«Тогда тебе не будет нужен подмастерье вроде меня, – со смехом ответил Донни, – и я смогу спокойно просидеть следующую войну дома».

«Конечно, сможешь, – согласился Боб. – Одной войны больше чем достаточно».

Какая-то мысль мелькала в глубинах его сознания и никак не желала подниматься на поверхность. Откуда она взялась? От Донни? Ладно, пусть не от него, но все равно откуда-то из глубины прошедших лет. Впрочем, она все еще не сложилась ни во что определенное; он лишь ощущал, что она мелькает где-то там, за пределами управляемого сознания, неясная, как отрывок из еще не узнанной мелодии.

Этот парень необыкновенно хорош. Как ему удается быть настолько хорошим?

У Донни был ответ. Донни хотел сообщить его Бобу. Донни на своих небесах, или где он там находился, знал все, и Донни рвался каким-то образом поделиться с ним своим знанием.

«Расскажи!» – потребовал Боб.

Но Донни хранил молчание.

И внизу, под горой, ждал Соларатов, разглядывая в прицел камни, дожидаясь, пока из-за них покажется хоть крошечный кусок тела, чтобы пригвоздить его и снова заняться своими делами.

Он необыкновенно хорош.

Он производит прямо-таки невероятные выстрелы.

Он уложил Дэйда Феллоуза с первого выстрела, он ранил Джулию, ехавшую под острым углом к линии огня, с расстояния более восьмисот метров, он был просто...

Место недавнего трагического происшествия снова возникло перед мысленным взором Боба.

Теперь он понял, что было там особенно странным: там практически не было деталей и ориентиров. Уступ на склоне горы, сзади каменная стена, очень мало растительности. Все почти плоское, чуть ли не абстрактное.

Ну и что из того?

Каким образом снайпер мог определить расстояние?

Там не было никаких четких ориентиров, никаких визуальных данных, никаких известных видимых объектов, по которым можно было бы прикинуть дистанцию, лишь женщина, сидящая на лошади, делающаяся все меньше и меньше по мере того, как она удаляется от снайпера по склону.

Как же он мог узнать, куда целиться? Ведь после первого выстрела расстояние сильно изменилось.

Он гений, не иначе. Он должен обладать особым талантом, каким-то уникальным устройством мозга, благодаря которому просто знает дистанцию. Донни обладал таким талантом. Возможно, он встречается не так уж редко.

А потом Боб наконец-то понял. Или это Донни подсказал ему из дали прожитых лет?

«Ты болван, – хрипло прошептал Донни ему на ухо. – Неужели ты до сих пор не сообразил, почему он так хорош? Ведь это же совершенно очевидно».

И тогда Боб понял, почему этот человек выстрелил в него, когда он упал, но промахнулся. Расстояние изменилось; он прикинул в уме поправку, но чуть-чуть ошибся и поэтому промазал. Зато как только цель оказывается неподвижной, он точно знает расстояние. Именно поэтому он смог попасть в Джулию. Он точно знал. Он решил уравнение, в котором дистанция была известной величиной, и знал, на каком расстоянии она находится и какое нужно дать упреждение, чтобы всадить пулю в цель.

«У него есть дальномер, – подумал Боб. – У сукина сына есть дальномер».

* * *

Соларатов посмотрел на часы. Было всего лишь семь утра с несколькими минутами. Свет, хотя и оставался серым, стал намного ярче. Снег снова пошел сильнее, к тому же поднялся небольшой ветерок, швырявший и закручивавший сыпавшиеся с неба хлопья снега. Ветер забивался под капюшон, прикасался к потной коже и резал тело, словно косой. По спине снайпера пробежала дрожь.

«Сколько еще времени я могу ждать?» – спросил он сам себя.

Никто не сумеет прилететь сюда в течение как минимум еще нескольких часов, но не исключено, что им удастся пробиться на снегоходах или же расчистить шоссе и прийти по дороге.

Внезапно его охватило неожиданное и непривычное для него беспокойство.

Он составил в уме список:

1. Убить снайпера.

2. Убить женщину.

3. Убить свидетелей.

4. Уйти в горы.

5. Вызвать вертолет.

6. Улететь на вертолете.

«Всего-то на час работы, – подумал он, – самое большее на два».

Он все так же смотрел в прицел; винтовка наизготовку, палец лежит на спусковом крючке, голова ясная, сосредоточенность полная.

«Ну и как долго я смогу оставаться в таком состоянии? Когда я смогу моргнуть, посмотреть в сторону, зевнуть, помочиться, подумать о тепле, о еде, о женщине?»

Он немного поворачивал из стороны в сторону винтовку, опиравшуюся на бревно, как на турель, высматривая в прицел признаки, которые, могли бы указывать на присутствие его цели. Снова дыхание? Тень там, где ее не должно быть? Потревоженный снег? Слишком прямая линия? След от движения? Это обязательно произойдет, это не может не произойти, потому что Суэггер не смирится со слишком долгим ожиданием. Характер заставит его двигаться и тем самым приведет к гибели.

"Он не видит меня. Он не знает, где я нахожусь.

Это всего лишь вопрос времени".

* * *

Боб попытался представить себе дальномер. Как же работают эти чертовы штуки? Его старый «Барр и Страуд» был механическим, с червячными передачами, регулировочными винтами и линзами, и походил на инструмент землемеpa. Именно поэтому он был таким тяжелым. Это устройство объединяло в себе бинокль и счетную машину – чрезвычайно непрактично.

Ни у одного из современных стрелков такого устройства просто не может оказаться: оно слишком старое, слишком тяжелое, слишком нежное и прихотливое.

Лазер. Тут должен использоваться лазер. Прибор должен посылать лазерный луч к цели, измерять время прохождения и производить моментальные идеально точные вычисления.

Лазеры были повсюду. Они использовались для того, чтобы наводить на цель, чтобы прицеливаться из орудий, чтобы делать операции на глазах, чтобы удалять татуировки, чтобы имитировать фейерверки. Но какой лазер мог быть у этого сукина сына?

Конечно, невидимой части спектра, чтобы не оставлял красной точки или, еще того пуще, светового луча.

Ультрафиолетовый?

Инфракрасный?

Как его можно перенести в видимую часть спектра?

Это тоже своего рода свет. «Каким образом я мог бы увидеть его?»

Скажем, такая идея: свет производит тепло; значит, если бы он заставил Соларатова посветить лазером через ледяной туман, то луч своим теплом прожег бы дорожку в снегу. Тогда он мог бы выстрелить вдоль этой дорожки и...

...И это, безусловно, бред. Помимо того, что ему придется совершить целый ряд движений, каждое из которых может закончиться тем, что он словит в легкие 7-миллиметровую пулю «магнум», он не имеет ни малейшего понятия, сработает эта затея или нет.