обманки блестели лужи и ручейки ртути. Здесь паслись, пожевывая пучки мха, музоргские драгоны – красновато-фиолетовые, похожие сверху на анютины глазки существа двухметрового диаметра. На востоке к берегу спускались террасы города Калеше.

Остановившись на краю утеса, Моррейон глубоко вдохнул ядовитые испарения, поднимавшиеся из океана, – так, словно местный воздух был насыщен свежими, бодрящими ароматами.

– Моя память восстанавливается все быстрее. Я помню этот ландшафт так же ясно, как если бы побывал здесь вчера. Но с тех пор кое-что изменилось, конечно. Далекий пик слева эродировал примерно до половины прежней высоты. Утес, на котором мы стоим, был как минимум на тридцать метров выше. Неужели прошло столько времени? Пока я строил пирамидки и корпел над книгами, пролетели эоны! Не говоря уже о том сроке неизвестной продолжительности, который я провел в космосе на диске, слепленном из звездной пыли и крови. Направимся в Калеше – когда-то там прозябал архивёльт Персэйн.

– Что будет, когда вы встретитесь лицом к лицу с врагами?.. – спросил Риальто. – Вы приготовили заклинания?

– Мне не нужны заклинания! – обронил Моррейон. – Смотрите! – Он указал пальцем на огромный валун; едва заметное движение пальца разнесло валун вдребезги. Моррейон сжал кулаки; послышался треск – такой, словно рвался жесткий пергамент: из кулаков волшебника пытались вырваться яростные разряды. Моррейон стал спускаться к террасам Калеше; группа чародеев последовала за ним.

Туземцы, кальши, видели, как спускался странствующий дворец; многие из них уже поднимались на утес, чтобы взглянуть на такое чудо. Так же как архивёльтов, их покрывала бледно-голубая чешуя. Особи мужского пола перевязывали черные плюмажи шнурами из осмия; перистые зеленые плюмажи их подруг, однако, свободно покачивались при ходьбе. Все они, гибкие как ящерицы, были более чем двухметрового роста.

Моррейон остановился:

– Персэйн, выйди вперед!

Один из самцов отозвался:

– В Калеше нет Персэйна.

– Как так? Архивёльта Персэйна нет?

– Мы такого не знаем. Местный архивёльт – Эворикс, но он сбежал, как только увидел ваш летучий дворец.

– Кто из вас хранитель городских архивов?

Другой кальш сделал шаг вперед:

– Я выполняю эту функцию.

– Ты знаком с архивёльтом Персэйном?

– Я о нем слышал. Персэйна проглотила гарпия в конце двадцать первого эона.

Моррейон огорченно застонал:

– Неужели он от меня ускользнул? Как насчет Ксексамедеса?

– Ксексамедес покинул Музорг – никто не знает, где он.

– Джорин?

– Джорин жив, но обычно не показывается за стенами замка, вырезанного из розовой жемчужины, что на другом берегу океана.

– Ага! Как насчет Оспро?

– Оспро умер.

Моррейон снова недовольно крякнул.

– Вексель?

– Мертв.

Моррейон опять застонал. Одно за другим он называл имена своих врагов. Из них выжили только четверо.

Когда Моррейон, наконец, отвернулся от кальшей, у него было осунувшееся, тревожное лицо. Земных чародеев он словно не замечал; все его пунцовые и синие звездоцветы потускнели.

– Всего лишь четверо! – бормотал он. – Всего лишь четверо позна́ют неистовство моего гнева! Этого недостаточно, недостаточно! Равновесие должно быть восстановлено! – Моррейон протянул руку к океану: – Туда! К за́мку Джорина!

Дворец Вермулиана плыл по воздуху над Ртутным океаном, между огромным красным шаром Керкаджу́ и ее огромным красным отражением. Впереди появились утесы из крапчатого кварца с включениями киновари; на высокой скале, нависшей над океаном, высился замок в форме гигантской розовой жемчужины.

Странствующий дворец опустился на ровную площадку; Моррейон спрыгнул со ступеней и сразу направился к замку. Круглая дверь из цельного осмия открылась внутрь; из нее вышел трехметровый архивёльт с метровым пучком дрожащих черных перьев над головой.

Моррейон приказал:

– Позови Джорина. У меня к нему дело.

– Джорин внутри! У нас было предчувствие! Ты – земной примат Моррейон, из далекого прошлого. Предупреждаю: мы приготовились тебя встретить.

– Джорин! – закричал Моррейон. – Выходи!

– Джорин не выйдет! – заявил архивёльт. – Не выйдут также Арвианид, Исхикс, Геркламон и другие музоргские архивёльты, прибывшие, чтобы совместно от тебя защищаться. Если ты жаждешь мести, отомсти настоящим виновникам твоих несчастий – не раздражай нас своими капризными жалобами. – Архивёльт вернулся внутрь; дверь из осмия захлопнулась.

Моррейон стоял неподвижно, как статуя. Маг Мьюн подошел к нему и сказал:

– Я их оттуда выкурю «Синим экстрактором» Уларта.

Он провозгласил заклинание в сторону замка, но оно не возымело никакого эффекта. Риальто попробовал «Заклинание почкования мозгов», но его магия была поглощена; вслед за ним Гильгад испустил разряд «молниеносного разгрома», но он разбился о блестящую розовую поверхность гигантской жемчужины.

– Бесполезно! – заключил Ильдефонс. – Их звездоцветы поглощают магию.

Архивёльты решили открыть ответный огонь. Из трех открывшихся амбразур одновременно вылетели три заклятия, перехваченные звездоцветами Моррейона, на мгновение вспыхнувшими ярким пламенем.

Моррейон сделал три шага вперед и указал пальцем на за́мок. Поток энергии ударил в дверь из осмия. Она затрещала от жара и задрожала, но выдержала.

Моррейон указал на казавшуюся хрупкой поверхность розового перламутра; поток энергии обогнул ее и был растрачен впустую.

Моррейон указал на каменные опоры за́мка. Они разлетелись в куски. За́мок дрогнул, перевалился набок и покатился вниз по уступчатому склону скалы. Покрываясь трещинами и разламываясь, огромная жемчужина перескакивала с уступа на уступ и плюхнулась в Ртутный океан, где ее подхватило течение, – за́мок плыл в открытое море, как разбитая скорлупа. Из трещин в перламутровой поверхности выбирались наружу и карабкались наверх архивёльты. Наконец их собралось слишком много на вершине плывущей сферы, и она перевернулась, сбросив архивёльтов в мелкое ртутное море, доходившее им до бедер. Одни пытались пройти по дну и выскочить на берег, другие плыли на спине, загребая ртуть руками. Порыв ветра подхватил треснувшую розовую скорлупу – она покатилась по серебристой поверхности ртути, разбрасывая оставшихся в ней архивёльтов, как крутящееся колесо разбрасывает капли воды. С прибрежных скал вспорхнула стая музоргских гарпий – подхватывая ближайших архивёльтов, они тут же заглатывали их целиком. Другие архивёльты позволили течению отнести их в открытый океан и постепенно пропали в серебристых далях.

Моррейон медленно повернулся к земным чародеям. Лицо его посерело.

– Фиаско, – бормотал он. – Все это ни к чему.

Тяжелыми шагами он возвращался к летучему дворцу, но, не дойдя до мраморных ступеней, неожиданно остановился.

– Настоящие виновники? Что он имел в виду?

– Попытка ввести в заблуждение, больше ничего, – отозвался Ильдефонс. – Давайте пройдем в павильон и освежимся прохладным вином. Возмездие свершилось. И теперь… – Его голос замер – Моррейон уже поднимался по ступеням. Один из ярких синих звездоцветов поблек. Моррейон резко выпрямился, словно от острой боли в спине. Развернувшись на месте, он переводил взгляд с одного чародея на другого.

– Я вспомнил одно лицо – лицо лысого человека с черными бакенбардами. Это был дородный субъект… Как его звали?

– Все это в далеком прошлом, – сказал дьяволист