– Выходит, они не намерены вторгаться в Лорск, и мне нет надобности торопиться на родину. – Принц поставил кубок и потянулся. – Милая Порфия, не уговаривай меня остаться, я и сам решил послать домой гонца за средствами к существованию, чтобы поучиться философии у огуджийских мудрецов и объездить жеребца Тандоло.

– В самом деле? – Она одарила его нетерпеливой улыбкой.

– Да. – Вакар встал, обошел стол и ласково поднял королеву с ее трона.

Они нежно оплели друг друга руками, и губы их встретились. Через некоторое время принц опустился на трон и посадил королеву к себе на колени, вновь подивившись ее легкости, и постучал по трону костяшками пальцев.

– Будем надеяться, что это кресло не подложит нам свинью, как в прошлый раз, когда ты сидела у меня на коленях.

Порфия захихикала, и они поцеловались. Потом Вакар запустил руку под тонкую материю платья, но королева перехватила ее и легонько шлепнула.

– Нет! Ты же слышал, милый Вакар, что я зареклась от романов. И ты – не исключение, хоть я совсем растаяла под взглядом твоих огромных черных глаз.

– А кто говорит о романе? Я, государыня, наследник трона Лорска и, следовательно, вполне серьезно предлагаю себя в качестве консорта и законного супруга.

– Ого! Это уже совсем другое дело. Ну а что мы будем делать, когда ты станешь королем Лорска? Где будем жить?

– Время покажет. Наверное, будем лето проводить в Лорске, а зиму – здесь.

– А что, если по возвращении в одно из наших королевств мы обнаружим, что регенты захватили трон?

– Гм… Надо выбрать надежных регентов. Но давай лучше подумаем о преимуществах: бронза и мускулы Лорска женятся на мудрости и флоте Огуджии! Да кто отважится бросить вызов такому союзу?

– Сударь, ты выложил на стол переговоров весомые аргументы, но не учел одного нюанса.

– Ты о чем?

– Сумеем ли мы проникнуться взаимной любовью и привязанностью?

– А разве мы еще не влюблены? Я, по крайней мере, от тебя без ума.

– Я говорю о настоящей любви, а не просто о животной похоти, которая, как нам обоим известно, при всех ее прелестях мало чего стоит. Не сомневаюсь, что ты способен подарить мне незабываемые мгновения под грубым шерстяным одеялом, но как насчет долгих лет жизни бок о бок? Представь, у нас сгниют зубы, появятся морщины, вырастут животы и испортятся характеры?

– Думал я и об этом, – кивнул Вакар, которому подобная мысль до сих пор не приходила в голову. – Скажи, положа руку на сердце, тебе нужен спокойный, надежный муж, который охотнее гоняется за тайными знаниями, чем за бесстыжими шлюхами, но всегда готов доказать, что он – настоящий мужчина?

– Сударь, твоими бы устами да мед пить, но где гарантии…

– Гарантии? Будешь их дожидаться – останешься без мужа до тех пор, пока твой взгляд не упрется во внутреннюю стенку похоронной урны. Об этом хорошо сказано в «Гибели Цорме»:

Вакар снова поцеловал Порфию. На этот раз она не воспротивилась, когда мужская рука скользнула ей за пазуху, а, наоборот, сама прижала ее к своему телу. Через некоторое время они отпустили друг друга и встали. Глаза Вакара вопросительно смотрели из-под кустистых бровей. Королева подняла руку и сказала:

– Туда.

Принц подхватил ее, как котенка, и понес в соседнюю комнату.

* * *

На следующее утро Вакар Зу бросил в суму горсть медных брусочков, позаимствованных в огуджийской сокровищнице, и прошествовал по улицам Седерадо к дому Ретилио, весело насвистывая лорские песенки. Порфия предложила вызвать Ретилио во дворец, но Вакар настолько уважал здешних мудрецов, что решил не кичиться своим положением. Кроме того, ему было любопытно посмотреть, как живет философ.

Как и остальные дома на Гесперидах, особняк Ретилио был обнесен глухой кирпичной стеной. Привратник впустил Вакара, и вскоре появился сам философ со словами:

– Э-э, да я тебя знаю, встречал несколько месяцев назад… Дай-ка вспомнить…

Вакар представился.

– Ну конечно! – сказал Ретилио. – Чем могу быть полезным, сударь?

– Я собираюсь задержаться в Седерадо на неопределенный срок и хотел бы учиться у тебя философии.

– Замечательно. Будешь ходить на вечерние назидания или предпочтешь индивидуальное обучение? Оно подороже, но принцу, конечно, по карману.

– Принцы принцам рознь. – Изведав нищеты в странствиях, Вакар пересмотрел свое отношение к торговому металлу. – Но это к делу не относится. Я желаю как можно больше узнать за короткое время, а потому готов заниматься и днем, и вечером.

Философа это привело в восторг, и вскоре Вакар с благоговением выслушал теорию Ретилио о мировом яйце. Философ изложил ученику основные постулаты своего курса, а потом принялся расспрашивать о путешествиях и о людях, которых принц повстречал в других странах. Вакар в свою очередь проявил интерес к горгонам.

– История их происхождения теряется в тумане веков, – сказал Ретилио. – Это древний и злой народ. До нас дошли сведения, что тысячи лет назад Горгады были населены только медузоголовыми, которые жили в городах и стояли на довольно высокой ступени развития.

– Неужели эти твари разумны? – удивленно спросил Вакар.

– Да. Говорят, они не глупее людей. Давным-давно праотцы нынешних горгон обитали на берегах Тартара. В те времена они еще были дикарями, не носили одежды и мало чем отличались от своих предков-обезьян. Так вот, медузоголовые, не питавшие особой любви к труду, повадились нападать на материковые страны и захватывать рабов. Вскоре количество порабощенных горгон на островах в несколько раз превысило число хозяев-рептилий. В плену людям жилось необычайно тяжело, медузоголовые издевались над ними и пожирали провинившихся. Аристократию их общества составляли колдуны. Они, несомненно, правили бы и по сей день, не окажись глава сената самым ленивым из всех медузоголовых. Этот правитель вечно придирался к рабам, которые за ним ухаживали – одевали, раздевали и даже клали пищу. А глава сената предпочитал жареных девушек на обед. В конце концов он так обленился, что даже перестал колдовать, обучив доверенного раба основным заклинаниям.

– Могу себе представить, что было дальше, – вставил Вакар.

– Совершенно верно, кончилось тем, что рабы превзошли хозяев в магии и сбросили иго медузоголовых рептилий. Большинство тварей они уничтожили, а немногих уцелевших поработили. Памятуя об ошибках своих предшественников, медузоголовых держали в полной изоляции друг от друга и от всего мира. Ныне основная обязанность медузоголовых – шипеть на врагов и парализовывать их по приказу хозяев.