23 июля 1945.

Дорогие дети,

Только что появилась возможность передать вам привет и поделиться новостями. Прошло, кажется, уже три года с тех пор, как мы в последний раз обменялись весточками. Теперь мы узнали, что Герт послал телеграмму в Швейцарию, пытаясь выяснить судьбу нашего дорогого Дитриха. Таким образом мы убедились, что сами вы живы, и это служит нам великим утешением в скорби о судьбе Клауса, Дитриха и Рюдигера.

Дитрих провел восемнадцать месяцев в военной тюрьме Тегель. В октябре его передали в руки гестапо и перевели в тюрьму SS на Принц-Альбертштрассе. В начале февраля его вывезли оттуда, и он оказывался в различных концлагерях – в Бухенвальде и во Флоссенбурге под Вайденом. Мы не знали, где он.

Его невеста, Мария фон Ведемайер, которая жила в это время с нами, пыталась выяснить, где он, но не преуспела в этом. После победы союзников мы слышали, что Дитрих остался в живых, но затем пришло известие, что незадолго до прихода американцев он был убит гестаповцами718.

Чичестер-палас, 25 июля 1945.

Дорогая Сабина (если мне позволено будет так вас называть),

Благодарю вас за ваше письмо. Ваши добрые слова совершенно мной не заслужены, но весьма утешительны, и я счастлив был получить фотографию Дитриха. Уверен, вы знаете, как высоко я ценил его любовь и дружбу. Мое сердце скорбит за вас – увы, ничто не заполнит пустоту, оставленную им и Клаусом. Молюсь о том, чтобы Господь даровал силы и терпение вашим родителям и всем скорбящим и благословил их. Жду вас обоих в пятницу. Не знаю, смогут ли присутствовать ваши дочери, но приглашение, которое я только что послал вам телеграммой, разумеется, включает их тоже.

Искренне ваш

Джордж еп. Чичестерский719.

Остерегайтесь же людей: ибо они будут отдавать вас в судилища и в синагогах своих будут бить вас, и поведут вас к правителям и царям за Меня, для свидетельства перед ними и язычниками. Когда же будут предавать вас, не заботьтесь, как или что сказать; ибо в тот час дано будет вам, что сказать, ибо не вы будете говорить, но Дух Отца вашего будет говорить в вас. Предаст же брат брата на смерть, и отец – сына; и восстанут дети на родителей, и умертвят их; и будете ненавидимы всеми за имя Мое; претерпевший же до конца спасется. Когда же будут гнать вас в одном городе, бегите в другой. Ибо истинно говорю вам: не успеете обойти городов Израилевых, как приидет Сын Человеческий. Ученик не выше учителя, и слуга не выше господина своего: довольно для ученика, чтобы он был, как учитель его, и для слуги, чтобы он был, как господин его. Если хозяина дома назвали вельзевулом, не тем ли более домашних его? Итак не бойтесь их, ибо нет ничего сокровенного, что не открылось бы, и тайного, что не было бы узнано. Что говорю вам в темноте, говорите при свете; и что на ухо слышите, проповедуйте на кровлях. И не бойтесь убивающих тело, души же не могущих убить; а бойтесь более того, кто может и душу и тело погубить в геенне. Не две ли малые птицы продаются за ассарий? И ни одна из них не упадет на землю без воли Отца вашего; у вас же и волосы на голове все сочтены; не бойтесь же: вы лучше многих малых птиц. Итак всякого, кто исповедает Меня пред людьми, того исповедаю и Я пред Отцем Моим Небесным; а кто отречется от Меня пред людьми, отрекусь от того и Я пред Отцем Моим Небесным. Не думайте, что Я пришел принести мир на землю; не мир пришел Я принести, но меч, ибо Я пришел разделить человека с отцом его, и дочь с матерью ее, и невестку со свекровью ее. И враги человеку – домашние его. Кто любит отца или мать более, нежели Меня, недостоин Меня; и кто любит сына или дочь более, нежели Меня, недостоин Меня; и кто не берет креста своего и не следует за Мною, тот недостоин Меня. Сберегший душу свою потеряет ее; а потерявший душу свою ради Меня сбережет ее. Кто принимает вас, принимает Меня, а кто принимает Меня, принимает Пославшего Меня; кто принимает пророка, во имя пророка, получит награду пророка; и кто принимает праведника, во имя праведника, получит награду праведника. И кто напоит одного из малых сих только чашею холодной воды, во имя ученика, истинно говорю вам, не потеряет награды своей.

Хор той общины, которую некогда окормлял Дитрих, прекрасно исполнил Wer nur den lieben Gott lässt walten («Кто слушается только воли Бога»), а потом мы все вместе спели тот гимн, который и Дитрих распорядился исполнить, когда в последний раз служил в Лондоне: Mir nach, spricht Christus, unser Held («За мной, зовет Христос, наш герой»)720.

Он был тверд и ясен в своих убеждениях, и при всей своей молодости и скромности видел истину и высказывал ее свободно и без страха. Когда он явился ко мне в 1942 году в Стокгольм как эмиссар Сопротивления Гитлеру, он был, как и прежде, абсолютно откровенен и нисколько не тревожился о самом себе, о своей безопасности. Куда бы он ни отправился и с кем бы ни общался – с молодыми или старыми, – он всегда был столь же бесстрашен и самоотвержен. Он сердцем и душой был предан родителям, друзьям, своей стране, своей Церкви и своему Господу. Белл завершил проповедь словами: «Из крови мучеников возрастает Церковь»721.