– Эй, Знур, куда это ты собрался?

Вакар сделал каменное лицо и оглянулся, а командир рявкнул:

– Вернись! Да что это с тобой?

Вакар повернулся и пошел к Ваяхесу. Тот стоял подбоченясь.

– Да, командир? – У Вакара появилась надежда, что ему предложат вторую попытку.

– Почему ты убегаешь? Ты же лучший наездник в Огуджии!

– Что?

– Конечно! Еще ни один человек не просидел верхом на Тандоло дольше трех ударов сердца.

– Такие люди нам нужны, – произнес знакомый женский голос. Это была Порфия: зеленые глаза, черные волосы и фигура, сводящая мужчин с ума.

– Слышал? – радостно вскричал Ваяхес. – А теперь ступай в казарму, Гванто выдаст тебе оружие.

Вакар поклонился и ушел.

Он задумчиво начищал новый шлем, пока не увидел в нем свое узкое, покрытое шрамами лицо. И тут вошел человек, в котором Вакар узнал Двэроса, одного из лакеев Порфии.

– Принц Вакар, королева просит, чтобы ты вместе со мной отправился во дворец.

Вакар смерил Двэроса пристальным взглядом. Значит, Порфия опознала его. Неужели она решила заманить в смертельную ловушку? Но не проще ли было бы прислать за ним взвод солдат?

Принц в замешательстве теребил усы. Зарубить Двэроса и бежать? Но на этот раз его не ждет в гавани корабль, а на таком небольшом острове поимка беглеца – лишь вопрос времени.

Приняв решение, Вакар бросил Двэросу:

– Погоди!

После этого он вернулся в казарму за своим волшебным мечом. Пусть только его кто-нибудь попробует обезоружить! Он шагал за Двэросом по улице и мрачно улыбался. Но у ворот дворца не оказалось никакой засады, лишь скучающие стражники опирались на алебарды, да обычные просители и чиновники тонкими ручейками тянулись во дворец и обратно. Двэрос провел принца через приемную без очереди. Вакар поймал на себе кислые взгляды людей, дожидающихся аудиенции у королевы. Когда Двэрос раздвинул занавеси, молодой человек весь напрягся, изготовился выхватить звездный меч…

И тут руки Порфии обвили его шею. Она прильнула губами к губам Вакара, а затем отстранилась со словами:

– Вот это да! Клянусь восемью грудями Геры, когда я целую мужчин, они обычно не стоят, как статуи, с рукой на мече…

Вакар улыбнулся, окинув взглядом комнату, – при необходимости он был готов сделать Порфию заложницей.

– Прошу извинить за подозрительность, дорогая государыня, но я боялся, что меня поцелует острая бронза.

– Так вот почему ты слонялся по моему королевству под чужим именем и с этими зарослями на лице! Да с какой стати мне тебя убивать?

– Тьегос, – сухо ответил принц.

– А, этот прохвост! Да, пожалуй, я была огорчена, но ты не мог поступить иначе. Как бы то ни было, я разлюбила трусливых нахалов с их песенками и насмешками.

– Ну что ж, – Вакар открыл Порфии свои объятия.

Она выставила вперед ладонь:

– Нет! Сначала изволь вымыться. Элбьен, отведи принца Вакара…

В той самой комнате, которую принц занимал и во время первого посещения Седерадо, Вакар нашел приготовленную для него красивую огуджийскую тунику – длиной до колен, из небесно-голубого льняного полотна, расшитую морскими чудовищами. Рядом с ней лежала бритва, с ее помощью он удалил бороду. В серебряном зеркале бледный свежевыбритый подбородок странно смотрелся с густым загаром верхней половины лица, на котором пережитое оставило многочисленные следы, как на старом, видавшем виды лезвии ножа.

Он отобедал с лучащейся весельем Порфией. Внимательно рассмотрев своего гостя, королева сказала:

– Удивляюсь, как это я тебя узнала. Вид у тебя – краше в гроб кладут.

– В самом деле? А чему тут удивляться. Ты бы знала, что было со мной за эти семь месяцев. Даже бог состарится, выпади на его долю столько…

– А где ты обзавелся этим длинным шрамом?

– Не успел увернуться от дротика… – И Вакар вкратце поведал о своих приключениях.

– Мне всегда казалось, что пуссадские эпосы – всего лишь бахвальство варваров, а теперь я вижу перед собой настоящего героя и искателя приключений, достойного мифов и легенд, – заключила королева.

– Никакой я не герой и не искатель приключений, а всего лишь тихий книжник, мечтающий осесть в Седерадо и изучать философию. Все эти драки и погони не доставляют мне безумного наслаждения, воспетого в эпосах. Перед боем я трушу, в бою теряюсь, а когда все заканчивается, испытываю лишь усталость и отвращение.

– Ну что ж, если ты совершил свои подвиги с отвращением, будучи испуган и растерян, то мне даже страшно подумать о бойне, которую ты способен учинить, коль скоро войдешь во вкус. Скажи-ка, ты ничего не перепутал? Король Авоккас в самом деле напал на тебя из-за того, что ты не соблазнился безголовой красоткой?

– Чистая правда, госпожа, хотя я не претендую на выдающиеся добродетели. Просто мне слишком часто приходилось убегать от недоброжелателей, и совсем не оставалось времени на флирт. – Вакар решил из соображений такта не упоминать о сатире Тираафе. – Будем откровенны друг с другом, ладно? Кто же счастливый преемник Тьегоса?

Вакар постарался произнести это как можно равнодушнее и при этом смотрел в сторону, ведь стоило ему взглянуть на Порфию, к лицу приливала кровь. Разумеется, он давно познал радости любви, но до сих пор ни одна женщина не привлекала его так, как королева Огуджии.

– Вообще-то я тоже припасла для тебя историю: несколько месяцев я спала в холодной постели. Я прокляла легкомысленную любовь и дала себе обет одиночества, пока не найду другого консорта. Но я не хочу замуж за ловкача Шво и не потерплю этой вашей пуссадской полигамии.

Вакар сочувственно кивнул. Хотя на Посейдонисе мужчина – полновластный хозяин в семье, принц, побывав в разных странах, научился уважать иные точки зрения.

– К тому же мне пора позаботиться о наследнике, – продолжала Порфия, – иначе после моей смерти двоюродные братья передерутся из-за трона и разорвут королевство на части.

– А ты способна рожать?

– Конечно, ведь покойному бедняжке Ванчо я родила дочку. Тьегос был у меня единственным любовником. Но хватит обо мне. Поделись своими планами. Наверное, ты на первом же корабле отправишься в Лорск?

– Это зависит не от меня. Что слышно о флоте горгон?

– Когда наш объединенный гесперийский флот перестал их преследовать, они все еще плыли на север.

Слуги убрали со стола. Вакар и Порфия сидели друг против друга за маленьким столиком, между ними стоял кувшин с вином. Порфия сидела на новом резном троне, заменившем змеиный, а Вакар – на стуле из слоновой кости. В зеленых глазах королевы мерцали огоньки ламп.