А на пути у нас стояла майсирская армия.

Я гадал, откуда взялись эти гвардейские корпуса, свыше ста тысяч человек, если они, конечно, были полностью укомплектованы. Для вторжения в Майсир Тенедос буквально обобрал всю Нумантию, и все новые части, едва пройдя подготовку, тотчас же бросались в котел войны. Существуют ли в действительности эти корпуса? Впрочем, быть может, различные пограничные части были в спешном порядке объединены в новые корпуса, а звание гвардейских им присвоили для поднятия боевого духа? Мне очень хотелось в это верить.

Я вернулся к карте.

Для того чтобы прорвать оборону противника, император хотел атаковать позиции майсирцев в лоб. Мне этот замысел показался самоубийственным.

— Ваше величество, — предложил я, — вместо того чтобы атаковать майсирцев с фронта, почему бы нам не совершить обманный маневр на север, сделав вид, будто мы уходим в пустыню, а затем, когда неприятель двинется следом за нами, ударить ему во фланг? Ударить изо всех сил, обратить в бегство, и в образовавшейся суматохе у нас появится по крайней мере день, а то и больше, чтобы оторваться от противника. Наверняка майсирцы измучены не меньше нас.

— Нет, — решительно заявил Тенедос. — Так мы не сможем сделать. Только не сейчас. Только не в том состоянии, в каком теперь находится наша армия. Слишком многих лучших трибунов и генералов я оставил в суэби.

Такой сложный маневр требует четкой координации действий. В противном случае неизбежно начнется неразбериха, и майсирцы нас разгромят.

Но моя армия будет сражаться, и сражаться упорно, если перед ней поставить четкую цель. И мы поставим такую цель: вот он, противник, впереди, на него нужно навалиться всей силой, прорвать оборону — а когда мы выйдем на простор, до реки будет рукой подать. До реки, до дома, до конца войны!

Глаза Тенедоса пылали, призывая меня верить. Но я видел также и карту, сто миль голой, безжизненной пустыни, отделяющие нас от Латаны.

— Какую магию вы используете?

— Как только сражение начнется, я произнесу устрашающие заклинания, и на майсирцев обрушатся жуткие демоны. Но перед тем как творить заклятия, я должен быть уверен, что майсирские боевые колдуны поглощены ходом сражения.

Я поймал себя на том, что не верю ни одному его слову. Да, заклинания будут. Но только после того, как прольются реки крови. А наша армия, подобно больному человеку, не выдержит подобного кровопускания.

— Ваше величество, я полагаю... Лицо Тенедоса залилось краской.

— Достаточно, трибун а'Симабу! Наверное, вы слишком долго слонялись где-то сами по себе и забыли, что должны беспрекословно выполнять приказ, как любой солдат! Я уже отдал все необходимые распоряжения, и подготовка к сражению идет полным ходом.

А сейчас меня ждут другие дела. Мои штабные работники подробно объяснят ваши задачи.

Бросив на меня надменный взгляд, Тенедос, не дожидаясь ответа, быстро вышел из шатра. Во мне вскипела ярость. Уж я-то определенно не нуждался в напоминаниях о том, что я солдат, а солдаты должны выполнять приказы. Разве я не провел четыреста с лишним солдат через непроходимые земли и... Сделав над собой усилие, я взял себя в руки. Сейчас не время для внутренних распрей. Император составил план, далеко не лучший. Но именно этот план надо осуществлять.

— Домициус Отман, — сказал я, — вы слышали приказ императора.

Наше наступление окончилось полным провалом. Даже я не ожидал такой катастрофы.

Едва гвардейские части двинулись вперед со своих позиций, майсирская пехота двумя колоннами, подобно клыкам змеи, нанесла упреждающий удар, и наша атака захлебнулась. Майсирцы накатывались непрерывными волнами, и вскоре наши солдаты не выдержали натиска и побежали. Противник продолжал преследовать нас по всему фронту.

Мы отступали и после двух дней жестоких кровопролитных боев оказались вытеснены на границу пустыни. Прижатые к безымянному полукольцу скал, мы перешли в контратаку и отбросили неприятеля.

Нам нужно было бы продолжать наступление, не давая врагу опомниться, рассечь майсирскую армию надвое и разгромить ее, но сил на это у нас уже не было.

Потеряв двадцать тысяч человек и оставив свои позиции, мы смогли лишь добиться небольшой передышки.

А что касается магии императора — не было ничего, кроме обычных мелких заклятий смятения и страха, воздействующих только на неопытных новобранцев.

— Отлично, — мрачным тоном произнес император. — Наше положение катастрофическое.

Трибуны, собравшиеся в его шатре, молчали. Возразить было нечего.

— Но не безнадежное, повторяю, не безнадежное. На самом деле мы можем наголову разгромить майсирцев, стереть их с лица земли. Есть одно заклятие, которым я уже пользовался в прошлом. Ветераны должны его помнить, ибо я прибегнул к нему, чтобы уничтожить Чар-дин Шера и принести победу Нумантии.

Я вздрогнул. Неужели предсказание Йонга сбудется и чудовищный демон снова возникнет из пустыни, сея смерть?

— Цена этого заклятия высока, — продолжал Тенедос, — но один раз мы уже ее заплатили — и должны быть готовы заплатить снова.

Его следующие слова потонули в кошмарной пелене, захлестнувшей мое сознание. Столько крови, столько жестокости, потеря целого поколения лучшей молодежи Нумантии! Какой же платы демон потребует сейчас?

— Понадобится три дня, быть может чуть дольше, чтобы собрать... все необходимое для этого заклятия. Прикажите своим частям готовиться к решающему сражению, но не говорите о том, что я вам сейчас сказал.

План битвы будет очень простым. Как только... сверхъестественная сила вырвется на свободу, как только она обрушится на неприятеля, мы двинемся вперед. Нам придется лишь добить жалкие остатки майсирской армии, так что никакой мудреной тактики не потребуется.

Командовать наступлением будет генерал армии а'Си-мабу, ибо я по различным причинам некоторое время не смогу вести вас за собой. Хочу предупредить вас об одном очень важном моменте, и вы должны донести это предостережение до своих солдат. До тех пор пока мы не заставим замолчать боевых колдунов, майсирцы наверняка будут пускаться на всевозможные обманные уловки. Поэтому вы должны будете повиноваться только трибуну а'Симабу или мне лично, причем повиноваться беспрекословно, что бы мы ни приказывали. Я защищу себя необходимыми заклинаниями, сотворю их и в отношении трибуна, чтобы неприятель не смог воспользоваться нашим обличьем, вводя вас в заблуждение. Хорошо усвойте это предостережение.

Господа, успокойтесь, улыбнитесь. Приближается величайший час, когда мы станем равными богам. В наших руках судьбы миллионов — тех, кто уже родился, и тех, кто еще не вернулся с Колеса.

Это будет решающий момент, и лишь одна великая нация продолжит путь к светлому будущему.

— Нумантия! — Голос императора сорвался на крик. — Отныне и навеки! Нумантия и Тенедос!