Хейк тяжелым взглядом посмотрел на Ранда и Мэта. За его плечами возвышались Джак и Стром.

Ранд торопливо закинул свои вещи на плечи, неуклюже придерживая их за спиной левой рукой, чтобы правой можно было достать меч. Он не стал делать ничего другого, просто хотел быть уверен, что меч наготове, под рукой. Юноша подавил зевок; о том, насколько он устал, этой троице знать не следует.

Мэт повесил лук на плечо, неловко взвалил свой узел на спину, но, наблюдая за приближением Хейка и его подручных, сунул руку под куртку.

В руке Хейк нес масляную лампу и, подойдя к нему, отвесил, к удивлению Ранда, небольшой поклон и указал на боковую дверь:

— Ваши тюфяки — там.

Лишь чуть скривившиеся губы Хейка испортили впечатление от его, поведения.

Мэт мотнул подбородком на Джака и Строма.

— А эти двое вам нужны, чтобы показать нам постели?

— Я — человек состоятельный, — сказал Хейк, разглаживая подол замызганного фартука, — а имея собственность, люди не могут быть слишком осторожными. — От громового раската зазвенели стекла, и Хейк многозначительно глянул на потолок, затем оскалил в улыбке зубы. — Ну что, будем смотреть на постели или нет?

Ранд подумал: а как все обернется, если он скажет, что они хотят уйти? Когда б ты и вправду знал побольше о том, как обращаться с мечом, а не полагался на те несколько приемов, которые показал тебе Лан...

— Идите вперед, — произнес он, стараясь, чтобы голос звучал твердо. — Не люблю, когда у меня за спиной кто-то есть.

Стром тихо заржал, но Хейк миролюбиво кивнул и направился к боковой двери, а здоровяки с важным видом двинулись за ним следом. Глубоко вздохнув, Ранд бросил жаждущий взгляд на дверь, что вела в кухню. Если Хейк уже успел запереть заднюю дверь, попытка убежать прямо сейчас лишь послужит началом того, чего юноша надеялся избежать. Ранд угрюмо поплелся за хозяином гостиницы.

У боковой двери Ранд помедлил, и ему в спину уперся носом Мэт. Теперь стало ясно, зачем Хейку понадобилась лампа. Открывшаяся дверь вела в коридор, в котором было темно, как в бочке с дегтем. Лишь лампа, которую нес в руке Хейк и свет которой обрамлял силуэты Джака и Строма, придала Ранду смелости шагнуть в коридор. Если эта троица повернется, Ранд узнает об этом. И что тогда? Под его сапогами заскрипели половицы.

Коридор кончился у грубо обтесанной некрашеной двери. Других дверей Ранд по пути не заметил. Хейк и его вышибалы вошли в комнату, и Ранд торопливо шагнул следом за ними, чтобы у хитрецов не оказалось возможности подстроить какую-нибудь ловушку, но Хейк попросту поднял лампу повыше и обвел рукой вокруг.

— Вот здесь.

Старая кладовка — так он назвал ее, и, судя по виду, ею уже давно не пользовались. Полкомнаты было заставлено рассохшимися бочками и поломанными корзинами. С потолка в нескольких местах постоянно капало, а через выбитое оконное стекло свободно затекал дождь. Какой-то непонятный хлам валялся на полках, и почти все покрывал толстый слой пыли. Обещанные соломенные тюфяки в углу показались приятной неожиданностью.

Меч заставляет его нервничать. Он ничего не предпримет, пока не услышит, что мы спим. У Ранда не было никакой охоты ночевать под крышей Хейка. Он намеревался, едва только уйдет хозяин гостиницы, вылезти через окно.

— Подходит, — произнес Ранд. Он не сводил глаз с Хейка, опасаясь, что тот вот-вот подаст знак двум ухмыляющимся громилам, что стояли по бокам кабатчика. Юноша едва сдерживался, чтобы не облизнуть губы. — Лампу оставьте.

Хейк что-то буркнул, но лампу на полку поставил. Он помедлил, разглядывая двоих юношей, и Ранд был уверен, что кабатчик вот-вот прикажет Джаку и Строму наброситься на них, но взгляд Хейка, что-то прикидывающего в уме, хмуро скользнул по мечу Ранда, и худой мужчина резко мотнул головой своим двум подручным. На их широких лицах промелькнуло удивление, но они, не оглядываясь, вышли за ним из комнаты.

Ранд подождал, пока вдали не стихло «скрип-скрип-скрип» шагов, затем сосчитал до пятидесяти и только потом высунул голову в коридор. Тьму разрезал лишь прямоугольник света, который казался столь же далеким, как луна: дверь в общую залу. Когда он высунул голову, что-то большое шевельнулось в темноте возле дальней двери. Джак или Стром, стоящий на страже.

Быстрый осмотр двери, и Ранд узнал все, что ему было нужно, — и хорошего мало. Доски были прочными и толстыми, но никакого замка, и изнутри нет засова. Правда, открывалась дверь в комнату.

— Я уж думал, они сейчас кинутся на нас, — сказал Мэт. — Чего они ждут?

Он стоял с кинжалом в руке, сжимая оружие побелевшими пальцами. Свет лампы мерцал на клинке. Забытые лук и колчан лежали на полу.

— Когда мы уснем. — Ранд принялся шарить между бочек и корзин. — Помоги-ка лучше найти что-нибудь подпереть дверь.

— Зачем? Ты что, тут спать собрался? Давай выберемся через окно и смоемся отсюда. Уж лучше я буду мокрым, чем мертвым!

— Один из них — в том конце коридора. Если мы поднимем шум, они тут же нападут на нас, мы и глазом моргнуть не успеем. По-моему, Хейк готов рискнуть чем угодно, лишь бы не упустить нас.

С ворчанием Мэт тоже принялся шарить по полкам, но во всем хламе на полу ничего путного найти не удалось. Бочки оказались пусты, корзины разломаны, и даже навали их у двери, целая груда этого мусора ни на дюйм не задержит того, кто захочет войти в комнату. Потом что-то привлекло взгляд Ранда к полке. Пара треснувших клиньев, обросших ржавчиной и пылью. Ранд с ухмылкой взял их.

Торопливо он подсунул железяки под дверь и, дождавшись, когда очередной раскат грома прогрохочет над гостиницей, двумя быстрыми ударами каблука загнал их как можно дальше. Гром стих, а Ранд затаил дыхание, прислушиваясь. Он услышал только шум дождя, барабанящего по крыше. Никакого скрипа половиц под бегущими ногами.

— Окно, — произнес Ранд.

Судя по грязи, образовавшей корку вокруг рамы, окно не открывали многие годы. Ранд и Мэт налегли на окно вместе, толкая раму вверх что было мочи. У Ранда уже стали дрожать колени, когда оконный переплет чуть-чуть сдвинулся; рама стонала, неохотно уступая каждый дюйм. Когда щель оказалась достаточно широка, чтобы можно было в нее пролезть, Ранд пригнулся, собираясь выскользнуть наружу, и замер.

— Кровь и пепел! — пробурчал Мэт. — Нечего удивляться, что Хейк нисколько не волновался, не ускользнем ли мы.

В свете лампы влажно поблескивали железные прутья, вставленные в железную раму. Ранд налег на них; они оказались неподатливыми, как скала.

— Я кое-что видел, — сказал Мэт. Он торопливо покопался в хламе на полках и вернулся с заржавленным ломиком. Вбил лапку ломика сбоку под железную раму, и Ранд поморщился.

— Только не шуми, Мэт.

Мэт скорчил гримасу и что-то невнятно пробормотал, но стал ждать. Ранд положил ладони на лом и постарался встать поустойчивее в увеличивающейся под окном лужице. Загрохотал гром, и друзья навалились на рычаг. С душераздирающим скрежетом выдираемых гвоздей, от которого у Ранда волосы на затылке встали дыбом, рама подалась — на четверть дюйма, не больше. Подстраиваясь под раскаты грома и треск молний, юноши вновь и вновь нажимали на лом. Четверть дюйма. Ничего. Еще на волосок. Ничего. Ничего!