15 марта 1918 г. Только что (13.45) прогремели два взрыва. Судя по звукам, они пришлись южнее Парижа. Голуби перепугались, и мои бумаги покрылись мелкой черной пылью. Боюсь, что взорвался какой-нибудь пороховой завод или завод по производству снарядов.

Здесь немного боятся, как бы наши забастовки и позиция Лейбористской партии и пацифистов не заставили нас заключить преждевременный мир.

Из-за Сакре-Кёр поднимается столб дыма; прогремело три взрыва. Взрывы, помимо воздушных налетов и краха, действуют на нервы обеспеченным парижанам. Они спасаются бегством на юг, в Биарриц и в провинции. На Лионском и Орлеанском вокзалах, на набережной Орсэ большие толпы беглецов.

Позже. Телефонировал Грэм; взорвался химический завод в Обервилье, севернее Северного вокзала. Боюсь, что взрыв будет иметь очень серьезные последствия. Уничтожены несколько деревень к северу от Сен-Дени. На взорванном заводе производили ручные гранаты. Должно быть, много убитых.

После обеда я осмотрел несколько мест, куда упали бомбы во время последнего налета. Я уже упоминал ущерб, причиненный военному министерству. Выше, на бульваре Сен-Жермен, пострадало Министерство общественных работ; разбито много окон и витрин в магазинах. На пересечении бульвара Сен-Жермен и Распай упала бомба; шрапнель летела во все стороны, испещряя стены домов, разбивая окна и пронзая ставни. Разрушены верхний и часть первого этажа одного дома (№ 9 по улице Лас-Касес, возле угла с улицей Бельшас entre cour et jardin[499]; в соседних домах выбиты окна. Бомба упала точно перед входом в посольство Германии на улице Лилль. Она проделала огромную дыру в мостовой; шрапнелью выбило все окна в посольстве и в окружающих домах. С таким же успехом бомба могла упасть и на само посольство.

16 марта 1918 г. Неклюдов, последний посол России в Мадриде, до того посланник в Софии, а прежде — здешний советник русского посольства, попросил принять его и приходил сегодня. Он говорил многословно и напыщенно, осуждал слабость императора Николая и его зависимость от жены, ставшую причиной кризисов. Они следовали один за другим и привели к революции. Неклюдов критиковал заигрывание с революционерами со стороны стран Антанты и осуждал наши отношения с большевиками. Сейчас са мая большая опасность грозит Англии, так как после Одессы целями Германии являются Батум, Кавказ, Персия и Индия. Необходимо понять, что Россия не просила Японию об интервенции: ее навязали союзники по Антанте. Если Япония не придет к взаимопониманию со здравомыслящими элементами в России, ее интервенция вызовет лишь враждебность и окончится поражением. Франция и Англия, похоже, действуют, не посоветовавшись с русскими, хорошо знакомыми с Россией, и т. д. Я заметил: когда горит дом, владелец обычно благодарен соседу — пусть даже он его и недолюбливает — за действенную помощь в тушении пожара. Несомненно, если Япония вмешается, она будет рада поддержке и помощи русских войск и офицеров, которые охотно противостоят большевистско-германскому продвижению на восток. Кто эти офицеры? Пусть предложат японцам свои услуги. Очевидно, он думает, что следовало посоветоваться с ним и двумя-тремя его парижскими знакомыми, которые называют себя консультативным комитетом.

Я спросил, считает ли он, что немцы намерены посадить на российский трон нового монарха, и какова вероятность того, что отделившиеся Финляндия, балтийские провинции, Польша и Украина захотят снова войти в состав Российской империи. Он не думает, что такая страна, как Россия, с пятивековой историей, может развалиться навсегда. Сейчас Германии выгодно продолжать хаос, от которого она еще не отделена. Германия не стремится на Дальний Восток. Германия хочет попасть на Кавказ, в Персию, Центральную Азию и Индию. Я рекомендовал ему составить меморандум с изложением своих взглядов и рекомендаций и передать мне для пересылки в Лондон. Он считает Маклакова, адвоката и кадета, любопытным, но не способным на практические идеи.

Солнечно, но холодно. Распускаются почки.

Сегодня я давал ужин на двенадцать персон!

Говорят, что Джимми де Ротшильд, который был майором в канадском полку, перевелся в Палестину, в еврейский полк, где он стал капитаном.

18 марта 1918 г. Еще один весенний день, и довольно тепло.

Австро-германские мирные требования — части России и Румынии — открывают глаза некоторым социалистам на безумие, каким было бы вступление в дискуссии с Германией.

Пуанкаре и Клемансо вместе отправились посмотреть на пострадавших от воздушного налета. Они были на темной и узкой улице, Сен-Совер. Клемансо сказал Пуанкаре: «На такой же узкой улице убили Генриха IV». — «Но кто из нас — Генрих IV?» — спросил Пуанкаре, на что Клемансо ответил: «Естественно, вы». Я слышал это не от них, но могу поручиться за правдивость рассказа.

Думаю, что результатом суда над французским военным атташе и герцогом де Леви-Мирпуа станет прекращение дела. Бумаги, забытые в такси, не имели никакого значения. Он забыл портфель с документами, когда ехал к своему врачу. Актриса, нашедшая бумаги, перед тем как передать их военным, прочла их группе друзей.

19 марта 1918 г. Не слышал пока никаких оснований для сообщения о германских мирных предложениях, о которых ходят слухи. Заявления Гертлинга и Бетмана-Гольвега напоминают лишь германско-австрийский мир. В России и Румынии можно видеть достаточно примеров того, что Германия понимает под фразой «ни аннексий, ни контрибуций и довоенный статус-кво» для Германии.

Должно быть, декларацию, оглашенную после Лондонской конференции на прошлой неделе, составил Клемансо. Жаль, что у нас в Англии нет своего Клемансо! Наших политиков интересуют лишь голоса на следующих выборах.

21 марта 1918 г. Поль Камбон написал брату, что Клемансо держался сердечно и даже приветливо; он остался доволен своей поездкой в Лондон, что понял и я. Поль Камбон не верит в успех германского наступления на Западе. Он считает, что в настоящее время целями Германии являются Кавказ, Персия, Афганистан, Индия, а также Месопотамия и Малая Азия, Алеппо и Палестина.

В Туре, Периго и других местах прошли забастовки железнодорожников (в ней не участвовали машинисты и кочегары), но они уже закончились.

22 марта 1918 г. Боюсь, что боши устроили нам второе сражение при Камбре[500].

23 марта 1918 г. Вчера после 20.30, когда я ужинал, объявили воздушную тревогу. Я закончил ужинать и в 21.00 спустился в погреб. Налета не было, и примерно в 21.45 объявили отбой. Сегодня утром, примерно в 8 часов, раздался громкий взрыв — я подумал, что взорвался завод по производству боеприпасов. Еще один взрыв прогремел в 8.20, а третий — незадолго до 9 утра. Потом объявили воздушную тревогу. Я закончил одеваться и пил кофе в малом погребе, где потом читал газеты. Время от времени слышались взрывы. Налет закончился, и люди вернулись к обычной жизни. Вчера ночью несколько бомб упали на соседние кварталы. Утром бомбардировщики «Гота» — говорят, они летают так высоко, что их невозможно сбить, — сбросили бомбы в несколько мест: бульвар Рошешуар, Восточный вокзал, Люксембургский сад и Тюильри.