– Да? Только вот что-то не припоминаю, чтобы я употребила слово «клиентка». Но если уж она и вправду ваша общая туристка, то почему тогда не ты сопровождаешь ее в городе? Я думала, у вас, гидов, разделение труда.

– Что? Если он и водил ее по городу, то я об этом ничего не знала, и мне это…

– Тогда ты единственная, кто об этом не знает.

– …И мне это не интересно! Такими вопросами занимается специальная комиссия. Все равно Джефф ни гроша не получит за эту работу.

– Само собой. По крайней мере, в банк у него эти денежки не примут. Ладно, Холли, вижу, что была не права. Тогда тем более, почему бы тебе ему не помочь? Она хочет научиться парить.

У меня не было ни малейшего желания навязывать свои услуги этой парочке.

– Если мистеру Хардести нужна моя помощь, он сам меня об этом попросит. А пока что я буду заниматься своим делом… Что и тебе рекомендую.

– Расслабься, подруга, – ответила она невозмутимо. – Я же для тебя стараюсь.

– Спасибо, мне это не нужно.

– Ну, тогда я полетела – мне еще нужно немного поупражняться сегодня. – Она наклонилась вперед и соскользнула с насеста. Но она не стала тренироваться, а полетела прямо к пандусу туристов.

Когда она скрылась из виду, я выдернула левую руку из захвата и с трудом достала носовой платок – в костюме с крыльями это неудобно, но от света прожекторов у меня начали слезиться глаза. Я вытерла слезы, высморкалась, убрала носовой платок, вернула руку на место, тщательно проверила всю механику и приготовилась к прыжку.

Но не прыгнула. А так и осталась сидеть в задумчивости со сложенными крыльями. Я должна была признать, что Мэри отчасти права – Джефф действительно был занят только… этой землеройкой. Так что рано или поздно он отбудет на Землю и с «Джоунс и Хардести» будет покончено.

Но тут я напомнила себе, что собиралась стать конструктором космических кораблей, как папа, задолго до того, как мы объединились с Джеффом. Я ни от кого не зависела и могла вести дело совершенно самостоятельно, подобно Жанне д’Арк или Лизе Мейтнер. Я почувствовала себя лучше… холодная, суровая гордость, как у Люцифера из «Потерянного Рая».

Я узнала красные с серебром крылья Джеффа, когда он был еще далеко, и хотела улизнуть потихоньку. Но Джефф, если захочет, все равно меня догонит, поэтому я решила: «Холли, не будь дурой! С чего это ты должна удирать?.. Просто будь подчеркнуто вежлива».

Он приземлился рядом, но ко мне не приблизился.

– Привет, Одна Десятая.

– Привет, Нуль. Ну что, много украл за последнее время?

– Только городской банк, но меня заставили положить его на место. – Он нахмурился и добавил: – Холли, ты на меня злишься?

– Да что ты, Джефф, с чего ты взял?

– Мм… Мэри Длинный Язык что-то такое болтала.

– Она? Не обращай внимания на то, что она несет. Половина того, что она говорит, – вранье, а во вторую половину она и сама не верит.

– Да, с серым веществом у нее плоховато. Так, значит, ты на меня не злишься?

– Ну конечно нет, с чего бы?

– И я не вижу причин. Меня тут не было несколько дней на проекте корабля, но я был ужасно занят.

– Не беспокойся. Я и сама была ужасно занята.

– Отлично. Послушай, Пробная Модель, сделай доброе дело. Помоги мне с одной подругой… то есть с клиенткой… то есть, ну, она и подружка тоже. Она хочет научиться парить на крыльях.

Я сделала вид, что обдумываю его просьбу.

– Я ее знаю?

– Да-да. Дело в том, что ты-то нас и познакомила. Ариэль Брентвуд.

– Брентвуд? Джефф, тут ведь столько туристов. Дай вспомнить. Такая высокая девушка? Блондинка? Хорошенькая?

Он улыбнулся во весь рот, как дурак, и я чуть его не столкнула.

– Ага, это точно Ариэль!

– Припоминаю… Она думала, что я понесу ее сумки. Но зачем тебе помощь, Джефф? Мне она показалась очень способной, с хорошим чувством равновесия.

– Да, конечно, все это так и есть. Ну на самом деле я хочу, чтобы вы друг друга получше узнали. Она… она очень хорошая, Холли. Настоящий человек. Ты ее полюбишь, когда лучше узнаешь. Я решил, что тут… э-э-э… удачный повод.

Кажется, у меня начала кружиться голова.

– Это все замечательно, Джеф, но я сомневаюсь, что она хочет меня «лучше узнать». Я же всего лишь обслуга, которую она наняла – ты же знаешь землероек.

– Но она совсем не похожа на обычных землероек. И она хочет узнать тебя получше – он сама мне так сказала.

«После того, как ты ей это предложил, придурок!»

Нет, вслух я этого не сказала. Если бы не мое хорошее воспитание, я бы ответила: «Пошел вон, дурак безмозглый! Мне нет дела до твоих земных подружек». Но вслух я произнесла:

– Ладно, Джефф. – Прижала лисенка покрепче к животу[137] и скользнула вниз.

Итак, я стала учить Ариэль Бренвуд летать! Эти так называемые «крылья», которыми туристам разрешено пользоваться, практически лишены органов управления, кроме подвижных маховых перьев, центральная крестовина зафиксирована так, что они устойчивы, как стол, а суставы могут делать только парочку бессмысленных движений, позволяющих владельцу думать, что он «летит», размахивая руками. Их площадь составляет пятьдесят квадратных футов, а хвост мало того что неподвижен, он еще и отклонен кверху, так что если вы остановитесь в воздухе (что почти невозможно), то приземлитесь на ступни ног. Все, что может турист, – пробежать несколько ярдов, оттолкнуться (это получается само собой) и скатиться вниз по воздушной подушке. Зато потом будет что рассказывать внукам, как он летал, по-настоящему летал, как птица…

Так «летать» и обезьяна научилась бы.

Я унизилась до того, чтобы напялить на себя эти идиотские штуки. Потом поднялась по Детскому эскалатору на сто футов, продемонстрировав Ариэль, что с их помощью действительно можно летать. После этого я с радостью их скинула, помогла Ариэль застегнуть комплект большего размера и надела свою красавицу «Чайку». Джеффа я прогнала (два инструктора – это чересчур), но, увидев на ней крылья, он спикировал и опустился возле нас.

Я подняла на него взгляд:

– Опять ты?

– Здравствуй, Ариэль. Приветик, мелочь. Тебе не кажется, что ты слишком сильно затянула плечевые ремни?

– Кыш, кыш! – сказала я. – Инструктор только один, помнишь? Если хочешь помочь, стряхни свои цветастые плавники и надень то же, что и Ариэль… Я на твоем примере буду объяснять, чего не следует делать. А нет, так заберись на двести футов вверх и оставайся там – как-нибудь без советов обойдемся.