откликнулся Ильдефонс. – Значит, судя по всему, звездоцветы происходят из северных просторов этого мира?

– Насколько мне известно, это не так.

– Значит, их источник – где-то на юге?

– Я редко посещал южные края – слой лишайника утончается по мере продвижения на юг, и там водятся только жесткие глисты.

Прозвенел гонг; Вермулиан провел всю компанию в трапезный зал, где на длинном столе сверкали серебряные столовые приборы и хрустальные бокалы. Чародеи расселись под пятью люстрами – в знак почтения к гостю, прожившему в одиночестве несколько эонов, Вермулиан пока что воздержался от приглашения красавиц древности.

Моррейон ел осторожно, пробуя все, что ему подавали, и сравнивая блюда с различными вариантами приготовления лишайника, как правило служившего ему пропитанием.

– Я почти забыл о существовании такой еды, – сказал он наконец. – Смутно припоминаю другие подобные пиршества – это было так давно, так давно… Куда пропали все эти годы? Что было сном, что не было? – По мере того как он размышлял, некоторые розово-зеленые звездоцветы за его спиной заметно потеряли яркость. Моррейон вздохнул:

– Мне предстоит многому научиться заново, многое вспомнить. Кое-какие лица вокруг вызывают мимолетные проблески памяти… Я когда-то знал этих людей?

– В свое время вы все вспомните, – заверил его дьяволист Шрю. – А теперь, так как мы убедились в том, что на этой планете невозможно найти звездоцветы…

– Но мы в этом вовсе не убедились! – резко возразил Гильгад. – Их нужно искать, их нужно найти, прилагая все возможные усилия!

– И если мы их найдем, прежде всего должны быть удовлетворены мои требования, – заявил Риальто. – Никому не следует об этом забывать.

Гильгад приблизил свое хищное лицо:

– О чем вы говорите? Чепуха! Ваши требования удовлетворили, когда вам предоставили выбор при распределении имущества архивёльта Ксексамедеса!

Моррейон встрепенулся и обернулся:

– Архивёльт Ксексамедес! Мне знакомо это имя… Где я его слышал? Каким образом? Когда-то я знавал архивёльта Ксексамедеса – кажется, он был моим врагом… А, мысли, мысли! Сколько мыслей копошится в уме! – Все розово-зеленые звездоцветы Моррейона потускнели. Он застонал, схватившись за голову руками. – Прежде чем вы прилетели, я вел безмятежную жизнь. Вы принесли мне сомнения и неуверенность.

– Сомнения и неуверенность – судьба большинства людей, – изрек Ильдефонс. – Не исключая чародеев. Вы готовы покинуть планету саха́ров?

Моррейон сидел, опустив взор на бокал вина.

– Мне нужно собрать книги. Это все, что я хочу взять с собой.

11

Моррейон показал чародеям свои помещения. Здания, казалось, каким-то чудом пережившие бесконечные века, на самом деле были возведены Моррейоном в стиле архитектуры саха́ров. Он продемонстрировал три ткацких станка: первый – для изготовления тонких тканей из льна и шелка, другой – позволявший вышивать сложные орнаменты и третий – с помощью которого он ткал толстые ковры. В том же сооружении размещались чаны с красильными, выбеливающими и травильными составами. В другом здании находились стеклянный котел и обжигательные печи – в них Моррейон изготовлял керамическую посуду, лампады и плитку. В соседней кузнице Моррейона можно было заметить, что она использовалась редко.

– Саха́ры практически истощили все рудники планеты. Я добываю металл только тогда, когда он абсолютно необходим.

Моррейон привел группу чародеев в библиотеку, где хранились бронзовые оригиналы письменного наследия саха́ров, а также книги, написанные и проиллюстрированные Моррейоном от руки: энциклопедия естественной истории, сборники размышлений и гипотез, а также описание географии планеты с детальными картами в приложении. Вермулиан приказал своему персоналу перенести эти древности и манускрипты в странствующий дворец.

Моррейон бросил последний взгляд на привычный унылый пейзаж, который успел полюбить. Затем, не говоря ни слова, он направился к дворцу и поднялся по мраморным ступеням. Притихшие и слегка подавленные, чародеи последовали за ним. Вермулиан сразу взошел в бельведер управления и совершил обряды, придававшие дворцу невесомость и ускорение. Дворец воспарил над последней планетой Вселенной.

Ильдефонс испуганно вскрикнул:

– Ничто уже близко – гораздо ближе, чем мы подозревали!

Действительно, черная стена почти надвинулась на последнюю звезду и ее одинокую планету.

– Дальнейшее трудно определить с какой-либо степенью точности, – сказал Ильдефонс. – Нет никаких ориентиров, позволяющих оценить перспективу, но возникает впечатление, что мы улетели как раз вовремя.

– Подождем и посмотрим, – предложил Эрарк. – Моррейон сможет убедиться в судьбе своего мира собственными глазами.

Дворец висел в пространстве – бледный свет обреченного солнца отражался от пяти хрустальных шпилей, отбрасывая длинные тени чародеев, выстроившихся вдоль балюстрады.

Первой встретила Ничто планета саха́ров. Она скользнула по краю загадочной границы всего сущего, после чего, движимая инерцией орбитального движения, примерно четверть планеты отлетела в сторону – напоминающий курган объект с совершенно ровным плоским основанием, позволявшим видеть скрытые ранее в толще слои, области, складки, включения и часть ядра. Одинокое солнце вплотную приблизилось к черной стене, прикоснулось к ней, превратилось в нечто вроде половины пылающего апельсина на черном зеркале и утонуло в небытии. Странствующий дворец погрузился во мрак.

Стоявший в бельведере Вермулиан нанес символы на обод навигационного колеса, раскрутил колесо, запустив символы в межпространственный поток, после чего поднес пламя двух свечей к кадильнице ускорителя. Дворец поплыл в пространстве обратно к скоплениям звезд.

Моррейон отошел от балюстрады, направился в большой салон, сел и погрузился в глубокие думы.

Через некоторое время к нему приблизился Гильгад:

– Может быть, вы вспомнили, где находится источник звездоцветов?

Моррейон поднялся на ноги и направил твердый взгляд черных глаз на Гильгада – тот отступил на шаг. Розово-зеленые звездоцветы древнего волшебника поблекли, потускнели и многие чисто-розовые.

Лицо Моррейона стало суровым и холодным.

– Я многое вспомнил! Я помню, что мои враги вступили в сговор и предали меня, – но все это смутно, как далекая россыпь еще не различимых по отдельности звезд. Каким-то образом звездоцветы связаны с этим обманом, были его частью. Почему вы проявляете такой острый интерес к звездоцветам? Вы входили в состав кабалы моих врагов? Вы все меня обманули и продолжаете обманывать? Если так, берегитесь! Я человек кроткий – но только пока мне никто не угрожает.

Дьяволист Шрю успокоительно произнес:

– Среди нас нет ваших врагов! Разве мы не увезли вас с планеты саха́ров, чтобы вас не поглотило Ничто? Разве это не доказательство наших наилучших намерений?

Моррейон угрюмо кивнул; тем не менее он больше не производил впечатление человека мягкого и доброжелательного – такого, каким сначала появился перед чародеями на планете саха́ров.

С тем чтобы восстановить прежнюю атмосферу гостеприимного дружелюбия, Вермулиан поспешил в комнату матовых зеркал, где хранил огромную коллекцию красавиц в форме матриц. Каждую из матриц можно было материализовать простой антинегативной магической формулой. Через некоторое время в салон, одна за другой, вступили