На лбу снова выступил клейкий пот.

– Вы абсолютно уверены, что это законно? – вдруг выпалил Фрэнк.

– Целиком и полностью, – улыбнулся Шон. – Доверьтесь мне.

Но Дэдди Лав не улыбался. Он наградил его очень странным взглядом, который сильно не понравился Мастеру.

– Вы же не подведете меня? – спросил Габриэль Лав.

– Нет, – нехотя ответил Фрэнк.

– Ни в коем случае не подводите меня, – проговорил старый Габриэль Лав.

– Он не подведет, – быстро сказал Шон.

Габриэль Лав взглянул на него. Затем широко улыбнулся.

Прибыли груши в коньяке.

На следующее утро Фрэнк Мастер позавтракал в спешке. Затем пошел на задний двор. Погода сохранялась на удивление теплой. В газете сообщалось о буре на Среднем Западе, но на выходные обещали тепло, переменную облачность и небольшие дожди. Сейчас небо было чистым. Крокусы уже несколько дней как расцвели приятными глазу желтыми, белыми и светло-лиловыми цветами.

Походив немного по саду, Фрэнк решил наведаться на Уолл-стрит.

На этот раз он взял кеб. Напрасно, как выяснилось. Достигнув Нижнего Ист-Сайда, они столкнулись с огромным караваном фургонов, въезжавших в город. Приехал цирк Барнума, Бейли и Хатчинсона. Он должен был вспомнить. Они с Хетти обязаны сводить туда внуков, пока тот не уехал. Но цирк устроил затор, и кеб пробился не сразу.

В субботнее утро на Уолл-стрит обычно царила тишина. Но рынок не закрывался до середины дня, и там было людно. Мастер вошел в здание биржи. Быстрый осмотр операционного зала показал ему, что акции торгуются умеренно. Мастер приблизился к брокеру.

– Что-нибудь происходит? – осведомился он.

– Не особенно. Только что купили немного акций дороги Гудзон – Огайо, но никакого ажиотажа нет.

– Хорошие акции, – повел плечом Мастер.

Итак, Габриэль Лав сделал ход. Сети расставлены. Мастер выждал еще немного. Рынок готовился завершить неделю без потрясений.

Что ему делать? Он размышлял над этим с того момента, как проснулся. Совет его сына был, безусловно, здравым: если сомневаешься – не предпринимай ничего. Все, что ему нужно сделать перед уходом, – дать брокеру новые указания. Запретить ему продавать акции, независимо от цены. Проще некуда.

С другой стороны, если затея Лава законна, он мог неплохо заработать. При стоимости доллар двадцать он мог удвоить свой капитал. А цена могла оказаться и выше! Заманчиво, спору нет.

Есть ли причины для беспокойства? Не отдался ли он за обедом на волю фантазии? Фрэнк протомился в здании еще двадцать минут, не в состоянии принять решение. Затем обругал себя трусом и дураком. Пошло оно к черту, сказал он себе. Будь мужчиной.

Завтра он отправится вверх по реке в обществе Донны Клипп. Никто не будет знать, где его искать, и он отлично проведет время. А если Габриэль Лав расшевелит рынок – тем лучше. Его брокер осуществит продажу, и он вернется в город намного богаче, чем при отъезде. Почему бы и нет, черт возьми?

Это Уолл-стрит. Это Нью-Йорк. А он – Мастер, ради всего святого. Он достаточно крепок, чтобы сыграть в игру. С чувством победы своего мужского начала он вышел из здания Нью-Йоркской фондовой биржи.

Он прошагал сотню ярдов, когда увидел Дж. П. Моргана.

Банкир стоял на перекрестке. В высоком цилиндре и фраке, с неулыбчивым лицом и бочкообразным торсом, он смахивал не то на римского императора, не то на профессионального боксера. Ему исполнялось всего пятьдесят два, но он уже казался причисленным к лику бессмертных. Если Дж. П. Моргану был нужен кеб, он его не ловил. Он просто стоял, как маяк, и всматривался в уличное движение.

И этот великий банкир встал прямо на пути Фрэнка. Мастер направился к нему. Когда он приблизился, Морган обернулся.

– Мистер Морган, – учтиво поклонился Фрэнк.

Он решил, что банкир поздоровается с ним – обратное было бы хамством, – но многого ждать не приходилось, так как Морган был поразительно немногословен.

Банкир кивнул ему. Трудно сказать наверное, но под пушистыми усами могла укрыться и слабая улыбка.

Тогда Фрэнк Мастер испытал секундный и глупый порыв. Открыть их план Дж. П. Моргану! Зайти с великим человеком в салун, все честно выложить и спросить: «Мистер Морган, я не хочу злоупотребить нашим знакомством, но как вы посоветуете поступить?» Конечно, он не мог этого сделать. Немыслимо. Он с достоинством прошел мимо.

Дж. П. Морган сел в кеб и укатил.

И когда он скрылся, Мастер с ужасом осознал беспримерную глупость своего порыва. Морган спросил бы, кто предложил эту сделку. Ему пришлось бы ответить, что Габриэль Лав. Он был бы вынужден сказать Дж. П. Моргану, что ведет дела с Дэдди Лавом.

При всем своем огромном, неправедно нажитом состоянии мистер Габриэль Лав, какой бы почтенной ни выглядела его белая борода и сколько бы он ни тратил на благотворительность, никогда не переступит порог банкирского дома Моргана. Мистер Морган не разговаривал с такими людьми, как Лав; он даже не взглянул бы на него из-за стола. Кто-то назвал бы это гордостью Моргана. Кто-то – спесью. Но фактом оставалось то, что Морган был прав.

Он, Мастер, связался с отвратительным старым преступником и мог лишь молиться, чтобы все обошлось. Фрэнк Мастер спешно покинул Уолл-стрит и зашагал домой.

Мэри вышла из дому в Грамерси-парке уже в сумерках. День прошел спокойно. Фрэнк Мастер выглядел немного подавленным, когда вернулся с Уолл-стрит, но дома вздремнул, просветлел снова и занялся приготовлениями к поездке в Олбани, назначенной на следующий день.

Мэри взяла кеб, который вскоре доставил ее по Пятой авеню к дому брата. Немного посидев с его родней, она попросила о разговоре наедине.

– Окажи мне услугу, Шон, – сказала она.

– Выкладывай.

Она извлекла письмо. Это была небольшая записка в запечатанном конверте. Спереди были написаны имя Донны Клипп и ее адрес. Она протянула конверт брату, тот взглянул.

– Почерк Фрэнка Мастера, – сказал он.

Мэри улыбнулась. На самом деле и адрес, и саму записку несколько дней назад аккуратно написала Хетти Мастер, у которой было множество образцов почерка Фрэнка. Но Шону это знать не обязательно.

– Ее надо доставить завтра утром леди в руки. Мне нужно точно знать, что письмо у нее. Можешь устроить?

– Запросто, у меня есть мальчонка, который отнесет.

– Если спросят, он должен сказать, что это ты ему дал.

– Хорошо.

– А самое главное, я не давала его тебе, Шон. Ты не видел его до завтрашнего утра. Джентльмен – Фрэнк Мастер, по твоему мнению, – оставил его в спешке слуге у тебя на пороге с требованием немедленно отнести.

– Это и есть услуга?