Молли вышла, излучая уверенность, которую на самом деле не чувствовала, уперла одну руку в бок, а другой залихватски перекинула через плечо боа.

Глаза Хьюстона стали невероятно большими.

Девушке так понравилась его реакция, что она повернулась и продемонстрировала вырез на спине, который заканчивался так низко, что из-под него почти выглядывала ямочка на пояснице.

Молли оглянулась через плечо, чтобы увидеть выражение лица Уитфорда…

… И тут же попыталась нырнуть в примерочную, но не успела сделать и шага, как на ее плечо опустилась его рука. Она застыла и медленно повернулась к нему лицом.

– Должен сказать, мисс, что при знакомстве с вами у меня создалось впечатление, что вы добропорядочная учительница. – Он специально растягивал слова, словно пытался соответствовать образу ковбоя.

Разве не этого она хотела? Разбудить в нем желание поозорничать, чтобы у них было что-то общее?

И хотя интонация его голоса была игривой, глаза смотрели без тени усмешки. И как у него так получается? Почему у него такой вид, будто он досконально знает все ее девичьи фантазии? Что ж, она сама напросилась, когда предложила ему шляпу.

– А я считала вас обычным джентльменом из провинции, – подыграла ему Молли, наслаждаясь ситуацией. – Но, вы же совсем не тот, за кого себя выдаете, не так ли?

Хьюстон чуть заметно вздрогнул, будто она попала прямо в цель и их игра не была выдумкой на сто процентов. Молли тут же заметила, что Уитфорд стал отдаляться. Нет, он не отошел, но на его глаза словно упала пелена.

Девушка опять почувствовала, что он хочет скрыть свою суть.

Значит, она на верном пути!

Пэгги сделала громче музыку, которая транслировалась по всему магазину. Не классическая мелодия, а что-то чувственное. Молли тут же захотелось поднять руки над головой и отдаться ритму. Втянуть Хьюстона в чувственную игру.

– Потанцуем?

Какое-то время – по ее ощущениям вечность – Хьюстон стоял не шевелясь. Невооруженным глазом было видно, что его обуревают противоречивые чувства. Он знал, что это непрофессионально. Понимал, что, согласившись, перейдет некую черту. Осознавал, что они играют с огнем.

Потом Уитфорд медленно поднял руку, что могло одновременно быть и знаком, что он сдается, и приглашением к танцу. Молли решила, что это приглашение, шагнула к нему и вложила руку в его ладонь. Мгновение они просто стояли так, глядя друг другу в глаза. Дыхание Хьюстона ласкало ее волосы. Молли видела, как пульсирует жилка на его горле, чувствовала головокружительный запах. И тут он обхватил ее ладонь пальцами и положил вторую руку на талию, стараясь не коснуться обнаженной кожи в вырезе на спине.

– С удовольствием.

Но не притянул Молли ближе. Чопорно повел ее в вальсе, словно смущающийся школьник на выпускном балу. Так они и кружились по магазинчику.

Оказывается, ей не хватало вот этого. Чтобы ее касались. Обращали бы на нее внимание. Чтобы она была для кого-то загадкой, которую хотелось бы разгадать. Ей хотелось чувствовать себя женственной. И желанной.

Как все это нелепо. Они почти ничего не знают друг о друге. К тому же он ее начальник.

Песня закончилась. Пэгги и другие продавщицы зааплодировали. Хьюстон отпустил Молли и отступил на шаг, продолжая смотреть ей в глаза. Глядя на него, она легко могла представить картины счастливой семейной жизни: малышей, ползающих по ковру перед камином; мальчика, играющего в футбольной команде; девочку, готовящуюся к выпускному и спорящую с отцом по поводу наряда.

У Молли никогда не возникало таких видений рядом с Чаком. Да, она представляла свою свадьбу. Но брак? Никогда. Будущее с Чаком всегда казалось туманным. Может быть, потому, что Молли никогда не была уверена и в собственном будущем. В ее семье, где все вечно менялось со скоростью света, не было ничего постоянного и на века. Девушка никогда не позволяла себе надеяться на семейное счастье, но сейчас, во время танца, надежда наконец распустилась в ее сердце.

На то, что мир полон удивительных приключений и открытий. Что другого человека исследовать не менее интересно, чем искать новые земли. Что новый знакомый может быть полон сюрпризов и обещаний чего-то необычного. Впервые Молли порадовалась, что рассталась с Чаком. Даже не так. Она была в восторге от этого.

Если бы не разрыв с бывшим женихом, у нее не было бы этого изумительного момента. Молли так и не узнала бы, что есть любовь и ее нельзя описать ни словами, ни стихами, ни музыкой…

Любовь? Вот опять это слово. И на сей раз оно совсем не относится к лысому попугайчику.

«Надо с этим заканчивать», – подумала Молли. Ей казалось, что Хьюстон ее приворожил. Под его взглядом она забыла о том, что любовь несет с собой боль, выкинула из головы и другие уроки, вынесенные из наполненного горечью детства.

Она хотела придать отношениям с Хьюстоном чуть-чуть остроты. Но все зашло слишком далеко. Стало чересчур опасным.

Разве можно теперь вернуться к прежним деловым отношениям? Просто прийти утром в офис и делать вид, будто ничего не было?

– Это Диор, – прошептала Пэгги, отвлекая Молли от грустных мыслей. – Я берегла это платье для «Сказки выпускного». Хочешь взглянуть на плакаты, приглашающие на распродажу вечерних платьев, которые я рассылаю по школам? Их только что привезли из типографии.

Молли кинула взгляд на Хьюстона. Если раньше в его глазах и было нечто похожее на нежность, сейчас это полностью исчезло. Уитфорд холодно смотрел на нее, ожидая, что она объявит о его решении.

Но Молли не смогла.

Ну что же, она предоставит ему возможность проделать работу, на которую у нее самой не хватает запала. Вернуть их на нейтральную территорию и восстановить стену между ними.

Когда они вышли из магазина, Хьюстон поинтересовался:

– Почему ты не сказала им, что «Сказки выпускного» не будет?

Он задал вопрос отстраненно, глаза его были холодны.

Молли поняла, что именно так ей и придется общаться с Хьюстоном, Как только он позволял приблизиться к себе, так сразу же отстранялся и уходил в глухую оборону. Например, после их ребячеств в саду сразу же пригрозил устроить там парковку. А сейчас поднял вопрос о прикрытии проекта.

Молли осознавала, что действовать надо осторожно, но ее внезапно появившаяся страсть к приключениям не хотела сдавать позиции. Девушка вызывающе вздернула подбородок:

– А ты почему промолчал?

– Думаю, хотел посмотреть, сможешь ли ты справиться с этим делом.

– Смогу. И сделаю, если придется. Но не сейчас. Я все еще надеюсь на чудо.

– Чудо, значит, – эхом повторил Хьюстон и покачал головой. Он открыл перед ней дверцу автомобиля и в полном молчании отвез в офис «Второго шанса», будто это она его огорчила. А не наоборот.