Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– А потом? – нетерпеливо спросил Дара, начиная паниковать.
Ему не хотелось терять здесь время, вместо того, чтобы броситься в погоню за Нари и Ализейдом, только для того, чтобы Мунтадир умер, не успев дать ему ответ.
Мунтадир нахмурился немного сконфуженно.
– Разве не это дорога в ад? Ты ведь вроде хотел вернуться домой.
В следующее мгновение Дара схватил Мунтадира за горло. Глаза эмира лихорадочно блеснули, глядя на Дару непокорно.
Торжествующе.
Дара мгновенно отпустил его.
– Ты… ты хочешь хитростью заставить меня убить тебя.
Мунтадир снова закашлялся, на губах выступила кровь.
– Удивительно. Ты, верно, был блестящим стратегом у себя в… А-а!
Дара снова приложился коленом к его ране, и он закричал.
Но сердце Дары бешено колотилось, он никак не мог привести себя в чувство. У него не было времени, чтобы пытать джинна, который наотрез отказывался выдавать перед смертью свои секреты.
Он убрал колено и снова посмотрел на дымящиеся черно-зеленые края раны Мунтадира. Его рана была не похожа на ту, что стала причиной скоропостижной смерти Мардония. Эмира убьет яд зульфикара, а не сама рана.
Как повезло, что Мунтадир попал в руки дэва, который прекрасно знал, как долго может тянуться предсмертная агония. Он похоронил немало друзей, с которыми проводил последние предсмертные мгновения, помогая им терпеть судороги и прислушиваясь к последним вздохам, пока яд зульфикаров медленно убивал их.
Он протянул руку и схватил тюрбан Мунтадира, отряхивая ткань.
– Какого черта? – Мунтадир тяжело дышал, глядя, как Дара перевязывает рану. – Неужели ты даже не позволишь мне спокойно умереть?
– Ты пока не умер, – Дара поднял эмира на ноги, не обращая внимания на то, как он дрожит от боли. – Можешь не говорить мне, как вернуть печать Сулеймана. Но, кажется, есть одна женщина, которой ты непременно расскажешь все.
Они все бежали, Нари тащила за собой Али по темным дворцовым коридорам и думала только о том, чтобы оторваться на как можно большее расстояние от этого демона, в которого превратился Дара. Магия предков пульсировала в ее крови, оказывая беглецам помощь на каждом шагу: лестницы вместе с их шагами поднимались выше, а узкие коридоры позади них сами собой замуровывались, заметая следы. В другое время Нари удивилась бы подобным вещам.
Но Нари уже не была уверена, способно ли что-нибудь в Дэвабаде удивить ее. У Али начали заплетаться ноги.
– Мне нужно остановиться, – выпалил он, тяжело опираясь на нее. Из разбитого носа капала кровь. – Там, – он указал в конец коридора на неказистую деревянную дверь.
Держа кинжал наготове, Нари распахнула дверь, и они оказались в маленьком, втопленном в землю дворике с зеркальными фонтанами и яркими, как самоцветы, лимонными деревьями. Она захлопнула за ними дверь и опустилась на землю, чтобы отдышаться.
Тут-то весь груз последних событий и обрушился на нее. Нари зажмурилась, но он все равно стоял перед глазами. Его страдальческие зеленые глаза, дымный вихрь волшебства и непреклонное выражение его лица прямо перед тем, как она обрушила на него потолок.
Дара.
Нет, не Дара. Афшин, которого она помнила, не мог быть тем же мужчиной, что и огненное чудовище, зарубившее Мунтадира, которое принесло в Дэвабад столько смерти.
А Мунтадир… Нари прижала кулак ко рту, сдерживая рыдания.
Ты не можешь сейчас расклеиться. Ее муж остался сражаться лицом к лицу с душегубцем, чтобы выиграть время для жены и брата. Нари почтит его жертву. Нельзя иначе.
Рядом с ней Али упал на колени. Что-то медное блеснул в ухе и привлекло ее внимание.
– О Боже, Али, дай сюда.
Нари потянулась к реликту, выдернула у него из уха и забросила в деревья. Она вздрогнула, с ужасом осознав, что реликт все это время был на Али. И если бы на пути им попался ядовитый пар…
Возьми себя в руки. Им с Али больше нельзя было ошибаться.
Она тихонько дотронулась до его лба и взяла за плечо.
– Сейчас я исцелю тебя.
Али не ответил. Он даже не смотрел на нее. Он был в шоке. Лицо не выражало ни единой эмоции, его всего трясло.
Нари закрыла глаза. Дотянуться до магии оказалось легче обычного, и разделяющая их пелена, этакое покрывало солоноватой тьмы, которым укутали его мариды, немедленно спала. А там царил раздрай: разбитый нос, потянутое плечо, глубокая ножевая рана в плече, два ребра сломаны, и это не считая бесчисленных порезов и укусов. Нари скомандовала ранам заживиться, и Али охнул и застонал, когда нос с хрустом встал на место. Ее целительные силы, дважды за сегодня отказавшие ей, выплеснулись ярким, свежим потоком.
Она отпустила Али, переутомившись.
– Приятно знать, что я еще на что-то способна.
Али наконец пошевелился.
– Спасибо, – прошептал он и повернулся к ней. На его ресницах блестели слезы. – Мой брат…
Нари энергично замотала головой.
– Нет. Али, у нас нет на это времени… У нас нет на это времени, – повторила она, когда он отвернулся и закрыл лицо руками. – Дэвабад находится под угрозой. Твой народ под угрозой. Возьми себя в руки и продолжай бороться, – она коснулась его щеки, поворачивая лицом к себе. – Пожалуйста, – взмолилась она. – Я не справлюсь в одиночку.
Он сделал судорожный вдох, затем другой, ненадолго зажмурился. Когда он снова открыл глаза, в их глубине читалась решимость.
– Расскажи мне, что тебе известно.
– Каве выпустил какой-то ядовитый пар, похожий на тот, которым тебя чуть не отравили на пиру. Он распространяется мгновенно и притягивается к реликтам Гезири. Так был убит твой отец, – закончила она чуть тише.
Али передернуло.
– Яд до сих пор опасен?
– Он быстро распространяется. Мы нашли по меньшей мере три дюжины убитых.
При этих словах Али резко выпрямился.
– Зейнаб…
– Она цела, – успокоила Нари. – И она, и Акиса. Они отправились предупредить всех в секторе Гезири и Цитадели.
– Цитадель… – Али прислонился к стене. – Нари, Цитадель пала.
– Что значит – пала?
– На нас напали первыми. Озеро… оно вздыбилось, как какой-нибудь зверь. Примерно как тот случай, произошедший с вами на Гозане, во время вашего путешествия в Дэвабад. Оно опрокинуло башню Цитадели и разворотило весь комплекс. Большинство стражников мертвы, – он задрожал, и на лбу у него выступили серебристые капли жидкости. – Я очнулся в озере.
– В озере? – переспросила Нари. – Думаешь, в этом замешаны мариды?