«Chambre des Députés.

Paris, 25 Mai, 1918.

Cher Lord Bertie,

Une absence de Paris m’a empêché de vous saluer avant votre départ. Malgré l’amitié que nos relations de guerre ont établie entre Lord Derby et moi, je tiens à vous dire tout le regret que j’éprouve de votre départ, et quels souvenirs délicats je garde de nos rencontres et des affaires traitées ensemble. C’était pour l’Entente, pour l’amitié franco-anglaise, une sécurité que d’avoir à Paris un homme comme vous, aimant, mais aussi connaissant, notre pays. Je suis que vous continuez, même loin de nous, de servir l’entente intime entre nos deux patries, et c’est dans ces sentiments de cordiale reconnaissance que je tiens à vous assurer de mon fidèle souvenir:

Albert Thomas»[510].

«Le Président du Conceil,

Ministre de la Guerre.

Paris, 22 Juin, 1918.

Mon Cher Ami,

Comme il est aimable à vous de m’avoir, en de si dures épreuves personnelles, donné une pensée. Soyez bien sûr que, de mon côté, je ne vous oublie pas: d’abord parceque vous êtes inoubliable, et puis parceque mille évènements chaque jour évoquent votre souvenir. Vous faisiez partie de Paris, de Paris en paix et de Paris en guerre, et, je puis bien vous le dire, Paris avait et a encore de la bonne amitié pour vous. Vous êtes parti, souffrant, et cela nous a tous cruellement attristés; je suis bien heurex d’apprendre que votre mal est en voie de disparition. Quelle joie ce serait pour nous de vous retrouver florissant comme aux ancient jours.

Pardonnez-moi d’abréger ce trop court billet que je n’ai pas voulu différer plus longtemps. Vous savez quel est mon métier. Plaignez-moi.

À vous toujours et la meilleure amitié,

G. Clemenceau» [511].

Лондон, 27 августа 1918 г. До чего великолепен старик Клемансо! Настоящий патриот.

Если в будущем понадобится защищать Францию от внезапных вспышек прусского милитаризма, земли к западу от Рейна, в дополнение к Эльзасу и Лотарингии, должны стать буфером между Пруссией и Францией. Если мы победим, победим по-настоящему, весь пацифистский и социалистический вздор развеется как дым, особенно теперь, когда Америка осознала «истинную природу зверя» не только германских правителей и военных, германской аристократии, профессоров, «культурных» людей и торговых сословий, но и большинства германского народа, особенно на севере Германии и в Баварии.

30 августа 1918 г. Получил письмо из Парижа, в котором говорится: «Les nouvelles du front sont tellement bonnes que l’on croit rêver, et vous n’avez pas idée de l’influence que cela a non seulement sur le marché mais aussi sur les affaires en général»[512]. О первоначальных мирных предложениях Вильсона быстро забывают; еще до того, как заключат мир, потребуют перевести «Стражу на Рейне» на французский как намек на пожелания французов. Tant mieux[513]. Некоторое время назад Жоффр говорил мне, что, если бы подписали перемирие по требованию бошей, одним из условий должна была бы стать оккупация союзниками Рейнской области вплоть до левого берега Рейна.

8 сентября 1918 г. Если страны Антанты продолжат свое победоносное наступление, французский народ не удовольствуется миром на условиях «того, как было» и подачкой в виде Эльзаса и Лотарингии. Народ будет требовать мести, возмещения ущерба и гарантий безопасности Франции в будущем, а эти пожелания можно исполнить, во-первых, уничтожением германской военной машины и духа и оккупацией германской территории, восстановлением Бельгии, насколько это в человеческих возможностях, добавлением к этой стране Люксембурга и изгнанием Германии со всех территорий западнее Рейна. Что касается Италии, после победы ее аппетит по отношению к территории Австрии будет только раззадориваться. Общественное мнение в странах Антанты потребует создания польского государства с выходом к морю и независимостью от Германии, Австрии и России. Финляндии не стоит брать пример с Германии. Наши колонии не отдадут Германии то, что было ими завоевано, и ради нашей колониальной империи и нас самих мы должны их поддержать, что бы ни говорили и ни думали по этому поводу Уинстон Черчилль, Р. Сесил и другие.

Мои мысли — мысли человека, у которого никогда не было стойких политических убеждений. Из-за того, что я долгое время провел за сценой, я часто понимаю, какое грязное дело политика и как мало можно полагаться на большинство политических персонажей. Их истинные взгляды затуманены видением избирательных урн.

13 сентября 1918 г. Речь Смэтса была совсем не тождественна речи Ллойд Джорджа в Манчестере. Смэтс абсолютно прав относительно определения условий мира. Необходимо принимать во внимание чувства и пожелания британских колоний и зависимых территорий, а не только чувства и пожелания Британских островов. Взаимная поддержка между союзниками необходима. Некоторые пожелания Франции и Италии не совпадают с пожеланиями Англии, но Англия и ее правительство должны поддержать их, чтобы получить поддержку французского и итальянского правительства на мирных переговорах. Я всегда говорил Асквиту, Грею, Ллойд Джорджу, а также Уинстону Черчиллю, когда он рассуждал о «сделке» между Южной Африкой и Германией с целью вернуть Германии по крайней мере часть Восточной Африки, что колонии — наши колонии — не допустят подобной сделки. И Новая Зеландия, Австралия и Япония не согласятся отдать Германии отобранные у нее тихоокеанские владения. Индия наверняка откажется, а Англия должна не допустить того, чтобы Германия вернулась в Дар-эс-Салам из-за Индии, а также защиты наших военных и морских интересов.