– Что ж, – я пожимаю плечами. – Кажется, я запал на дочку профессора.

Даниэль спиной приоткрывает дверь.

– И дочка профессора больше не хочет стоять на морозе.

Я иду за ней, и как только мы оказываемся внутри, я целую ее. Она охотно отвечает. Все, я больше не могу этого терпеть. Я хочу ее прямо сейчас. Подхватив ее за попу, я оборачиваю свою талию ее ногами. Мы так увлечены друг другом, что не сразу реагируем на то, что в комнате не одни. Я замечаю боковым зрением чей-то силуэт.

– Ох, черт. – Даниэль спрыгивает с моих рук и обращается к Сильвии. – Наверное, мы пойдем в мою комнату.

Сильвия сидит на диване рядом с ухмыляющимся Кайлом.

– Идите уже.

Даниэль резко дергает меня за руку, и я успеваю быстро им махнуть в знак приветствия.

В ее спальне витает легкий аромат духов. Я бегло осматриваю помещение, заметив ровную стопку книг на столе рядом с ноутбуком и кресло-качалку у окна. Даниэль бесцеремонно толкает меня на кровать, и я падаю на нее спиной. Так значит мы сделаем это прямо сейчас? Днем и людьми в другой комнате? Никакого ужина при свечах и романтической беседы? Нет?

Даниэль приближается, медленно расстегивая пуговицы на своей белой кофточке.

О, боже мой… Это лучше всего, что я только что перечислил. К черту эту романтику! Мы здесь. И мы хотим друг друга. Прямо сейчас.

Я приподнимаюсь на локтях и быстро освобождаюсь от куртки. Даниэль снимает кофточку, и я любуюсь ее прекрасной грудью в белоснежном кружевном лифчике. Она ставит колени на кровать и склоняется надо мной.

– Испугался, что придется иметь дело с дочерью профессора, а?

Я поднимаю голову, приближаясь к ее губам.

– Если бы ты была дочерью моего профессора, то я бы наверняка сбежал.

Даниэль чуть отстраняется, всматриваясь в выражение моего лица. Увидев мою улыбку, она пихает меня в плечо.

– Не смешно.

Положив руки на ее талию, я легко переворачиваю Даниэль на спину, и теперь сам оказываюсь сверху.

– Ты не избавишься от меня.

Такой ответ ее устраивает, потому что она кладет руку на мою шею и притягивает мое лицо к своим губам. Подо мной ее очень разгоряченная кожа, до которой я могу прикоснуться. Мы продолжаем целоваться, пока я освобождаюсь от своих джинсов. Даниэль снимает с меня футболку и медленно проводит пальцами по моей спине. Оставив губы, я поцелуями спускаюсь к ее шее, груди животу…щелкнув кнопкой на джинсах, я поднимаю голову. Даниэль следит за мной. Я снимаю с нее джинсы и оставляю поцелуи на бедрах.

– Шон…

Она сама снимает с себя лифчик, и когда я поднимаюсь передо мной завораживающая картина. Я покрываю поцелуями ее грудь, а руками стягиваю с себя боксеры. Мне хочется сделать столько всего, что я не знаю с чего начать. Оставшись без клочка одежды, я снимаю с нее трусики.

Поиск презерватива занимает какое-то время, потому что мои руки дрожат, когда я лезу в свой рюкзак, валяющийся рядом с кроватью. Даниэль прикрывает глаза, когда я ложусь на нее. Она крепко обхватывает меня ногами и руками, когда я медленно погружаюсь в нее.

Это чертовски прекрасно. Она прекрасна.

Начав медленно, мы ловим общий ритм и уже не церемонимся друг с другом. С каждым толчком внутри нее я заглушаю ее стоны поцелуем. Ее тело подо мной извивается, принося мне еще больше удовольствия. Ближе к кульминации я хватаюсь за спинку кровати одной рукой и ощущаю, как тело ее дрожит. Пятки Даниэль врезаются мне в бедра. Я утыкаюсь в ее шею, когда мое собственное тело теряет всякий контроль. Оргазм стреляет по позвоночнику, и я кончаю.

Скатившись с тела Даниэль, я держу ее за руку. Мы тяжело дышим и смотрим в потолок, сохраняя молчание. От наших тел так жарит, что в комнате становится невыносимо душно.

– Ты точно положил письмо в мой почтовый ящик два года назад? – неожиданно интересуется Даниэль.

Я с трудом поворачиваю голову и смотрю на ее профиль и вздымающуюся грудь.

– Точно. Я помню каждое свое действие. Это был твой почтовый ящик. Почему ты спрашиваешь?

Она тоже поворачивает голову.

– Это не дает мне покоя.

Я ее прекрасно понимаю, но сейчас мне это кажется не таким уж и важным, раз я лежу сейчас голый в ее кровати. Опираясь на руки, я снова перекатываюсь на Даниэль.

– Не думай об этом.

Она целует меня, и очень надеюсь больше не думает о том письме, которое давно потеряно.

ДАНИЭЛЬ

Когда Шон уходит я еще долго лежу в постели, мысленно перекручивая все его поцелуи и прикосновения. Не скажу, что я скромница, но при свете дня сексом я еще не занималась. А с Шоном это кажется таким естественным. Я ни капли не стеснялась своего тела, когда он раздевал меня.

Это предсказуемо, когда в жизни появляется кто-то, от кого без ума, но я обожаю его. Обожаю его улыбку, смех, его движения, голос, поцелуи и прикосновения. И теперь я обожаю его стоны, его тело. Нельзя сказать, что между нами все слишком быстро закрутилось. Это не было так быстро, как хотелось бы.

Шон сказал мне не думать об этом, но чем больше я пытаюсь не думать, тем больше как раз и думаю. У меня не выходит из головы, куда могло запропастится письмо. Ведь если бы я нашла его тогда…

Не было бы ни Эвелин, ни Коннора.

Нет, нельзя взять и переигрывать то, что уже произошло. Шон прав. Это уже не имеет смысла, ведь сейчас мы вместе.

Я тянусь к телефону, который оставила на тумбе у кровати. Шону нужно было уйти, хотя он очень хотел остаться, а я даже не встала, чтобы его проводить. Кстати, именно он на этом настоял. Чтобы я лежала и не двигалась. К вышеуказанному списку того, что я обожаю в Шоне можно добавить его настойчивость, искусно завуалированную под сдержанность и простоту. Он не так прост, каким кажется. И он еще раз это доказал прямо в постели. Он был внимателен и нежен, но сила, которую я ощущала от него, все же подавляла меня. И это мне понравилось.

ШОН: Надеюсь, ты не вставала с постели, потому что я скоро вернусь.

Прижав телефон к губам, я тихо смеюсь и принимаюсь считать минуты до его возвращения.

* * *

Как бы мне не хотелось возвращаться в реальность, но от нее не