Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Данус улыбнулся. Он был благодарен Родди за то, что тот так просто и прямо изложил суть проблемы. Они дружили много лет, а в последние несколько дней, оставшись наедине, еще больше сблизились. Здесь, далеко от дома, словно на краю света, развлечений почти не было, и вечером, готовя себе ужин или сидя у костра, они много говорили обо всем на свете. Для Дануса эти беседы были как нельзя кстати; ему нужно было выговориться, высказать все, что наболело на душе и что он, стыдясь, долго скрывал от всех. Он рассказал Родди о своей жизни в Америке, о внезапном начале болезни, обо всем, что пришлось пережить, и оттого, что он все произнес вслух, происшедшее стало казаться не таким тягостным и пугающим. Сбросив с души этот груз, теперь он мог говорить и о других вещах. Объяснил, почему решил переменить профессию, сообщил о планах на будущее. Рассказал о своей работе у Пенелопы Килинг и о незабываемой поездке в Корнуолл. И, наконец, поведал другу об Антонии.
— Женись на ней, — посоветовал Родди.
— Я и сам этого хочу. Но не сейчас. Сначала нужно разобраться со своими проблемами.
— А чего с ними разбираться?
— Ведь если мы поженимся, у нас будут дети. А я еще не знаю, передается ли эпилепсия по наследству.
— С какой стати? Конечно нет.
— И зарабатываю я немного. Честно говоря, у меня гроша медного за душой нет.
— Займи у отца. По-моему, он от безденежья не страдает.
— Не хочу.
— Гордыня тебя ни к чему хорошему не приведет.
— Может быть. — Данус тоже думал об этом, но обсуждать сейчас не хотел. — Ладно, там видно будет, — пробормотал он.
Подняв лицо к плачущим небесам, он думал о возвращении, об ожидавшем его дома диагнозе. Думал об Антонии, которая ждет его звонка и пытается чем-то заполнить дни разлуки.
— Я обещал позвонить Антонии сегодня, — сказал он. — Как только приеду в Эдинбург.
— Позвонишь завтра. Если она такая, какой я ее себе представляю, она поймет. — Сейчас вода в реке поднялась. Данус уже мысленно ощущал тяжесть и приятную упругость удочки, которой так и не пришлось воспользоваться, слышал, как раскручивается леска, чувствовал, как натягивается она после удачной поклевки. Здесь есть одна заводь, где водится крупная рыба… Родди не выдержал: — Ну решай скорее. Давай рискнем и останемся еще на денек. Пока мы поймали всего несколько форелек, да и тех съели. Теперь нас ждут лососи. Дадим им шанс потягаться с нами в честной спортивной борьбе.
Ему, видно, не терпелось поскорее закинуть удочку в заводь. Данус повернул голову и поглядел на товарища. По веснушчатому лицу Родди он увидел, что тот сгорает от нетерпения приступить к делу, и понял, что не может отказать ему в этом удовольствии.
И, широко улыбнувшись, сдался:
— Ладно. Остаемся.
На следующий день рано утром они собрались в обратный путь. Уложили в багажник сумки, удочки, остроги, бахилы, плетеные корзины для рыбы, а также два здоровенных лосося, которых им удалось поймать, так что решение остаться окупилось с лихвой. Скоро мыза, чисто прибранная и запертая на все замки, осталась позади, далеко в горах. Впереди лежала длинная узкая дорога, петлявшая по унылой вересковой пустоши Сатерленда. Дождь прекратился, но по небу все еще неслись дождевые облака, а их тени скользили по бескрайним просторам торфяных болот. Наконец друзья пересекли пустошь, спустились в долину, переехали через реку в Бонарбридже и обогнули голубые воды залива Дорнох. Затем поднялись вверх по крутым склонам Струи и выехали в Блэкайлу. Отсюда начиналось широкое шоссе, и теперь они могли увеличить скорость. Они пронеслись мимо старых межевых столбов с бешеной скоростью. Миновали Инвернесс, Каллоден, Каррбридж, Авимор, а дальше от Далвинни дорога повернула на юг и стала подниматься в горы Кэрнгормс мимо тоскливых холмов Гленгэрри. К одиннадцати часам они миновали по объездной дороге город Перт и выехали на автостраду, разрезающую, как хирургический нож, графство Файф. И вот уже виднеются два моста через реку Форт, сверкающие в ярких утренних лучах. Казалось, они были сделаны из блестящей легкой проволоки. Проехали мост и оказались на шоссе недалеко от Эдинбурга. Скоро вдали показались и башни древнего города, и стоящий на утесе замок с развевающимся над ним флагом — вид, неподвластный времени и переменам, такой же, как на старой литографии.
Шоссе кончилось. Пришлось снизить скорость до сорока, а потом до тридцати миль в час. Машин на дороге стало больше. Наконец замелькали дома, магазины, гостиницы, светофоры. Приятели не разговаривали всю дорогу. Теперь Родди нарушил молчание.
— Было очень здорово, — сказал он. — Нужно съездить туда еще разок.
— Обязательно. Как-нибудь съездим. Спасибо тебе.
Родди барабанил ногтями по рулевому колесу.
— Ну как ты себя чувствуешь?
— Порядок.
— Боишься?
— Не очень. Просто смотрю на все трезво. Если уж мне суждено прожить с этой болезнью до конца жизни, то так тому и быть.
— Кто знает. — Зажегся зеленый свет. Машина двинулась вперед. — Может быть, тебя ждут хорошие новости.
— Не думаю. Я рассчитываю на худшее и верю, что справлюсь.
— Что бы там ни было… что бы они там ни обнаружили… ты ведь не сдашься, не повесишь носа? А если уж все будет плохо, не держи это в себе. Помни, я всегда рядом и готов тебя выслушать, если тебе надо будет с кем-то поделиться.
— А навещать меня в больнице тоже будешь?
— Не сомневайся, дружище. У меня всегда была слабость к хорошеньким сестричкам. Я буду приносить тебе виноград и съедать его сам.
Куинсферри-роуд; старый мост Дин. Они уже выехали на широкие магистрали и двигались между рядами хорошо спланированных жилых домов Нового города. Чисто вымытые, освещенные солнцем стены домов были медового цвета. В парке Морей-плейс деревья стояли в зеленой дымке свежих, только что распустившихся листочков, а ветки стоящих в цвету вишен поникли под тяжестью соцветий.
Вот наконец и улица Хириот-роу, и высокий узкий дом, где жил Данус. Родди остановил машину у тротуара и выключил мотор. Они вышли, выгрузили из багажника пожитки Дануса, в том числе корзину с драгоценной рыбиной, и внесли все на крыльцо.
— Ну вот и все, — сказал Родди, стоя в нерешительности, как будто ему не хотелось расставаться со старым другом. — Хочешь, зайду с тобой в дом?
— Нет, — ответил Данус. — Все будет хорошо.
— Позвони мне вечером.
— Договорились.
— Пока, старина. — Родди дружески хлопнул его по плечу.
— Все было очень здорово.
— Удачи тебе.
Он сел в машину и уехал. Данус посмотрел ему вслед, а потом, порывшись в карманах джинсов, вытащил ключ и отпер тяжелую, выкрашенную в черный цвет дверь. Она открывалась вовнутрь. Он увидел знакомую прихожую, красивую витую лестницу, ведущую наверх.