В результате продолжающихся непрерывных изменений в схемах развертывания и различного рода несогласованностей между Генштабом, наркоматами промышленности, Наркоматом путей сообщения и мобработниками на местах разработка мобилизационного плана МП-41 к июню 1941 г. так и не была доведена до конца. Практически разработка оперативных и мобилизационных планов в армиях и соединениях тоже не была завершена, и они не были освоены войсками. Видимо, это дало основание Жукову утверждать, что страна вступила в войну, не имея законченных и утвержденных правительством оперативного и мобилизационного планов.

Серьезнейшей ошибкой стало расформирование после польской кампании танковых корпусов. Ее исправили, но слишком поздно. Проблемы с укомплектованием танковых частей и соединений наспех сформированных мехкорпусов кадрами, особенно командными, боевой и вспомогательной техникой, транспортом и связью, вопросы снабжения их горючим и боеприпасами к началу войны так и не были решены. Танковые части не имели достаточно казарм, парков, полигонов, танкодромов, учебных классов, учебных пособий, чтобы совершенствовать подготовку личного состава. Дело дошло до того, что чуть ли не в последний момент пришлось вооружать танковые полки, не имеющие танков, 76-мм и 45-мм орудиями и пулеметами с тем, чтобы использовать их в качестве противотанковых полков и дивизионов. Многие мехкорпуса, сформированные только формально, быстро растаяли в огне приграничных сражений, так и не сумев нанести ощутимого урона вермахту.

О напряженном положении с комплектованием всех родов и видов войск средствами тяги и автотранспортом, особенно специальным, сказано было немало. Некомплект рассчитывали восполнить за счет мобилизации, но время на прием техники из народного хозяйства и поставки ее в войска значительно превышало установленные сроки мобготовности частей. Перевес вермахта над РККА в мобильности сочетался с несомненным превосходством его в тактическом и оперативном искусстве на всех уровнях командования, а также с преимуществом в организации, подготовке и боевом опыте войск. Все это позволило вермахту добиться больших успехов и в приграничном сражении, и в дальнейшем, когда в бой вступили вновь мобилизованные резервы Красной Армии.

В авиации, согласно записке Тимошенко и Жукова Сталину от 15 мая, в стадии формирования находилось 115 авиаполков, то есть 34,5 % от общего количества авиачастей были небоеспособны. На приведение их в полную готовность можно было рассчитывать лишь к 01.01.42 г. Кроме вышеперечисленных проблем, были и другие: во-первых, подчинение авиасоединений и частей общевойсковым армиям, командующие которых были совершенна не готовы к грамотному их применению, во-вторых, такая подчиненность исключала быстрый маневр и массирование авиации на важнейших направлениях. Ведь советская авиация была разгромлена не 22.06.41. Потери, понесенные нами в первый день войны, были, конечно, болезненны, но отнюдь не обеспечивали немцам численного превосходства. Выбили они нашу авиацию в течение первых недель войны, и основную роль здесь сыграли, в первую очередь, низкий уровень летного и тактического мастерства экипажей западных приграничных округов, отсутствие надлежащего управления и материального обеспечения.

Таким образом, Красная Армия по своему уровню подготовки к военным действиям уступала вермахту по многим качественным параметрам. Для устранения крупных недостатков в подготовке и оснащении войск и проведения задуманной реорганизации вооруженных сил и перевооружения их на новую технику требовалось много времени. Поэтому Сталин, трезво оценивающий реальное состояние Красной Армии, делал все возможное, чтобы оттянуть начало войны с Германией. Он больше всего боялся спровоцировать Гитлера на нападение до того, как Красная Армия будет готова на равных сражаться с вермахтом.

4 мая Политбюро ЦК ВКП (б) приняло важнейшее Постановление «Об усилении работы Советских центральных и местных органов», которое было затем оформлено как решение Пленума ЦК. Согласно ему, И.В. Сталин был утвержден Председателем Совета Народных Комиссаров СССР вместо В.М. Молотова, который стал первым заместителем Председателя СНК, оставаясь на посту наркома иностранных дел. Таким образом, и формально было узаконено совмещение Сталиным высших партийного и государственного постов. В создавшейся к лету 1941 г. обстановке это был шаг в правильном направлении. Но в условиях неумеренного славословия со стороны ближайшего окружения вождь уверовал в собственную гениальность и непогрешимость и на этот раз перехитрил самого себя.

Наиболее объективным индикатором растущей угрозы нападения была концентрация германских войск вблизи советских границ. Но Сталин ошибочно считал, что Гитлер никогда не решится на большую войну на Востоке, не покончив предварительно с Англией. Победить эту страну можно было не только прямой высадкой на ее территорию, вероятность успеха которой после проигрыша Германией воздушной «Битвы за Британию» была исчезающе мала. У огромной Британской империи была своя «ахиллесова пята» — Ближний и Средний Восток. В последнем предвоенном 1938 г. англичане импортировали в свою страну 11,85 млн. т нефти и нефтепродуктов [836], и немалая доля этого обширного потока пришла оттуда, главным образом из Ирана. Потеря иранских источников нефти в значительной мере подрывала способность Англии к дальнейшему ведению войны. В то же время в случае их захвата Германия полностью решила бы свои собственные хронические проблемы с топливом. Кроме Ирана, промышленная добыча нефти тогда велась в Саудовской Аравии и Ираке, да и в Кувейте было уже открыто крупное нефтяное месторождение. Одним словом, район Ближнего и Среднего Востока представлялся крайне соблазнительной целью для дальнейшей германской экспансии.

Поэтому вполне понятен эпизод, описанный Жуковым. Когда в очередной раз Жуков попытался, по его словам, получить разрешение на приведение войск западных военных округов в боевую готовность, Сталин подвел его к карте и, показав на Ближний Восток, заявил: «Вот куда они [немцы] пойдут» [837]. Сталин рассуждал вполне рационально, но у Гитлера была своя логика. Он считал, что ему не составит особого труда быстро разгромить русские вооруженные силы и добыть нефть, так необходимую Германии для ведения длительной войны на истощение с Англией, в Советском Союзе. Да и не только нефть… А до Ирана Гитлер рассчитывал добраться через Кавказ.

Несомненно, многие стратегические ошибки советского руководства в значительной степени объяснялись умело организованной немцами целенаправленной кампанией дезинформации. Есть смысл подробнее остановиться на этом вопросе.

Сами немцы не обольщались надеждой, что сумеют скрыть от вездесущих глаз коммунистического подполья сосредоточение на территории враждебной им бывшей Польши огромных масс людей и военной техники. Поэтому они постоянно разрабатывали и целенаправленно проводили в жизнь все новые мероприятия по дезинформации военных и политических лидеров Советского Союза об истинных целях своих действий. Для этого широко использовались пресса, радио, передача секретных и шифрованных телеграмм с расчетом их перехвата разведкой и контрразведкой определенных стран, дозированное распространение ложных слухов по различным каналам, в том числе дипломатическим. Был предусмотрен целый ряд крупных мероприятий по оперативно-стратегической маскировке и политической дезинформации, объединенных единым замыслом при ведущей роли военного командования.