– Тайные слова? – честно сказать, Павел пока не очень-то разобрался в происходящем, понял только одно – их за кого-то приняли. За кого-то важного… – Что за слова?

– Ну, как же! Бычьи хвосты, – неожиданно расхохотался торговец. – Нужно было указать цифру – три. Три бычьих хвоста и свиное сало – это и есть сигнал. Кстати, не только наш, но об этом вам знать ни к чему. И я б проводил вас… а так – лишь обрел подозрения. Как и в прошлый раз…

– В прошлый раз? – боярин перевел взгляд на юношу, и тот угрюмо потупился.

– Один из ваших людей, видимо, шарит по саду? – бросив взгляд в узенькое оконце, заметил мясник. – Может быть, вы ему скажете… Впрочем, сначала я вас отведу, а потом решайте… Да-да! – с неожиданным напором и резвостью торговец повернулся к слугам. – Мы все делаем верно, друзья, ибо не можем противостоять силе… и не должны привлекать внимание. Синьор барон все же нашел их! Что ж… Прошу следовать за мной, господа!

Оставив внизу слуг, гости – если их можно было бы так назвать – поднялись по шаткой лестнице на второй этаж, потом зачем-то спустились в небольшой садик, прошли мимо виноградных кустов… в следующий – соседний – дом, в дверь которого – дверь черного хода – мясник со всем благоговением постучал.

– Это ты, верный Феруджо? – послышался нежный девичий голос.

Марко вздрогнул – узнал…

– Я, моя госпожа. Боюсь, я принес вам дурную весть.

– Пусть хоть какие-нибудь вести… Входи же.

– Я не один, госпожа.

Распахнулась дверь…

– Ой! Вот это новость! – всплеснув руками, Аньез едва не бросилась на шею Марко, и видно было, каких сил стоило ей себя удержать.

Все же они были едва знакомы, а правила приличия никто не отменял. Ну, не может молодая девушка бросаться юноше на шею, даже такому юноше, о котором…

Сглотнув слюну, Марко галантно опустился на одно колено:

– Ах, моя милая Аньез, одна Святая Дева знает, как я рад видеть тебя! Наконец-то, наконец-то я тебя отыскал!

Ничего не понимая, Феруджо повернулся к Павлу:

– Вы знакомы с моей госпожой?

– Да, – Ремезов важно кивнул, помахав рукой спускавшемуся по лестнице Марцелину. – Нам случалось оказать ей услугу.

– Так вы не люди барона?!!

– Я сам – барон! – подбоченившись, боярин посмотрел вокруг с самым гордым и независимым видом и, перебив нежные излияния влюбленного переводчика, громко спросил: – Кстати, о бароне. Мне бы нужно с ним встретиться, и как можно быстрее, мои господа!

Небольшая траттория с претенциозным названием «Трое пьяных молодцов» располагалась невдалеке от моря, на краю торгового порта Остии, отделенная от причалов и кораблей колючими зарослями акаций и тремя высокими кипарисами, несколько кривоватыми, на взгляд Павла… может, именно эти деревья и дали имя траттории?

Дружинники были отпущены к морю, ибо день выдался по-летнему жарким, а воевать Ремезов ни с кем не собирался, потому и прихватил с собой лишь одного Марко – так, за компанию, да и в качестве переводчика без парня никак нельзя было бы обойтись, тем более что помочь найти барон Тиволи вызвалась сама Аньез. Племянница, сбежавшая от дядюшки по многим причинам, но в первую очередь – из-за навязываемого ей брака. Хорошо хоть Марцелин, брат, во всем помогал сестре, не питая особой приязни к барону.

Здесь, в траттории, располагавшейся в порту Остии, если верить Аньез (а зачем ей было бы лгать?), находился кончик ниточки, той самой путеводной нити, по которой можно было выйти на рыцаря Золотой Чаши. Сестра и брат наперебой уверяли, что очень многие гибеллины бежали из Рима именно через Остию, через «Трех пьяных молодцов», нужно лишь было знать тайное слово… вот только – какое? Увы, об этом ни Марцелин, ни Аньез поведать заболотскому боярину не могли, как и не смогли сказать – к кому именно в траттории обратиться? Так что нынче приходилось полагаться лишь на собственную смекалку да на везение, сиречь – на Господа Бога. Ну да на Бога надейся, а сам не плошай!

Вот Ремезов и пытался не оплошать. Уселся за центральным столиком на террасе с таким гордым и заносчивым, словно он был, по крайней мере, принц или какой-нибудь владетельный герцог, занесенный в сей убогий кабак лишь по странной прихоти злодейки судьбы.

Марко, наоборот, держался скромно, как и положено оруженосцу из числа самых верных вассалов, даже подчеркнуто долго стоял у «хозяина» за спиной и сел лишь после громкого приказа.

– Кабатчик! – брезгливо выпятив нижнюю губу, рявкнул Ремезов. – Эй, эй, где тебя черти носят?

Между прочим, трактирщик, или кто-то из облеченных доверием слуг – осанистый седой старик в синей суконной шапке и фартуке – объявился у стола уже с первым появлением новых гостей и, приветливо улыбаясь, ожидал распоряжений.

– Чего изволите, любезнейший господин?

– Вина мне! – Павел с шиком швырнул на стол последние деньги… впрочем, не совсем последние – еще оставалось, чтобы заплатить за корабль до Дубровника, но на больше уже – увы!

– Какого вина, синьор? – подобострастно изогнулся трактирщик.

– Самого лучшего! Глинтвейна давай! Или рейнского.

– О?! – старик удивленно приподнял брови. – Господин, видимо, иностранец? Из Германии к нам?

– Из Швабии! – раскатисто расхохотался боярин. – Приехал недавно и…

Тут Ремезов оглянулся по сторонам и резко понизил голос:

– И кое-кого ищу!

Зря он оглядывался, на террасе, кроме них, никого больше не было, ни единого человечка, что и понятно, времени-то – часов одиннадцать, ни обед, ни ужин, так, не поймешь что.

Кабатчик понятливо кивнул:

– Вино так вино. Рейнского у нас нет, синьор, но, уверяю вас, найдется ничуть не хуже. Кроме вина что будете? Есть молодой барашек, сейчас зажарим…

– А бычьи хвосты у вас есть? – быстро перебил Павел. – Это, как его… кода… када…

– Кода алло ваччинаро, мой господин, – подсказал Марко и, посмотрев на трактирщика, поспешно добавил: – Так называют это блюдо в Неаполе.

Ремезов удовлетворенно хмыкнул – толмач-то не дурак, сразу смекнул, что к чему. Швабия, Неаполь – все это должно было подвести кабатчика к мысли об императоре. Если, конечно, этот седой старикан еще не совсем выжил из ума.

– Для вас, господа, найдутся и бычьи хвосты, если вы уж так хотите это попробовать…

– Нам бы найти кое-кого, – с нажимом напомнил Ремезов.

Трактирщик пожал плечами:

– Так вы скажите – кого? Может, я смогу помочь вам?

– Может, и сможешь…

Прищурившись, Павел приложил палец к губам и, подозвав старика ближе, шепнул:

– Я ищу некоего барона ди Тиволи!

– Барона ди… ди Тиво… – резко отпрянув, кабатчик испуганно выкатил глаза… впрочем, очень быстро взял себя в руки: