Капеллан прочел обращение, оркестр сыграл гимн США — и вслед за этим на палубу-веранду вышли генерал Макартур и адмирал Нимиц в сопровождении адмирала Хэлси. Генерал Макартур занял свое место за столом и обратился к собравшимся. «Мы, представители главных военных сил, — начал он, — собрались здесь, чтобы заключить торжественное соглашение, которое восстановит мир». Свое выступление он закончил такими словами:

Макартур указал на сиденье напротив и жестко сказал: «Представители императорского японского правительства должны пройти сюда и поставить свои подписи».

Хромая, подошел к столу министр иностранных дел Сигемицу. Сел, снял шапочку и перчатки, уронил свою трость, поднял ее, немного помял в руках перчатки и шапочку; пошарил в кармане в поисках ручки. Служащий министерства шагнул вперед, подал ему ручку и придержал трость. Сигемицу выглядел смущенным, не зная, куда поставить подпись. «Сазерленд, — раздраженно сказал Макартур руководителю своего штаба, — покажите ему, где подписать». Сазерленд указал, и Сигемицу поставил свою подпись «по приказу и от имени императора Японии и японского правительства». Затем вперед твердо шагнул генерал Умидзу и не садясь нацарапал свое имя на обоих документах «по приказу и от имени японского Генерального штаба».

Генерал сухопутных войск Макартур КИВКОМ показал, чтобы генерал-лейтенант Джонатан Уэйнрайт и генерал-лейтенант сэр Артур Персиваль стояли за его стулом во время подписания Акта от имени всех вооруженных сил союзников. Уэйнрайт, подписавший капитуляцию Филиппин, и Персиваль, подписавший капитуляцию Сингапура, оба — в 1942 г., прилетели из лагерей военнопленных в Маньчжурии.

Адмирал флота Нимиц (за его стулом стояли адмирал Хэлси и контр-адмирал Форрест Шерман) подписал документ от имени Соединенных Штатов. За ним свои подписи поставили генерал Шу Юнг-чанг — от имени Китая, адмирал сэр Брюс Фрезер — от имени Соединенного Королевства, генерал-лейтенант К. Деревянко — от имени Советского Союза, генерал сэр Томас Бларни — от имени Австралии, полковник Мур Косгрейв — от имени Канады, генерал Жак Леклерк — от имени Франции, адмирал Конрад Хельфрих — от имени Нидерландов и вице-маршал авиации сэр Леонард Изитт — от имени Новой Зеландии.

Когда все представители поставили свои подписи, Макартур вновь обратился к собравшимся: «Давайте молиться о том, чтобы мир в мире был восстановлен и Бог хранил его всегда. Церемония завершена».

В этот миг солнце выглянуло из-за туч и осветило несколько сотен американских самолетов и бомбардировщиков, проносящихся над Токийским заливом, над британскими и американскими кораблями.

Когда японцы собирались уходить, один из помощников министерства иностранных дел прошел за японским экземпляром Акта. Он взглянул на документ и бросился назад, крича что-то японским делегатам; те остановились и начали возбужденно переговариваться о чем-то.

Макартур сказал Ламару: «Пойдите узнайте, в чем там дело».

Помощник объяснил Ламару, что их экземпляр документа недействителен — в колонке подписей принимавших капитуляцию был пробел. Канадский представитель, видимо, пропустил свое имя и поставил подпись напротив имени французского представителя. Остальные так и продолжили расписываться на строчку ниже своего имени, так что представителю Новой Зеландии пришлось ставить подпись уже на нижнем поле, что сделало его, как он потом говорил, «скромной сноской истории».

«Поменяйте», — приказал Макартур Сазерленду.

Ламар вернул документ обратно на стол. Сазерленд, по словам «Нью-Йорк Таймс», двумя взмахами авторучки перечеркнул названия четырех стран выше отсутствующих подписей и написал их ниже. Японцы хмуро приняли исправленный документ, и мир стал реальностью.

Когда японские посланники шли к сходням, им были оказаны обычные почести. Это значило, что они больше не враги. Нимиц отменил приказ Хэлси не предлагать членам делегации кофе, сигареты и не проявлять других знаков вежливости. Когда японцы ушли, Нимиц пригласил союзников в свою каюту, извинившись, что может предложить им лишь кофе с пончиками, а не шампанское.

Как только адмирал Нимиц вернулся на «Саут Дакота», он выпустил заявление, которое подготовил для передачи по Тихому океану и в США:

Перед обедом Нимиц вернулся в каюту, чтобы написать, как обычно, ежедневное письмо Кэтрин. Он писал на обороте отпечатанной программы церемонии принятия капитуляции: