Вслед за тем в Тифлис пришло разъяснение и самого Нариманова. «Если они, – сообщил он Гусейнову из Баку по прямому проводу, – ссылаются на мою декларацию, то в декларации буквально сказано следующее: Нагорному Карабаху предоставляется право свободного самоопределения». И прозорливо добавил: «Наше решение, несомненно, будет встречено очень холодно. Я вчера беседовал с товарищем Серго /Орджоникидзе – Ю.Ж./, который прямо говорит, что карабахский вопрос есть вопрос чести всех советских республик, и его нужно решить именно в том смысле, чтоб это было в последний раз».76

Чтобы выйти из тупика, в который завели враждующие стороны, потребовалось личное вмешательство Сталина. В самом конце июня ему пришлось приехать из Нальчика, где он проводил отпуск, в Тифлис. А там 2 июля по его настоянию было проведено не экстренное заседание Кавбюро, как предполагалось, а Совещание ответственных работников Закавказья. На него пригласили членов Кавбюро – Орджоникидзе, Кирова, Мясникова. Нариманова, Махарадзе, Орахелашвили, только что введённого в бюро М.В. Назаретяна и секретаря бюро Ю.П. Фигатнера, членов ЦК компартий: Грузии – Б. Мдивани, Ш. Элиаву, С. Кавтарадзе; Азербайджана – Д. Буниат-заде, Д. Саркиса, М. Гусейнова, М.Г. Плешакова; Армении – А. Бекзадяна, Г. Атабекова, А. Мравяна. Начальника Закавказской железной дороги Миронова. Членов ревкома Грузии – В. Квиркелия, С. Тодрия, А. Гегечкори. А. Сванидзе; Совета профессиональных союзов Грузии – Оделавадзе, Джугелия, Машкевича. Членов Реввоенсовета Отдельной Кавказской армии (ОКА), созданной двумя месяцами ранее из соединений и частей расформированного Кавказского фронта – командармов А.И. Геккера и Н.В. Лисовского, Я.И. Весника. Адно.

Орджоникидзе не стал ограничивать повестку дня карабахским вопросом, как то предполагал всего четыре дня назад. Не стал и дополнять её лишь одной, схожей проблемой – начавшимся вновь обострением отношений между Грузией и Арменией из-за зоны Лори. Выдвинул на первый план то, что оказалось более серьёзным, даже опасным для будущего края. Информационным докладом (и открывшим совещание) «О политическом положении закавказских республик» предложил «выяснить основной вопрос – о независимости Грузинской Республики, который при практическом осуществлении породил ряд недоразумений и недоговорённостей». И призвал потому участников совещания дать ответы на вопросы:

«1. В каком смысле мы понимаем независимость кавказских республик.

2. Можно ли рассматривать независимость в буржуазном понимании.

3. Могут ли быть закавказские советские республики независимы от РСФСР.

4. Могут ли быть закавказские советские республики независимы друг от друга».77

Последовавшая затем продолжительная дискуссия и выявила то, что предполагалось – наличие в трёх компартиях «националистически-коммунистических» фракционных групп.

Подобных той, что уже была выявлена месяцем ранее в Компартии Азербайджана. Состоявшей из Д. Саркиса, О. Шатуновской, Джабиева, Р. Ахундова, Агамирова, Лордкипанидзе. Тех, большинство которых ЦК РКП(б) по просьбе Кавбюро откомандировало на работу в другие регионы (преимущественно в Россию).78 Но равным образом проявили себя и руководители других закавказских компартий, главным образом, грузинской. Ярче всех выразил их общую позицию Буду Мдивани.

«Прав товарищ Серго, – заявил он, – когда говорил, что существуют разные понимания независимости. У нас есть своё понимание независимости и есть своя цель… Нам надо завоевать массы, и вырывание этих масс из противных нам партий есть самая определяющая цель… Национальная независимость необходима для завоевания этих масс, хотя это очень опасная вещь. Но тут, чтобы не увлекаться, есть узда – партийная дисциплина, и никто не может нас заподозрить в национализме, ибо это необходимо для завоевания масс, а нам прежде всего надо перестать разговаривать о национализме…»

Как самое весомое доказательство своей правоты Мдивани привёл неудачную попытку объединить Закавказские железные дороги и Наркоматы внешней торговли. Объяснил тщетность этого всё тем же нежеланием «масс», которых загодя не подготовили, не объяснили им суть задачи. Завершил же своё выступление весьма странным призывом: «Я подчёркиваю: полная независимость в государственном смысле для вырывания масс, и самая тесная связь с партией, полное единение с РКП!».

Позицию Мдивани, так или иначе, поддержали многие члены Компартии Грузии, присутствовавшие на совещании. Так, один из профсоюзных лидеров республики, Оделавадзе, также пытался доказать не достигнутое ещё создание Закавказской железной дороги тем, что данный шаг был преждевременным.

Думбадзе настаивал на прямо противоположном. «Мы разбрелись, – оценил он сложившуюся ситуацию. – Одни пошли в федерацию, другие – в национализм, а третьи – в слишком сильный интернационализм… Я не совсем понимаю – будет полный контакт с РКП и полная независимость?» И предложил собственный выход: «Наша масса ещё не доросла. Ей нужна ещё самодеятельность в практической жизни, самостоятельность, но не национальная независимость».

Махарадзе как член Кавбюро попытался занять некую среднюю линию. «Основной вопрос, – отметил он, – который надо разрешить, это – как мы понимаем независимость и самостоятельность. Если тактика РСФСР действительно изменилась, то надо изменить и линию. Если же не изменилась, то официальное существование на Кавказе представителей ВЧК и других Наркоматов недопустимо».

Сталин оказался в весьма непростом положении. С одной стороны, он никак не мог отказаться от задуманного объединения, не мог дезавуировать и уже принятые не без его вмешательства первые решения – об объединении железных дорог, Наркомвнешторгов, о предложении создать единый хозяйственный орган края. В то же время понимал, что сопротивление, особенно в Компартии Грузии, слишком велико, чтобы настаивать на немедленном создании хотя бы единой для края экономики. И потому постарался на время встать на сторону Мдивани. Только на самый непродолжительный срок, чтобы потом найти возможность продолжать путь к единению.

«Отвечу товарищу Думбадзе, – начал он свою выступление.

– Изменила ли РКП политику? Нет, не изменила. Резолюция X съезда должна проводиться, и до следующего съезда изменить нельзя.

Прения здесь ведутся хаотически. Говорили обо всём, что у кого наболело. Всё, о чём говорили, разделим на четыре вопроса. Первый – об отношении независимых республик Закавказья к РСФСР. Второй – об отношении республик Закавказья друг к другу. Третий – о характере партийной работы в Закавказье. Четвёртое – о порядке администрирования.

Первое. Отношение республик Закавказья к РСФСР выражается в независимости в смысле государственной независимости своей государственной формы при наличии партийного контакта. Примеры. Первая ступень, чисто административная, – автономия. Вторая ступень – автономные республики. Тут предполагается автономия не только административная, но и политическая. Во главе стоит СНК, издающий декреты. Наркоматы хозяйственные и военные автономных республик связаны с Наркоматами РСФСР и получают соответствующие распоряжения. Например, Башреспублика, Кирреспублика. Третья ступень – договорность республик. Во внутреннем отношении независимы, но в известных отношениях договариваются с РСФСР. Например, Украина, Белоруссия. Все Наркоматы автономны. Четвёртая ступень – полная независимость. Например. Армения, Грузия, Бухара, Хива, ДВР, хотя последняя зависит в военном отношении.