действительно было оправдано, поскольку абвер, например, зачастую грешил шаблонами и непониманием изменившегося характера тайной войны. Однако, строго говоря, он являлся военной разведывательной службой и в принципе не был предназначен для организации политических переворотов, приобретения агентов влияния или работы с оппозиционными политическими партиями в различных странах. Если бы в рейхе была выработана действительно разумная и эффективная схема координации операций различных спецслужб, то, несомненно, они достигли бы более впечатляющих успехов. Дилетантизм начальника VI управления РСХА не исчез даже в итоге его 4-летнего пребывания на посту руководителя разведки, а его стремление сделать “все иначе” зачастую приводило к совершенно неразумным решениям. В частности, это касалось абсолютно неразвитой системы оценки источников и их информации, получившей лишь зачаточное развитие. В СД-аусланд оценивались только надежность агента (от 1 до 5) и важность предоставленных им сведений в данный момент (от 1 до 6), но, как ни странно, отнюдь не их достоверность. Зато система кодовых обозначений агентуры была довольно сложна и всегда начиналась с буквы “V”, затем следовал номер страны от 1 (Афганистан) до 182 (Йемен), через дробь указывался личный номер агента, а в целом код выглядел приблизительно как V144/7905. В данном случае 144 обозначает Швейцарию, 79 — резидента (“главного уполномоченного”, иногда употреблялся термин “генеральный уполномоченный”) СД и 5-й номер завербованного им источника. Агенты влияния, не дававшие обязательства о сотрудничестве, а также прямые и косвенные информаторы буквы “V” в своем коде не имели.

Наиболее уязвимое место любой разведки — связь — занимала в VI управлении хотя и подчиненное, но важное место. Резидентуры СД-аусланд в период войны существовали почти исключительно в союзных и нейтральных странах, поэтому основную роль в их магистральной связи с Берлином играла дипломатическая курьерская почта. Она пересылалась в специально сконструированных для защиты от несанкционированного вскрытия зеленых картонных конвертах форматом 41 X 26 сантиметров с отверстиями для контроля за целостью упаковки и пропуска шнура, особым образом увязывавшегося и запечатывавшегося сургучными печатями. Агенты и резидентуры СД пользовались радиосвязью лишь в особых случаях, поскольку Шелленберг никогда не забывал о достижениях пеленгации. Успехи германских спецслужб в борьбе с агентами-радистами противника явились для него серьезным уроком, но в стремлении обеспечить безопасность он зачастую забывал о требованиях оперативности. Сказанное не относится к деятельности оперативных разведгрупп и резидентур СД на Восточном фронте, где радио являлось единственным средством связи агентуры с центром. Однако во всех случаях под категорическим запретом находились линейные (горизонтальные) связи, что помогало одним группам сохраниться в случае провалов других.

В работах по истории разведки обычно лишь упоминается о существовании VII управления РСХА, поскольку считается, что оно ведало исключительно вопросами идеологии. Однако это не соответствует истине, данная структура была достаточно глубоко вовлечена в обработку разведывательной информации и составление справочно-информационного аппарата. Об этом свидетельствуют функции его отделов:

— VIIA — изучение и обобщение документации. Рефераты:

— VIIA1 — библиотека;

— VIIA2 — отчеты, переводы, обработка и оценка материалов прессы;

— VIIАЗ — справочная служба и бюро связи;

— VIIB — анализ материалов, подготовка сводок. Рефераты:

— VIIB1 — масоны и евреи;

— VIIB2 — политические конфессии;

— VIIB3 — марксисты;

— VIIB4 — прочие враждебные группы;

— VIIB5 — особые исследования отдельных внутриполитических проблем;

— VIIB6 — особые исследования отдельных внешнеполитических проблем;

— VIIC — центральный архив. Рефераты:

— VIIC1 — архив;

— VIIC2 — музей;

— VIIC3 — особые исследования.

По мере развития боевых действий все большим предметом ревности СС становились успехи диверсантов абвера, в особенности бойцов “Бранденбурга”, поэтому Гиммлер всячески поддерживал развитие подобного направления в подчиненных ему войсках. Для ликвидации отставания в проведении специальных операций вначале планировалось создать в составе VI управления РСХА крупное диверсионное подразделение “Ораниенбург”, однако впоследствии от этого замысла пришлось отказаться. Летом 1943 года из “ваффен-СС” (войск СС) к СД был прикомандирован начальник “Специальных курсов особого назначения” гауптштурмфюрер СС Отто Скорцени, ставший, пожалуй, самым разрекламированным диверсантом Второй мировой войны.

Отто Скорцени

Вскоре курсы были развернуты в батальон “ваффен-СС” особого назначения “Фриденталь” под командованием Скорцени и его заместителя оберштурмфюрера СС Карла Радля. Формирование подразделения встретило значительные трудности организационного характера, которые было бы весьма трудно преодолеть, если бы не сложная ситуация, создавшаяся в “Бранденбурге”. Высококлассные специалисты абвера по диверсиям к этому времени остались без достойной работы, поскольку подразделения дивизии особого назначения использовались практически исключительно против партизан в СССР, Югославии, Албании и Греции. В таких рамках опытным бойцам было тесно и скучно, и многие из них попытались перейти в формируемый “Фриденталь”. “Бранденбуржцы” являлись представителями различных этнических групп, не всегда подходивших под жесткие расовые стандарты СС, что сразу же отсеяло как минимум половину кандидатов. Адмирал Канарис не желал отпускать своих людей, и в итоге долгих переговоров в ноябре 1943 года к Скорцени перешли лишь десять человек во главе с лейтенантом Адрианом фон Фелькерзамом, возглавившим штаб “Фриденталя”.

Скорцени с присущей ему фантазией вначале собирался осуществить операцию “Ульм” — нанесение ударов по промышленным объектам в глубоком тылу СССР, однако эта идея не получила развитие. Наиболее известные операции “Фриденталя” по освобождению захваченного Муссолини в Гран-Сассо (“Айхе”) и захвату в Будапеште сына адмирала Хорти (“Микки-Маус”) описываются в соответствующих главах. Здесь следует обратить особое внимание на пристрастие Скорцени к использованию новых, нетрадиционных для рассматриваемого периода видов вооружения, иногда приносившее успех. Однако остались нереализованными его попытки нанесения ударов по расположенным на Урале объектам силами летчиков, пилотирующих запускаемые с бомбардировщиков Хе-111 самолеты-снаряды V-1. Этот замысел продвинулся довольно далеко. Заводы рейха выпустили прототипы V-1 с двойным управлением и подготовили документацию для серийного выпуска одноместных пилотируемых ракет, а в 200-й эскадрилье люфтваффе прошли испытательные запуски, и к лету 1944 года было укомплектовано подразделение из 30 добровольцев “Фриденталя” и 60 летчиков. Проблема возникла из-за отказа в выделении авиационного горючего в количестве по 5 тонн на каждого курсанта, а позднее фронт отодвинулся далеко на Запад, и уральские заводы стали окончательно недосягаемы для ударов. Остались на бумаге планы ликвидации нефтепровода Ирак — Средиземное море и блокирования Суэцкого канала путем доставки туда по воздуху сверхмалой подводной лодки, которая должна была торпедировать крупнотоннажный транспорт в любом из узких участков. Скорцени собирался осуществить диверсии в порту Нью-Йорка силами доставленных туда на подводной лодке боевых пловцов. Одна из операций начала осуществляться. В январе 1945 года боевые пловцы отправились из Норвегии в Индию и Персидский залив на парусно-моторном тендере под норвежским флагом, однако во время перехода к месту назначения война окончилась, и им пришлось возвращаться.