтим Воду, чтобы она очистила и смягчила этот брак, и чтобы сердца никогда не иссушала жажда по любви! Мы чтим все силы и мир, созданный вами и просим о гармонии и истинном счастье, чтобы только молодеть вместе.*

После этого молодым принесли кувшин с двумя горлышками, наполненный водой. Им надо было выпить воду, одновременно припав каждый к своему горлышку, но при этом не уронив ни капли. Подладившись друг под друга Джейс и Кора справились с этой задачей. Завершая церемонию, шаман сказал им:

— Теперь вы не почувствуете дождя, потому что каждый станет убежищем для другого. Вы не почувствуете холода, потому что один будет согревать другого. Для вас не будет больше одиночества. Вы — два человека, но теперь у вас одна жизнь. Идите в свой дом и начните ваши общие дни. И пусть они будут долгими и счастливыми!

Джейс притянул к себе Кору и поцеловал ее. Хотелось хоть ненадолго задержать это счастливое мгновенье, но к ним уже спешили друзья и родные. Родители Коры крепко обняли обоих молодоженов еще раз, и тут же их закрутило веселье. До сих пор сдерживавшиеся друзья обрушились на них веселой гурьбой. А дальше были танцы, песни, угощение и настоящий шумный праздник. Под предлогом святости индейских обрядов на мероприятие не пустили ни одного представителя прессы, а над всей поляной, где все происходило, поставили особый защитный купол, поэтому люди чувствовали себя намного непринужденнее. Нанятые под мероприятие видеографы и фотографы лишнего снять не могли.

Ночью того дня, когда они наконец-то остались вдвоем, но в ушах еще не отзвучали непривычные слуху Джейса песни индейцев, а стоило закрыть глаза, как перед взором всплывал пестрый калейдоскоп их нарядов, Кора уютно устроилась у мужа под боком и спросила:

— Не жалеешь о потраченном сегодня времени? Все-таки, это не твои традиции.

— Глупенькая, — пожурил в ответ Джейс и поцеловал ее в макушку. — Как я могу об этом жалеть?

— Ну, все-таки из нас двоих я больше привыкла к ритуалам и обрядам, — пожала она плечами. — Ведь не только у индейцев они есть. В армии, в высшем обществе все ими напичкано. Да и родня со стороны отца у меня — испанские католики, там вообще с этим кошмар. Я как-то привыкла к этому всему, что не обращаю внимания, а сегодня поняла, что у тебя-то совсем по-другому…

— Ты знаешь, ты права, — задумчиво произнес Джейс, потирая подбородок. — Не могу сказать, что для меня это дело привычное. Да и ритуалы, которые люди совершают механически, без души и мысли, мне непонятны и смешны. Но сегодня мне понравилось и то, что нам сказали, и то, что все это значило. Спасибо, что познакомила меня с этой частью своей жизни.

Кора повернулась к нему и поцеловала. Они долго сидели так, молча глядя в телевизор, слишком уставшие, чтобы взять и сразу уснуть. Изнурительный день закончился, хотя праздник и продолжался уже без участия молодоженов. Казалось странным, что обряд из чужой и незнакомой культуры мог дать столько полезного, но Джейс не хотел заглядывать дареному коню в зубы. Джейс потянул одеяло и укутал их обоих почти так же, как и во время церемонии.

*Здесь и далее — вольный перевод настоящих ритуальных молитв и благословений чероки.

Глава 42

Джейс смотрел в окно машины так, будто ехал не на официальное мероприятие, а на Голгофу. Впрочем, разница была невелика, если верить Коре. Оба выглядели безупречно, будто только что сошли с киноэкрана или обложки модного журнала, что не добавляло комфорта парочке, предпочитавшей старые джинсы и поношенные майки.

— Ты в порядке? — тихо спросила мужа Кора.

Джейс вздрогнул, выныривая из своих мыслей, и взгляд его, обращенный на жену, мгновенно потеплел и посветлел.

— Абсолютно, — ответил он, но Кора лишь недоверчиво скривилась.