– Восемьдесят два!

– Я думал, больше. «Скорпион» уже не тот, что раньше. Тем не менее корпус раскалился до красноты, если верить термометрам! Скажи, когда будет сто!

– Есть!

– Внимание, Ирия, активирую! Вот же мерзавец! Ты заблокировал мой альтиметр, чтобы я не заметил, что мы уже на двухстах десяти!

– Времени еще хватало! Не очень-то рекомендуется переходить в гиперпространство менее чем в двухстах километрах от планеты!

– Ну ладно! Семь минут прыжка. Внимание: три, два, один, ноль!

Они ощутили знакомую тошноту.

– Надеюсь, с их экипажами из рекрутов они не догонят нас.

– Я сегодня провел проверку крейсера. У них будут проблемы даже с включением локатора. Какой маршрут рассчитать, Тинкар?

– Два А-вэ. Сто восемьдесят градусов!

– Ты хочешь повернуть к Земле? Зачем? Не лучше ли сразу отправиться в тот мир, где ты был?

– У меня встреча позади Луны, нет никакой планеты! Прошу прощения за то, что рассказывал вам байки, но, скажи я вам правду, вы бы мне не поверили. Мы должны встретиться с городом Звездного народа. А там посмотрим. Если не захотите с ними оставаться, вас высадят в любом мире по вашему выбору.

– Звездного народа?

– Да, с потомками ученых, сбежавших при Килосе Втором.

– Так ты вернулся, чтобы шпионить для них?

– Нет. Им плевать на нашу Землю. Все намного сложнее. Как-нибудь я все вам расскажу. Поверьте, я вас не предавал!

– Тинкар! Ты вернулся! Кто эти люди?

– Друзья, которые помогли мне, даже не подозревая о вашем существовании.

– А эта – она тоже друг?

– Успокойся, Ана! Чуть позже я все объясню. А пока у нас есть неотложные дела. Тан, можешь взять на борт мой «Скорпион» вместо катера? Если он и больше, то ненамного.

– Можно попробовать. Думаю, что да.

– Мне хотелось бы его сохранить! Отличный корабль и может оказаться полезным, так как снабжен оружием… Ну ладно, парни, до скорого!

– Ну вот, – закончил свой рассказ Тинкар. – Жить на Земле я уже не могу, не думаю, что смогу жить и с вами. Что мне остается? Какая-нибудь бывшая планета империи или внешний мир? Там я тоже буду чужаком. Когда я жил с вами, то надеялся вернуться домой. О, я знал, что столкнусь с переменами, но не думал, что они окажутся таким громадными!

– Теперь, когда в тебе умерли ложные надежды, ты быстрее свыкнешься с жизнью на «Тильзине», – сказал текнор.

– Возможно. Но боюсь, вы даже представить не можете, как мне будет трудно. Вы мыслите совершенно иначе! Лишь один пример: для вас совершенно нормально менять город. О, я знаю, вы повсюду сталкиваетесь с одной и той же культурой! Для вас это важно. Для меня же каждый из ваших городов был бы новым миром, причем с другими обычаями, не теми, к которым я привык. Кроме того, у меня нет той общей языковой базы, которая позволяет вам легко приспосабливаться друг к другу, несмотря на тонкую разницу в диалектах, которую я не в силах правильно оценить, хоть и понимаю смысл сказанного. Что вы имеете в виду, когда намекаете на скафандр Джоны Великого? Что означает выражение «удар текнора», да и многие другие?

– Ты нетерпелив, Тинкар, – сказала Анаэна. – Ты прожил с нами всего несколько месяцев. Теперь все переменилось. Мы поняли, что планетные цивилизации имеют множество черт, которые нам необходимо перенять. Урок был усвоен с большим трудом, но… О! Прости! Для тебя он оказался еще более тяжелым!

– Я еще не готов забыть! Ладно, я честно постараюсь адаптироваться. Как поступят с моими товарищами?

– Пусть решают сами. Они могут остаться здесь, или же мы высадим их на любой планете по их выбору. Но для тебя будет лучше, если они останутся.

– Возможно. Что-то я утомился. Можно я пойду?

– Я тебя провожу, – сказала Анаэна и поднялась с кресла.

Он не узнал свою небольшую квартиру. Картины Пеи были вставлены в рамы и висели на стенах, в комнатах стояла новая мебель. На мгновение ему показалось, что он на самом деле вернулся домой.

– Я знала, что ты вернешься, Тинкар! Я была готова отправиться за тобой на военном катере, если бы ты не сумел вырваться. Такая обстановка тебя устраивает?

– Да, спасибо, Ана. Ты очень предупредительна, я этого не заслуживаю. Я всего лишь упрямый осел, который приносит несчастья не только себе, но и другим!

– Мы и сами мало от тебя отстаем. Сделай над собой усилие, Тинкар! Увидишь, я тебе помогу. На этот раз у тебя все получится!

– Вокруг меня все обрушилось, Ана! Империя, гвардия, самоуважение! Я утратил даже уверенность в себе. Не цепляйся за живой труп. Самый жалкий из мужчин «Тильзина» в разы лучше меня.

– Я так не думаю. Поговорим о другом. Мы поместили твоих друзей в соседние квартиры. Кто они?

– Мужчины? Товарищи по гвардии. Женщина? Аристократка, которая оказалась не таким нулем, как остальные.

– Она красива.

– Да. Молодые офицеры называли ее «недосягаемой мечтой», и она страшно гордилась этим. Она из очень богатой семьи, и жениться на ней никому из нас не светило. Но она добрый человек, разве что порой бывала тщеславной… Впрочем, ей доставало мужества самой пилотировать в космосе свою яхту. Однажды я танцевал с ней…

– Ты ее не любишь?

Он тихо рассмеялся:

– Я? Я больше никого не люблю, даже себя!

– Да, я знаю, – печально проговорила она.

– Когда-нибудь это, вероятно, пройдет. Спокойной ночи, Ана. И спасибо!

На всех экранах личного командного пункта текнора развертывался космос с его ледяной красотой. Тан расположился в большом низком кресле со стаканом в руке и слушал рассказ расхаживавшего взад и вперед по каюте Тинкара. Сидевшая за столом Анаэна тоже слушала.

– Стоит ли жить, когда все вокруг тебя обрушилось? Возможно, жизнь, которую я вел в гвардии, была пустой, основанной на лжи. Храбро сражайся, будь лоялен по отношению к своим начальникам, почитай императора – и все будет хорошо, как в этом мире, так и в любом другом. А главное – не задавай вопросов! Принимай жизнь такой, какая она есть, убивай, грабь, насилуй, если нужно. Тысяча простолюдинов не стоит одного солдата, а тысяча солдат не стоит одного звездного гвардейца. У тебя прекрасные игрушки – быстрые, мощные звездолеты, каждый из которых способен уничтожить целую планету. Развлекайся по приказу императора. Оставь заботы другим, пусть твои командиры разрабатывают планы кампании, пока ты и сам не станешь командиром, если только не падешь смертью храбрых в каком-нибудь бою. О предназначении души пусть думают священники. Разве нет императора, воплощения божества, который всегда прав? Таким было мое существование. Я видел, что не все идет к лучшему в лучшем из миров, но не мне было желать перемен. Потом начался мятеж. Меня выбросило в космос: мой звездолет взорвался из-за саботажа. Я не боялся смерти, и, наверное, лучше бы мне было умереть. Храбро, как подобает гвардейцу! Но вы меня подобрали. Накормили, дали свободу в пределах вашего бродячего мирка. А потом унизили меня. Для вас я был всего лишь планетным псом, которого можно держать про запас, потому что – так уж вышло – он владеет важной тайной. Я вас не осуждаю, вы не могли поступить иначе. По правде говоря, когда я оглядываюсь назад и вижу, на каких жалких основах покоились моя жизнь и мое поведение, то не могу не признать вашей правоты! Я заслуживал только презрения, которое человек цивилизованный питает по отношению к варвару. Но этим вы показали, что и ваша цивилизация несправедлива и так же жестока, как и мое варварство, вам даже не пришло в голову, что если я и варвар, то не по своей вине! Вам не пришло в голову, что опасно унижать варвара, если не убить его сразу же после оскорбления. Вам не пришло в голову, что варвар может страдать! – Он поднял руку, пресекая возражения. – Знаю! Через некоторое время вы частично изменили свое мнение. Некоторые из вас даже начали считать меня человеком. Первой была Орена. Вначале я ее развлекал, потом… Иногда при мысли о ней я испытываю угрызения совести. Я пользовался ею, как обычной девицей из народа в империи.