— Игорь…

— «Золотые медали и звание олимпийских чемпионов завоевали представители России, Рината Ипатова и Игорь Крылов!».

Игорь, не обращая на неё внимания, взошел на пьедестал и помахал руками. Вслед за ним, с небольшим опозданием, поднялась и Рина. К ним подошли члены ИСУ, и уже другая девушка в синем пальто подала медали, лежащие на серебристом подносе.

Что-то шло не так…

В тот момент, когда на шею Рине повесили заветное золото Сочи, Игорь бросил на неё взгляд. Рината ощутила такое холодное равнодушие, что по телу её побежали мурашки, но она, ни секунды не колеблясь, взяла медаль в руки и прижала её к груди. Всю её охватил трепет, а на глаза навернулись слёзы. Вот она — её олимпийская медаль, кусок металла, для кого-то не значащий ровным счетом ничего, но такой драгоценный для каждого спортсмена. Долгие годы тренировок, закушенные до крови губы, пот и тяжелая работа… Всё ради этого момента, всё ради того, чтобы однажды вот так, как она сейчас, гордо вскинув голову, стоять на верхней ступени олимпийского пьедестала.

— «Дамы и господа, звучит гимн России!».

Нет, она насладится этим моментом. Рината снова натянула улыбку и расправила плечи. Она — олимпийская чемпионка, и никто не сможет разрушить волшебство этих минут. Это её победа, это её мечта. Мечта, которой она жила с самого детства, миг, к которому она шла всю свою жизнь.

Зазвучала музыка, и болельщики хором принялись петь строки, знакомые каждому с детства. Рината негромко произносила слова, ещё когда-то, очень давно, ставшие частью её самой, и внутри неё теплой волной разливалось счастье. Не то чувство эйфории, в котором они находились вчера сразу после победы, а то, полностью осознанное счастье, в которое она наконец смогла поверить. Её медаль… Она блестит на груди, переливаясь в свете софитов, она холодит её ладошку, она её и только её…

— Ты рада? — Рината не сразу поняла, что Игорь обращается к ней. Чуть склонившись, он тихо повторил ей на ухо. — Рада?

Рина непонимающе покачала головой. Он улыбнулся и пояснил:

— Смотри, в твою честь играет гимн. Ты ведь этого хотела, да?

— Что случилось, Игорь? — Его странное поведение начинало напрягать и злить её.

— В твою честь играет гимн, и какая разница, что руки твои по локоть в крови, да, Ринат? — Игорь вдруг сошел с пьедестала, стащил с шеи медаль и, глядя Ринате прямо в глаза, бросил ей под ноги. За этой сценой наблюдали сотни собравшихся на награждение болельщиков и миллионы телезрителей во всем мире.

— Ты ничтожество, — сказал он не слишком громко, так, чтобы слова его донеслись лишь до Рины, и ушел.

Пары, занявшие второе и третье места, с недоумением посмотрели вначале на его удаляющуюся фигуру, потом на Рину, а она, не сводя взгляда с лежащей у её ног медали, продолжала стоять и слушать российский гимн.

— Оставь нас, пожалуйста, одних, — едва сдерживая клокочущую ярость, попросила Рината, стоило только Мише пустить её в номер.

Тот посмотрел на неё, бросил взгляд в сторону комнаты и, ничего не сказав, стал натягивать куртку. Рина этого, впрочем, уже не видела. Крепко сжимая ленточку медали, она прошла в комнату. Медаль стукнулась о её бедро в тот момент, когда она остановилась возле постели Игоря, где, наполовину заполненный вещами, лежал его раскрытый чемодан.

— Какого хрена, Крылов?! — не помня себя от гнева, закричала Рина, однако Игорь, будто не слыша её, как ни в чем не бывало продолжил собирать вещи.

— Я задала тебе вопрос, — холодно процедила она, схватила чемодан за ручку и сбросила с кровати. Тот тяжело ударился об пол, несколько футболок вывалились наружу.

Игорь вдруг резко выпрямился. Отбросил на край кровати свитер, который сжимал в руках, и повернулся к ней.

— Я обязан на него ответить? — на губах его играла циничная ухмылка. — А по первому зову принцессы не должен ли я упасть на колени? Нет?..

— Что ты несешь?!

Лицо Игоря потемнело. На скулах играли желваки, вены на шее вздулись, подбородок был будто выточен из камня.

— Хватит, Рината. Лучше просто уйди.

Если бы не разделявший их чемодан, он бы схватил её и вышвырнул прочь, Рина чувствовала это. Она бросила медаль на кровать и сжала руки в кулаки.

— Я уйду только после того, как получу от тебя ответы, — окатив его полным негодования взглядом, заявила она.

— Тебе нужны ответы?! — рявкнул Игорь. Лицо его исказилось презрением. Не сдержавшись, он со всей силы пнул чемодан, и тот отлетел в сторону. — Тебе понадобились ответы, Ипатова?! — Он схватил Ринату за руку и сжал с такой силой, что она зашипела от боли. — Вот тебе ответы: ты бессердечная подлая тварь! — Не обращая внимания на её попытки вырваться, Игорь потащил Рину к двери. — Выметайся по-хорошему, либо я за себя не ручаюсь.

Он говорил негромко, будто бы даже совершенно спокойно, но стоило Ринате увидеть его глаза, как она поняла, — его слова — это не пустая угроза. Нет. Он не был зол, ярость не туманила его рассудок. В глазах его полыхала ненависть. Абсолютная и неприкрытая ненависть. И умом она понимала, что ей действительно стоит уйти, по крайней мере, сейчас. Она понятия не имела, какая муха его укусила и что за странным бешенством он заразился, но отступать не собиралась. После награждения не прошло и десяти минут, а её уже успели завалить вопросами о произошедшем. Такого унижения Рина не испытывала никогда в жизни и, что еще хуже — она не знала, что отвечать. На глаза наворачивались злые слёзы, в душе бурлило негодование, переходящее в дикую, неконтролируемую ярость. Он не только оскорбил её — он изгадил всё, чем она жила многие годы, превратил волшебный миг торжества в нечто похабное и мерзкое. Поутихшие было чувства вспыхнули с новой силой, и Рината, впиваясь ногтями ему в запястье, проорала:

— Отпусти меня, придурок!

Игорь скривился от пронзившей руку боли и, разжав пальцы, обернулся к Рине с таким видом, словно собирался убить её.

— У тебя крыша совсем поехала?! — Она замахнулась, чтобы ударить его. Но Игорь перехватил её руку и с силой толкнул Рину в сторону, прямо на открытую дверцу шкафа. Бок пронзила резкая боль. Рината вскрикнула, стиснула зубы и, прижимая руку к рёбрам, с ненавистью уставилась на Игоря.

— Славное местечко ты выбрала, — губы его снова растянулись в презрительной усмешке. — Пальмы, океан, Николас Демаре. Когда ты прыгнула к нему в койку, чтобы он согласился взять тебя в свою группу? На Европе или уже здесь? — Он смотрел на неё с нескрываемой тяжелой враждебностью, и глаза его блестели мрачным стальным блеском. — До аборта или уже после?..

Рината похолодела. Она понятия не имела, причем тут Демаре, но он откуда-то узнал про аборт. К горлу подступила тошнота, сознание обдало волной нервной, удушливой паники.

— Так вот оно что, — вдруг истерично засмеялась Рина. Ей было больно, бок ломило так, словно по нему саданули ножом, но она все смеялась и смеялась, не отводя взгляда, глядя ему прямо в глаза, и с трудом смогла заставить себя остановиться. — С чего ты взял, что я сделала аборт?