Значит, обе армии находились к северу от нас, в самом сердце Нумантии.

Созвав своих офицеров, я объявил, что теперь перед нами стоит единственная задача: обойти майсирцев и как можно быстрее соединиться с нашей армией. Рано или поздно у нас появится возможность связаться с императором.

Возможно, он действительно Король-Демон. Но я помнил о своей клятве, и, кроме того, чужеземные захватчики принесли на мою родину смерть и разорение. Эти мысли были подобны каменной скале в бурном море, на которую выбрался утопающий.

Никто из офицеров и уоррент-офицеров не спорил. До войны их части стояли в Юрее, который они считали своим домом. Теперь все жаждали возмездия. Майсирцев надо остановить — иначе вся Нумантия превратится в царство пепла и отчаяния.

Мы двигались на север, ведя себя ничуть не лучше майсирийцев — правда, мы не убивали и не насиловали. Те, кто вставал у нас на пути, знакомились с нашими мечами. В пути мы забирали все, что было нам нужно: лошадей, и вскоре все кавалеристы снова ехали верхом; еду, и мы насытились, набрались сил; одежду, и у нас появились чистые, не рваные вещи. Но ничего нельзя было поделать с потухшим взглядом глаз, повидавших слишком много смерти. Мы понимали, что обрести покой сможем только на Колесе.

По крайней мере, так думало большинство, старые, закаленные солдаты. Но находились и те, кто считал иначе, и каждую ночь кто-то сбегал от нас. Домициус Биканер предложил отправить поисковые отряды, поймать дезертиров и повесить их в назидание остальным, но я запретил. Пусть эти люди возвращаются домой, подальше от войны и крови. Я мысленно пожелал им удачи.

Приближается час решающей битвы, и зачем нам трусы, слабые духом? Сейчас нужна была только закаленная сталь.

Воюющие армии источают какой-то особый запах. Кровь, огонь, даже страх обладают своим ароматом. Покинув Юрей, мы вошли в бедную провинцию Тагил, занимающуюся только земледелием. По дыму, застилающему небо, стало ясно, что мы приблизились к местам боев. Отъехав на восток, мы повернули на север, а затем на запад, описав большую дугу вокруг майсирской армии.

Моих разведчиков остановили нумантийские часовые, еще более оборванные, измученные и полные отчаяния, чем еще некоторое время назад были мы. Мы воссоединились со своими товарищами по оружию. Опасности остались позади.

Но спокойствие было относительным.

— Мне следовало догадаться, что Дамастес Прекрасный найдет способ перехитрить этих ублюдков! — воскликнул Тенедос, стараясь казаться жизнерадостным. — Значит, тропа контрабандистов Йонга проходима для армии, так? Мы этим обязательно воспользуемся, когда опять вторгнемся в Майсир — в следующем году или через год.

Я был рад тому, что император оживленно болтает какую-то чушь, ибо это дало мне возможность оправиться, скрыть свое потрясение. Я считал, что время меня изрядно потрепало, но это было ничто по сравнению с тем, как изменился император. Он был лишь на несколько лет старше меня, но сейчас выглядел так, будто принадлежал к другому поколению. Сквозь поредевшие черные волосы проглядывала лысина; круглое детское лицо пересекали глубокие морщины.

Глаза Тенедоса по-прежнему горели, но только теперь это был какой-то другой, тревожный блеск.

— Так точно, ваше величество. Я привел с собой четыреста пятьдесят конников. Все, что осталось от 17-го, 20-го и 10-го полков. Буду искренен с вами, ваше величество. Мои солдаты находятся в плохой форме, но все равно они гораздо лучше тех, кого я видел, проезжая по лагерю.

— Отлично. Близок час великой битвы, после чего эти муравьи побегут обратно в свой муравейник. — Император натянуто улыбнулся, и уголок его рта нервно задергался. — Поскольку ты изложил реалистичный взгляд на вещи, отвечу тебе тем же. В этом сражении решится все. Или майсирская армия и король Байран будут уничтожены, или мы погибнем.

Все так просто. Враг превосходит нас численностью, но у нас есть неукротимый боевой дух. Теперь мы сражаемся за свободу своей родины. Я не сомневаюсь, что мои солдаты будут биться до последней капли крови.

Его слова звучали совсем не так, как если бы они исходили от чистого сердца. Скорее, Тенедос так часто повторял эти избитые фразы, что теперь они уже не имели для него никакого смысла, — и, следовательно, в них не верили и его слушатели. Стоит ли удивляться, что наша армия показалась мне павшей духом?

— Боевой дух, конечно, хорошо, — заметил я. — Но как правило, победу в сражении одерживают мечи, их количество.

— О да, мечи. И магия. Вот в чем кроется наш главный секрет. Ибо когда мы снова сразимся с майсирцами, у меня будет новое тайное оружие, которое сотрет их в порошок. Они не смогут отступить, а вынуждены будут сложить оружие или умереть.

У меня мелькнула было мысль, сколько нашей крови потребует это новое колдовство, но я, поспешно ее прогнав, попросил рассказать вкратце, какие позиции занимают наши войска.

— Но сперва одно важное замечание, — сказал Тенедос. — Помнишь, я уже говорил тебе, что, как только мы доберемся до Ренана, я должен буду на время оставить армию и вернуться в Никею? Так вот, это по-прежнему остается в силе, несмотря на то что мятеж подавлен. Я не хочу бросать войска, но я должен это сделать, чтобы гарантировать нашу победу в решающей битве, которая навеки обеспечит безопасность Нумантии.

Я промолчал, но император, похоже, и не ждал от меня ответа. Вызвав домициуса Отмана, он попросил его проводить меня в соседний шатер. Там на трех сдвинутых вместе столах, раздобытых на окрестных фермах, лежала огромная свежая карта. Отослав штабных, Отман обрисовал мне положение дел. Оно оказалось ужасным. У нас оставалось не больше ста тысяч солдат, способных держать в руках оружие.

Я не слышал то, о чем Отман говорил дальше, ибо весь мой мир зашатался. Сколько человек мы потеряли в Майсире? Два миллиона? Или больше, считая подкрепления? О боги! Даже если секретное оружие сработает и мы истребим всю майсирскую армию, Нумантии потребуется несколько поколений, чтобы прийти в себя!

Сделав над собой усилие, я вернулся в настоящее. Отман продолжал говорить. К нам должны были подойти немногочисленные подкрепления из северных районов Нумантии и из Амура, но и они состояли из спешно обученных новобранцев.

— Но это еще не все, — вмешался в разговор император. — Я слышал, по меньшей мере десять гвардейских корпусов со всей Нумантии собрались в Никее и отплыли вверх по реке в Амур. Свяжитесь с ними, из них можно будет сформировать ударные силы армии. А потом, когда откроются пути сообщения с верховьями Латаны, к нам будут поступать новые подкрепления. Таким образом, сейчас нашими первоочередными задачами являются Амур и Латана.

Мы прорвем оборону майсирцев, они бросятся за нами в погоню, но не смогут догнать, а мы, восполнив силы, развернемся у берегов Латаны и уничтожим их.

Я молча смотрел на карту. Наша армия занимала поспешно подготовленные позиции к северу от небольшого торгового городка Камбиазо, сейчас полностью разрушенного. До границы Амура было каких-нибудь двадцать миль, а затем еще не меньше ста миль до реки Латаны. Но к югу начинались голые пустынные степи, ограниченные полукруглой грядой скал.