видеть, с серебряным клинком в руке, а Дариус Акрукс летал над ним в форме золотого Дракона. Я снова увидел близнецов, над которыми издевались Наследники. Я чувствовал их боль. Я слышал их страдания и видел, как рушились их миры, пока вдруг они не поднялись вверх в ревущей башне пламени, ослепившей меня.

Я попытался сосредоточиться, ухватившись за свои дары и заставляя их двигаться в том направлении, в котором я хотел, поскольку будущее продолжало простираться в слишком многих направлениях. Я видел, как мир рушится, а смерть и разрушение проносятся по королевству, как чума. Я чувствовал потерю и душевную боль, и не мог понять, была ли она моей или близнецов, Ориона, Дариуса, Лайонела или всего мира. Было так много путей, так много боли и смерти, только отдельные проблески надежды на этом пути, и я сокрушался в отчаянии всего этого, пытаясь найти свет.

В давящей темноте я нашел его, завеса словно приподнялась, когда я искал пути через горе к сияющей возможности сладкого, мирного будущего за его пределами. Но потом он исчез, и я снова ослеп, затянутый в глубины такой тьмы, что не мог ничего видеть. Было ощущение, что я стою перед непроницаемой стеной, преграждающей путь моим дарам, перед чем-то, что я не мог воспринять прямо перед собой. Я знал только, что оно неизмеримо могущественное, разрушительное, ужасное, несущее полную и окончательную гибель, способное закрутить все наши судьбы и никогда не отпустить.

Я умолял звезды вернуть меня в настоящее, чувствуя, что меня бросают в яму смерти, откуда я никогда не смогу вернуться, и они наконец исполнили мое желание.

Я нежно подталкивал звезды и обнаружил, что они стали более отзывчивыми к моим прихотям, когда я направил их к Королю. И наконец, они позволили мне увидеть его. Он был лишь размытой тенью, но я знал, что это он, по холодному чувству, пронизывающему мои кости. Он стоял как темный властелин в Алестрии, улицы были красными от крови, когда магия вливалась в его тело и превращала в существо невозможной, ужасающей силы.

Я снова увидел трон, теневую форму Короля, претендующего на него, а вокруг него по всему дворцу вьются фейри, предлагая свои жизни, свою силу. Король питался всем этим, став самым могущественным фейри, когда-либо ходившим по земле. Он правил железным кулаком, сокрушая всех, кто выступал против него, используя массы Черной Карты, чтобы контролировать королевство. На улицах был комендантский час, стражники в капюшонах патрулировали улицы, наблюдая за каждым фейри и следя за тем, чтобы они соблюдали законы Короля.

Я пытался заставить звезды показать мне лицо Короля, и тени начали отступать, когда я увидел монстра, сидящего на своем троне. Лайонел Акрукс уставился на меня из-под своего капюшона, и мое сердце екнуло, но так же быстро его лицо изменилось, показав мне людей, которых я знал, скрывающихся за маской тени. От Ориона до Юджина, Грейшайна, Скарлет, Марса, Титана, Синди Лу и, наконец… Гарета. Его рот произносил слова, которые я не мог расслышать, и я попытался подойти ближе, его лицо исказилось, когда он кричал и кричал, и вдруг его голос зазвучал у меня в голове. — Спаси ее, Габриэль, спаси ее — сила уничтожит ее и все, что она любит, позволь ей укусить тебя, это единственный выход!

Я пытался ответить, но голос не поддавался, и я потянулся к нему, желая вымолить прощение, но его лицо снова скрылось в тени, поглощенное темнотой в капюшоне. Я не понял, что он имел в виду, но запомнил слова, уверенный, что они как-то важны. Затем я направил свою силу в его сторону, пытаясь найти его для своей девочки, но звезды не показывали мне его, как бы я ни старался. Я просто не был связан с ним настолько, чтобы найти его, и это причиняло мне боль, поскольку я подвел свою девочку и был унесен в другое видение.

Я стоял на парковке, крыша надо мной трещала и распадалась на части, все вокруг вот-вот рухнет. Из-за здания доносился рев толпы, я подбежал к решетчатому окну и выглянул наружу, где бунтовало Лунное Братство. Райдера тащили сквозь них. Я боролся с решеткой, пытаясь выбраться, моя магия подводила меня, пока я выкрикивал его имя. Они били его ножами, кричали «предатель», заставляя истекать кровью, и тащили его к огромной каменной статуе Кентавра, вздымающего голову и указывающего на звезды. Они намотали лозу на его вытянутую руку, подвесили Райдера, и толпа принялась разрывать его на куски во время кровавой казни.

— Нет! — кричал я, в панике ища другие пути, способы избежать этой участи, но пути приближались, многие из них сворачивали на этот.

— Как мне спасти его? — спрашивал я у звезд, пытаясь найти выход.

— Этот день придет, — шептали они в моей голове.

— Как мне остановить его? — умолял я.

— Ты не в силах, — отвечали они.

— Пожалуйста, я сделаю все, — сказал я в отчаянии.

— Ты увидишь, как это свершится, Габриэль Нокс, сын судьбы, — ответили они.

— Я не могу, я не позволю этому случиться, — настаивал я, когда мое сердце начало трещать в груди. — Как мне удостоверится, что он не умрет?

— Ты задаешь неправильные вопросы, — ответили они, их голоса словно удалялись вдаль.

— Какой вопрос правильный? — взмолился я, чувствуя, как они покидают меня под тяжестью этой немыслимой судьбы, лежащей передо мной. Они исчезли из моего сознания, как угасающий ветер, и во мне вспыхнуло беспокойство.

— Как мне спасти его? — закричал я, но их уже не было, а я стоял один в бесконечном белом пространстве, слишком ярком, чтобы разглядеть что-то за его пределами.

Я прищурился от света, пытаясь сфокусироваться, и вдруг мир изменился.

Я стоял у основания темной горы в Алестрии, а впереди меня была фигура в капюшоне, ведущая за собой Черную Карту по каменистой тропе. Я чувствовал время и дату, когда это произойдет. До полнолуния оставалась одна неделя. Король собирался провести ритуал, более масштабный, чем когда-либо прежде. И это будет наш шанс нанести удар. Но если мы потерпим неудачу, я не питал особых надежд для жителей Солярии.

Материал принадлежит группе:

https://t.me/anonymousbookclub

32. Элис

— Давай, Элла, мы все пропустим, — шипел Гарет, сжимая мою руку и тряся меня, чтобы я проснулась.

Я застонала и стряхнула его с себя, накрыв голову подушкой, чтобы попытаться отгородиться от мира, но, конечно же, он этого не сделал.

— Я слышал, что сегодня вечером к Талии придет клиент с фетишем на сладости, —