уважения, чем те животные, что сейчас копошились возле их тел, снимая с них все нажитое добро. У этих людей не было ни принципов, ни идеалов, ни какой-либо достойной цели в жизни. Они просто существовали, жили лишь ради того чтобы продлить свою бессмысленную жизнь еще на один день. Причем даже не за счет своих сил и достижений, а за счет других людей. По сути, они ничем не лучше паразитов, которые только и могут, что воровать у тех, кто хоть чего-то достиг. Именно поэтому я так безжалостно перерезал бандитов Марка, ведь от их жизней было столько же пользы, сколько сожалений у других людей будет после их кончины. И если бы только у меня была возможность, я бы перебил и этих мразей прямо здесь и сейчас, но так уже вышло, что для достижения моих целей мне сейчас нужны люди, а других подчиненных у меня нет. Так что невольно, мне пришлось просто стоять и смотреть, ожидая пока эти нелюди наконец-то, насытятся тем что им удалось стащить и не оставят несчастные тела в покое.

– Ну, все, можно, двигаться дальше – с довольной улыбкой сообщил Королев, когда он, вместе с остальными, собрались передо мной.

– Спасибо что разрешил, Королев – сдержанно процедил я, после чего обратился ко всем остальным – Выдвигаемся!

Но на этом наши беды не закончились. Ибо пройдя чуть дальше от этой поляны, мы наткнулись на парочку советских лагерей поставленных в лесу у границ города. Лишь чудом нам удалось им не попасться, ибо эти лагеря были очень маленькими, и в них обычно было не больше одного отряда, что делало их очень неприметными. Мы сразу поняли, что их поставили специально для того, если немцы решаться войти в город через лес, и, судя по тем трупам, что мы уже видели, они не ошиблись.

Но к нашему большому везению, проводники достаточно хорошо знали эти леса, и проводили нас по обходным тропинкам, по которым обычные солдаты, не перемещались. Это были, как правило, либо густые заросли, либо болотистые местности, или крутые холмы, одним словом труднопроходимые дороги. И пусть путь по ним, занял у нас еще больше времени и почти выбил из сил, но благодаря им мы смогли безопасно пересечь границу леса и уже ближе к темноте смогли выйти в город.

То, что мы покинули лес, изрядно порадовало моих людей, которые уже едва стояли на ногах от столь долгого перехода, этот путь и вправду был трудный и успел утомить даже меня. В этот момент я осознал, что и вправду не зря взял с собой этих людей, ведь проводники были весьма полезны. И у меня даже возникла одна интересная мысль, о том, что произошло бы, если бы немецким военным удалось взять в плен одного из моих проводников и заставить его провести их в город. Тогда, скорее всего их армий удалось бы захватить еще раньше положенного срока, и никакая бы оборона его уже не спасла.

Но самое главное, что мы теперь успешно вошли в город, и можно было думать, над тем как проникнуть в главный штаб. И хоть я, несмотря на свою усталость, готов пойти туда хоть сейчас, но мои люди были слишком истощены, и им требовался отдых.

Посему было решено отправиться в бывшую штаб-квартиру Марка Сидоровского на площади Свободы, это было самое приемлемое и безопасное место для моей группы. И уже в глубокой темноте мы двинулись по мрачным улицам города.

Оказавшись снова в городе, мы увидели, что сейчас Тихийск больше напоминал руины, чем городское поселение. На всем нашем пути лишь единичные строения, не были задеты бомбардировщиками, от половины зданий практически ничего не осталось кроме голых, обгоревших стен. Сам воздух пропитался этим тяжким запахом гари от вчерашних пожаров. От заснеженных дорог сейчас остались одни воронки и рытвины, ходить по которым в такую темноту было несколько затруднительно ибо, никакого освещения в городе тоже не осталось, так как почти все фонарные столбы были обесточены или уничтожены. Это уже не говоря про то, что дороги были завалены обломками от разбомблённых домов, остовами от взорванных машин и прочим мусором. Хуже всего было натыкаться на разорванные мертвые тела местных жителей, которым не повезло попасть под боеголовку. Мне уже было не привыкать видеть тела истерзанные войной, и потому ничего кроме угрюмой печали от несправедливости войны, я не испытывал, но вот некоторые из моих людей были куда чувствительнее, как например Бурмистров которого чуть не вывернуло наизнанку при виде разорванного детского туловища, пожираемого стаей одичалых собак.

– О мой господь…во имя всего святого! – жалобно причитал он, параллельно освобождая содержимое своего желудка, под издевательский смех Гаршина.

– Знаешь Бурмик, я, конечно, знал, что ты та еще неженка. Но ты оказывается настоящая принцесса, ха ха! – подначивал его Гаршин.

– Пошел ты знаешь куда, Гар…охх.

– А где все люди? – поинтересовался Королев – Мы прошли, уже черт знает сколько, но так и не встретили ни одного человека.

И он был прав, город действительно пустовал. И если поначалу мы пытались идти осторожно, тихо петля по незаметным переулкам, то вскоре мы осознали, что даже на самых крупных дорогах сложно было кого-то встретить.

– Похоже, что большую часть населения уже эвакуировали – ответил я, смотря на пустые дома – И это нам только на руку

Только спустя некоторое время мы стали замечать некоторых людей, что одиночками шли по дорогам или же прятались в полуразрушенных домах. Мы не успевали их толком разглядеть так как, едва завидев нас, они тут же убегали или скрывались в темноте.

– Наверное, они принимают нас за захватчиков или мародеров, поэтому и не хотят показываться – подумал я – Их можно понять, они страшно напуганы. Еще совсем недавно они жили простой жизнью, поглощённые будничным бытом. Разве они могли ожидать, что произойдет такое.

Эту мысль подтверждал женский плач, протяжно доносящийся откуда-то из темных переулков. Этот плач был таким громким и отчаянным что буквально разрывал ту тишину, окутывающую весь город. Казалось, что сама смерть плачет над тем кошмаром, что происходит здесь, от чего вид окружающих нас темных улиц становились еще более депрессивными. Мы тщательно присматривались к безлюдным домам пытаясь увидеть источник этого жуткого плача, но так и не заметили, откуда он мог исходить.

Как ни странно небольшая часть моих людей, несмотря на всю свою измотанность, все же решила извлечь выгоду из этой ситуаций. Ведь столько мертвых тел и брошенных домов