Несмотря на явную бессмысленность сопротивления, Гитлер упорно не хотел признавать своего поражения. 28 апреля он приказал открыть шлюзы на Шпрее, чтобы затопить метро, где укрывались тысячи жителей Берлина. Тогда же фюрер отклонил предложение коменданта Берлина генерала Вейдлинга о прорыве на запад, к англо-американским войскам. Он все еще надеялся на помощь извне, то и дело запрашивал, когда же войска деблокируют столицу. 30 апреля генерал-фельдмаршал Кейтель радировал, что 9-я армия не сумела вырваться из окружения, а 12-я армия наступать на столицу не может. «Освобождение Берлина и возобновление доступа к нему с запада невозможно, — сообщал Кейтель. — Предлагаю прорыв через Потсдам к Венку, или, в качестве альтернативы, фюрер должен вылететь на юг. Ожидаю решения».

Ответ от Гитлера так и не последовал. В этот же день он покончил с собой.

1 мая в 4 часа на участок 8-й гвардейской армии явился начальник Генерального штаба Сухопутных войск генерал инфантерии Кребс, который передал командующему армией генералу Чуйкову для передачи советскому Верховному Главнокомандованию письменного заявления за подписью Геббельса и Бормана следующего содержания:

«Берлин, 30 апреля 1945 г. Имперская канцелярия.

Сообщение.

Мы уполномочиваем начальника Генерального штаба Сухопутной армии генерала пехоты Ганса Кребса для передачи следующего сообщения:

„Я как первый из немцев сообщаю вождю советских народов, что сегодня, 30 апреля 1945 г., в 15.50 вождь немецкого народа Адольф Гитлер покончил жизнь самоубийством.

В соответствии с законно отданными им распоряжениями (завещанием), он передал свою власть и ответственность гросс-адмиралу Дёницу как президенту империи и министру доктору Геббельсу как имперскому канцлеру, а также назначил исполнителем своего завещания своего секретаря рейхсляйтера Мартина Бормана.

Я уполномочен новым имперским канцлером и секретарем Адольфа Гитлера Мартином Борманом установить непосредственный контакт с вождем советских народов. Этот контакт имеет целью выяснить — в какой мере существует возможность установить основы для мира между немецким народом и Советским Союзом, которые будут служить для блага и будущего обоих народов, понесших наибольшие потери в войне.

Доктор Геббельс, Борман“».

О получении этого сообщения Жуков в 10 часов 35 минут доложил Сталину. «Из разговоров с Кребсом я сделал вывод, — отмечал Георгий Константинович, — что главной целью Геббельса является прощупать возможность признания со стороны Советского правительства проектируемого правительства Германии (составленного по указанию Гитлера) и прощупать возможность начала переговоров о перемирии. Сдавать Берлин на условиях безоговорочной капитуляции до получения гарантии о перемирии Геббельс и Борман не считают возможным. Посылку немецкого офицера в Мекленбург к Дёницу через линию нашего фронта я не разрешил».

По поводу миссии Кребса личный референт Геббельса по вопросам науки и культуры В. Хейрихсдорф на допросе 4 мая показал, что к 30 апреля даже для высшего государственного руководства стала совершенно очевидна совершеннейшая безнадежность дальнейшей обороны Берлина и продолжения войны. «Оборонять же Берлин против трех прекрасно оснащенных современных армий маршала Жукова было совершенно бессмысленно и преступно, — говорил Хейрихсдорф. — Каков мог быть выход? Незадолго перед этим Гиммлер попытался капитулировать перед англичанами и американцами. Эта попытка не удалась. 30 апреля Гитлер решил капитулировать перед русскими. Для этой цели он избрал генерала Кребса — быв. военного атташе в СССР, который, как у нас полагали, пользовался в глазах правительства СССР известным авторитетом. В тот же день Кребс был назначен начальником Гл. штаба вооруженных сил вместо Кейтеля, который неизвестно где находился. О самоубийстве Кейтеля мне ничего не известно. Кребс был направлен к маршалу Жукову. Возможно, что формально данное ему поручение звучало иначе, но, насколько я был в курсе дел, вопрос был именно об односторонней капитуляции перед Россией. После своего возвращения Кребс доложил, что он лично разговаривал с маршалом Жуковым, а по телефону также с маршалом Сталиным, но что его старания успехом не увенчались».

2 мая министериальный директор и первый заместитель Геббельса Ганс Фриче направил через 8-ю гвардейскую армию обращение на имя Жукова:

«Главнокомандующему Русскими армиями в Берлине, господину Маршалу Жукову.

Господин Маршал!

Как Вы из переговоров с начальником германского Генерального штаба, генералом Кребсом, осведомлены, Адольф Гитлер не находится в живых.

Назначенный Адольфом Гитлером рейхспрезидент Дёниц из Берлина недостижим. Известно, что назначенный Адольфом Гитлером рейхсканцлер д-р Геббельс не находится в живых. Другие ответственные члены германского правительства и ответственные военные представители недостижимы. Они частью, вероятно, не находятся в живых или не находятся в центре Берлина, находящегося еще в руках германских войск.

Я, как один из немногих находящихся в Германии в живых высоких чиновников правительства, прошу Вас взять в свои руки Берлин под защиту советских войск. Имевшие до сих пор правительственную власть чиновники германской империи, которые, как уже упомянуто, не находятся больше в живых, меня на этот шаг не уполномочили. Но я хотел бы указать на то, что мое имя в германской империи и по эту сторону германских границ небезызвестно и что мое слово, транслированное через еще имеющиеся имперские радиостанции, авторитетно; особенно тогда, когда я германскому народу и германским войскам мог бы дать сообщение о событиях, происшедших после смерти Адольфа Гитлера. Я уверяю, что с моим словом последнее, еще имеющееся сопротивление будет иметь свой конец.

Другие имеющиеся предложения отдельным союзным великим державам находятся вне этого шага, который я предпринимаю в тяжелую минуту для германского народа. Для технического проведения передачи германской столицы под защиту советских войск прошу о немедленном прекращении военных действий и предоставлении возможности через радиовещательную станцию Берлина дать германскому народу соответственную трансляцию. Парламентер уполномочен все подробности, согласно Вашему желанию, установить.

Я предлагаю, господин Маршал, эту передачу в надежде дать возможность оставшимся в живых после этой большой катастрофы, постигшей мою родину, мужчинам, женщинам и детям, работать на благо человечества.

В этом смысле я высказываю уважение не от своего имени, но в признании Вашей победы прошу милости от имени моих сограждан».

В тот же день, 2 мая к 15 часам остатки берлинского гарнизона общим количеством более 134 тыс. человек сдались в плен. В этой связи Сталин подписал приказ № 359 по войскам Красной Армии и Военно-Морскому флоту:

«Войска 1-го Белорусского фронта под командованием Маршала Советского Союза Жукова при содействии войск 1-го Украинского фронта под командованием Маршала Советского Союза Конева после упорных уличных боев завершили разгром берлинской группы немецких войск и сегодня, 2 мая полностью овладели столицей Германии городом Берлин — центром немецкого империализма и очагом немецкой агрессии.