аэропорт только для того, чтобы увидеть, как самолеты взлетают без пассажиров. Даже собственным трудовым переговорщикам American пришлось возвращаться с последней переговорной сессии в Новом Орлеане на самолете Southwest. Когда разгневанные пассажиры покидали аэропорт, они слышали, как пикетирующие бортпроводники скандировали, что за неудобства несет ответственность руководство, а не забастовщики:

Они лгали нам

Они лгали вам

Теперь вы знаете,

через что мы прошли.

В какой-то момент Федерико Пенья, министр транспорта, обрушился на American за то, что она выпустила пресс-релиз, в котором утверждала, что "работала по обычному графику"; Крэндалл вычеркнул более умеренную характеристику в черновике пресс-релиза и сам заменил эти слова.

Стратеги Крэндалла рационализировали американца как жертву "очень злой группы людей", как позже охарактеризовал ее один из руководителей, склонной к активизму отчасти из-за "гей- и лесбийского компонента". "Вы создаете сценарий", - сказал этот руководитель, - "когда вы можете быстро получить много энергии, и она может выйти из-под контроля".

Крэндалл снова стал собственной жертвой. Его свирепый нрав блокировал поток жизненно важной информации. Размер и неумолимое совершенство его графиков дорого ему обошлись.

Через четыре дня забастовки, когда День благодарения был уже близко, а Крэндалл выражал своим помощникам опасения, что может упасть в "пропасть", президент Клинтон лично вмешался, спросив, передадут ли обе стороны весь контракт в арбитраж. Крэндалл с готовностью согласился. Полноценная 11-дневная забастовка вполне могла погубить American Airlines.

Примерно во время забастовки стюардесс на обложке журнала The New York Times появился американский самолет, улетающий за пределы страницы, а за ним - цитата из Крэндалла: "Если мир не изменится, мы никогда не купим еще один самолет. Мы не будем заменять самолеты, которые изнашиваются.... компании просто больше не будет".

Некоторые помощники Крэндалла сокрушались по поводу его риторики, но они понимали, что это пустая болтовня, рассчитанная на то, чтобы заставить профсоюзы смириться с его предложениями. Блеск - это все, что оставалось у Крэндалла, если он хотел сократить расходы на оплату труда. Если стюардессы смогли победить его, то это сможет сделать любая группа работников. В конце концов, контракт с пилотами тоже должен был быть рассмотрен в арбитраже, настолько Крэндалл боялся новой забастовки. "Та забастовка была трагедией, - сказал Крэндалл сотрудникам. "Мы никогда не должны повторить ее".

Блеф в угрозе Крэндалла ликвидировать авиакомпанию был очевиден всего в нескольких кварталах от штаб-квартиры American Airlines, где в самый разгар напряженных отношений с группами сотрудников Крэндалл председательствовал на открытии архитектурного шедевра под названием Музей К. Р. Смита American Airlines. Если Крэндалл и ожидал, что American Airlines канет в Лету, то в этом музее - памятнике не только К. Р. Смиту, но и Р. Л. Крэндаллу - этого не было видно.

У парадного входа компания прикрепила самолет American Airlines DC-3, на котором К. Р. Смит совершил революцию в экономике авиаперевозок, - сверкающую серебристую птицу с бесконечными крыльями и округлыми чертами в стиле деко, тщательно отреставрированную группой сотрудников American Airlines, вышедших на пенсию. "Самый значительный коммерческий самолет из когда-либо построенных", - гласила табличка. Внутри здания находился кинотеатр с крутым наклоном, оборудованный кожаными креслами авиакомпании и огромным экраном Imax. Один и тот же фильм демонстрировался ежечасно, каждый день недели, и предполагалось, что сотрудники American Airlines - это те люди, которые чаще всего смотрят его в любое время. Под звуки музыки в фильме показывали, как американские грузчики обмениваются приветствиями с грузчиком, а только что получившая диплом стюардесса вздрагивает от волнения, когда к ее лацкану прикалывают крылья.

В главном зале музея находилась экспозиция, посвященная жизни К. Р. Смита (разумеется, без упоминания об уотергейтских проверках). Один из знаменитых органов Вурлитцера, извлеченный из салона реактивного самолета, был помещен под стекло. Рядом ряд видеоэкранов рассказывал о том, как 20 лет назад Эл Кейси пришел в American на низком этапе истории компании, и как Кейси быстро пришел, чтобы помазать нового президента:

Его взгляд упал на Роберта Крэндалла.... Крэндалл оказался идеальным выбором для руководства American в непредсказуемой, грубой и неуклюжей индустрии авиаперевозок 1980-х.... Большинство наблюдателей ставят ему в заслугу успешное прохождение American через годы после дерегулирования... Среди его достижений [были] переговоры по инновационным коллективным договорам... автоматизация туристических агентств... создание новых хабов... экспансия на ключевые международные рынки...

В сценарии кураторов ничего не говорилось о том, как Крэндалл умело использовал рычаги влияния на авиационный бизнес. Но в конце 1994 года, когда рецессия наконец-то осталась позади, когда затраты на рабочую силу American Airlines если не сократились, то хотя бы уменьшились, когда борьба с выскочками была в значительной степени проиграна, произошло нечто экстраординарное. American Airlines сообщила о самой высокой квартальной прибыли за всю свою историю - самой высокой за всю историю авиаперевозок. И этот всплеск продолжался в 1995 году. Оказалось, что American Airlines не так уж сильно сломлена.

Единственным разочарованием для Крэндалла была мысль о том, насколько большим мог бы быть счет, если бы только его сотрудники сделали все по-своему.

Однажды утром в июне 1994 года пассажиры начали собираться в зоне выхода на посадку, залитой первыми лучами солнца, в ожидании посадки на ранний рейс American Airlines из Далласа в Лагуардию. За двадцать минут до вылета в зону выхода на посадку вошел неприметный беловолосый мужчина в спортивной рубашке с чашкой кофе из пенопласта, подвесной сумкой и портфелем. Он начал болтать с сидящими и стоящими рядом незнакомцами. Он мог быть кем угодно, но это был Херб.

Пристегнувшись к креслу первого класса, Келлехер заметил, что Крэндалл собрал еще один самолет. Сам Келлехер летел на American, потому что его собственная авиакомпания не обслуживала Нью-Йорк. Двадцатиминутный разворот, а тем более вдвое меньший, в Нью-Йорке был несбыточной мечтой.

В это утро Southwest попала в новости, и, как следствие, люди в очередной раз засомневались, сможет ли компания выжить. В течение многих лет Southwest отказывалась платить комиссионные за любые бронирования через основные компьютерные системы бронирования, за исключением некоторых незначительных сборов для американской Sabre. Две другие ведущие системы, Apollo и System One, наконец объявили, что выгоняют Southwest. Келлехер согласился. Любые потери в продажах, по его расчетам, будут ничтожными по сравнению с десятками миллионов долларов, которые сети хотели взимать за сохранение своей видимости в компьютерах турагентств. Дело было в том, что пассажирам не особенно нужны были турагенты (а турагентам не особенно нужны были клиенты) для перелетов за 19 долларов. Компьютеры были частью индустрии авиаперевозок с полным спектром услуг - эквивалент кабельного телевидения. Келлехеру нужны