Похоже, что Максим понял ответ без перевода.

— Вы, наверное, каббалист? — спросил он.

— Да, я учитель каббалы.

— Я ничего не понял, — сказал Андрей.

Максим заулыбался:

— В каббале считается, что Шхина — это часть Бога в нашем мире, что-то вроде его посольства в человеческой цивилизации. Представь: маленькая африканская страна, а в ней — дипломатическое представительство, например США. В такой ситуации посол могучей державы диктует местному властителю свои интересы. Так и Шхина проводит в нашей реальности политику Всевышнего и, по существу, является царицей этого мира.

Лицо Андрея по-прежнему светилось непорочной чистотой непонимания.

— Ну, представь, что ты очень богат и купил какой-нибудь своей жене…

— Какой жене? — уточнил Андрей.

— Например, третьей по счёту.

— Наташе? — Андрей в это утро соображал туго.

— Ей, — согласился Максим. — Купил Наташе магазин и поставил её там управляющей.

— Управляющей… Она была, конечно, хорошая девушка, но совсем не семи пядей во лбу. Однажды её уволили с работы с записью в трудовой книжке «дура» и разборчивой подписью начальника кадров.

— Ну, предположим, что она умная.

— Наташа? — опять недоверчиво спросил Андрей.

— Мы это предположим. Этот магазин — и есть наша планета. Тогда в нашем примере ты — Бог. А Наташа — Шхина.

Раби-Йося с интересом прислушивался к сокращённому переводу беседы, который давала ему София, и вдруг горячо поддержал Андрея:

— Нет, Наташа — не Шхина!

Максим принялся объяснять переносный смысл своей трактовки. София перестала переводить, поскольку поняла, что в пылу полемики собеседники прекрасно понимают друг друга. Мужчины горячо спорили на разных языках. Слышались лишь отдельные восклицания, где почему-то кроме слов «Шхина» и «Наташа» упоминались некоторые части женского тела.

Наконец, София решила прервать затянувшийся диспут. Она чувствовала, что упускает нечто очень важное:

— И когда у вас встреча с Королевой? Можно я так буду её называть?

Раби-Йося с сожалением прервал увлекательную беседу и ответил:

— Скоро. Обычно она приходит ко всем людям на праздник, называемый у нас в Израиле Суккот. Вот и у меня будет встреча с ней.

Неожиданно показалось, что он опять превратился в сказочного кролика в жилетке, рубашке и брюках. Кролик живо двигал носиком, словно обнюхивая что-то. Затем одним духом, словно заученный текст, произнёс:

— У Королевы есть свита, которая предварит её появление: Авраам, Исаак, Иаков, Моисей, Аарон, Иосиф и Давид, — кролик закончил перечисление и уставился на Соню розовыми глазками.

— Откуда приходит Королева?

— Из своего летающего Небесного шатра. В праздник шатёр спускается с небес, королева со свитой выходит, и мы пьём чай с булочками. А какие беседы мы ведём, какие песни распеваем! — кролик мечтательно закатил глаза.

Неожиданно София поняла смысл.

— Вы знаете, что он только что сказал? — обратилась она ко всем. — Скоро «верхний» мир во главе с Королевой спустится к нам. Это же то, ради чего мы пришли! Это значит, что и мы сможем встретиться с Королевой? — повернулась она к кролику.

Но тот опять превратился в Раби-Йосю. Соню уже начала запутывать эта чехарда.

— Конечно, — спокойно ответил он. — Но встречу нужно подготовить.

— Как?

— Не торопясь, по порядку. Сначала мы встретим Новый год.

София поняла, что последнюю фразу стоит не просто перевести, но и объяснить:

— В Израиле Новый год наступает очень запутанно, каждый раз в другие даты, но всегда в начале осени или в конце лета. Это как-то специально вычисляется… — Туг она задумалась: — Честно говоря, мне казалось, что Новый год наступит лишь через несколько дней.

— Ты ошиблась. Сегодня. И мы не должны его пропустить.

Соня подумала, что в суматохе последних дней действительно могла перепутать числа. Надо позвонить поздравить маму. Странно, что никто не трезвонил со встречными поздравлениями. Конечно, здесь, в пещере, нет связи.

— Похоже, будем справлять Новый год здесь, — объявила София.

— А ёлка? — капризничал Андрей.

— Ты еще спроси про шампанское и салат оливье, — ответил ему Максим.

Неожиданно Раби-Йося принялся раскачиваться, мелко кланяясь, словно японский каратеист перед боем. Затем принялся что-то быстро говорить, иногда прерывая речь пением. Пел он, мягко говоря, паршиво, хотя в целом действо было необычно, а слова на незнакомом языке звучали таинственно.

Живя в Израиле, София давно привыкла к своеобразным проявлениям религиозности. Чтение заунывных молитв с распеванием маловразумительных гимнов было самым невинным из подобных.

Раби-Йося закончил молитву, потом напряжённо замер. Видимо, сверху ответили.

Соня знала, что вот-вот он снова превратится в кролика, и, когда это случилось, совсем не удивилась. Праздновать Новый год в пещере, в компании с кроликом, ещё не приходилось. Из-под камня появилась таинственная корзинка. Кролик развернул полосатую ткань, прикрывающую её сверху. Сразу запахло вкусным и съестным.

— Отпразднуем чем Бог послал, — провозгласил то ли кролик, то ли Раби-Йося.

Бог послал им продуктовый набор, состоящий из моркови («Значит, всё-таки Кролик», — подумала Соня), фиников, свёклы, лука-порея, фаршированного карпа, сладких булочек с изюмом, яблок и мёда. Там же в корзине обнаружился и набор пластиковой посуды, как раз на шестерых. Все принялись сервировать камень, который был объявлен столом.

— Морковь следует нарезать тонкими кружочками, — дрожащим от усердия голосом требовал Кролик. Теперь это был, бесспорно, он. — А от рыбы отделить голову и положить на другую тарелку.

Соня знала, что в религиозных традициях не следует спрашивать «Почему?». Ответ вряд ли в полной мере устроит пытливый ум.

Трапеза начиналась с десерта — сладких булочек, окунаемых в мёд. Затем продолжилась остальной снедью. В итоге всё оказалось вкусно. Разомлевшие экспедиционные силы пытались удобнее пристроить тела среди камней пещеры.

Клонило в сон. София прикрыла глаза. В пещере было уютно. Неожиданно раздался страшный трубный звук, плачевный и яростный одновременно. Он отразился от сводов и, стократно усиленный, вновь обрушился вниз.

«Наверное, так гудят в день Страшного суда, — с ужасом подумала Соня. — Или нет, так вопит осёл, которого обманом заставили участвовать в скачках, а потом оказалось, что надо ещё и прыгать через барьеры».

Источник звука обнаружился сразу. Раби-Йося стоял на камне и с упоением дул в бараний рог. Протяжные звуки чередовались с короткими и отрывистыми.